Хранитель - Сара Ланган Страница 15

Двадцать лет спустя он женился на ней. Болтушка-библиотекарь физически не могла выдержать больше двух месяцев с мужчиной. Обязательно завязывалась ссора, в ходе которой Эйприл выдавала такие фразочки, которые большинство людей обычно не прощают. Эйприл зачастую страдала словесным поносом, считая, что говорит совершенно невинные вещи. «Тебе нельзя так много есть, — сказала она Дэнни на их первом свидании в „Закусочной Чарли“. — У тебя огромный живот».

Несмотря ни на что, он продолжал с ней встречаться и вскоре понял, что своими остротами Эйприл не хотела оскорбить его — это просто была ее манера начинать беседу. Если человек сказал что-то не так — совсем не обязательно, что он плохой. Ему одиноко, он не привык, что его слушают, и когда все-таки случается поговорить, он не следит за своей речью. «Я очень рад, что ты заметила, — ответил ей тогда Дэнни, — я хотел привлечь твое внимание!» Эйприл густо покраснела, и Дэнни удивился, хотя сам, проливая на себя еду и прилюдно облизывая пальцы, мог смутить любую женщину. В общем, через год они поженились.

Поскольку ей было уже за тридцать, ему — за сорок, они сразу принялись делать ребенка, но когда попытка провалилась, она рассказала мужу про раннюю беременность. Дэнни был первым. Эйприл никому не говорила. Даже Кевин Бруттон не подозревал, что вот-вот станет отцом ребенка, похороненного за домом ее родителей.

После этого разговор о детях прекратился. Эйприл не ходила к гинекологу, и Дэнни не заставлял ее, потому что знал — она не желала ничего объяснять. И не хотела знать, что произошло, когда она много выпила и выбросилась из окна.

Всякий раз по возвращении из Саратога-Спрингс она рассказывала о неуправляемых детях своей сестры, которые утверждали, что Эйприл плохо готовит, и смеялись над ее северным акцентом. От этих рассказов у Дэнни портилось настроение: если бы Эйприл была матерью, думал он, то никогда бы не позволила своим детям так вести себя.

Эйприл приехала вчера вечером расстроенная. Опять завела разговор о племянниках, которые скоро вырастут, заведут собственные семьи…

— Кстати, где Бенджи? — спросила она.

— Э-э-э… гуляет.

— Где?

— Не знаю. — Дэнни не хотел говорить ей, но понимал, что рано или поздно придется. Он слишком устал, чтобы сопровождать старого пса, и днем выпустил его через заднюю дверь, но дворняга почему-то не вернулась. Не прошло и пяти минут, как они уже бродили по улицам в поисках Бенджи. Эйприл до хрипоты выкрикивала его имя. Домой они вернулись далеко за полночь. Дэнни паршиво себя чувствовал и мечтал поскорее заснуть, но Эйприл сначала два часа ворочалась, а потом ему приснился кошмаре участием Сюзан Мэрли. И сейчас он сидел в управлении, глотая пятую чашку кофе — лишь бы не вырубиться окончательно.

Зазвонил телефон.

— Кто там, Вэл? — промычал Дэнни секретарше.

«Боже милостивый, только бы не авария какая-нибудь!»

— Это ваша жена.

Дэнни взял трубку, и Эйприл тут же заверещала — с таким визгом, что только специально обученные люди разобрали бы ее речь. Она рассказала, что Бенджи нигде нет. Она всех обзвонила, расклеила объявления на фонарных столбах и церковном стенде, но никто не откликнулся.

— Ах, его, наверное, машина переехала! Бенджи задавили и похоронили!..

— Дорогая, успокойся, — сказал Дэнни, потирая виски. — Все знают нашего пса. Он обязательно вернется. Ну, встретил какую-нибудь собачку, влюбился…

— Позвони в службу спасения!

— Нет, Эйприл. Ты же знаешь, я не могу этого сделать.

Она тихо, с придыханием вскрикнула. Вышло забавно.

— Может, Сюзан Мэрли его похитила?

— Нет. Мы найдем его, обещаю.

— Вот здесь ты не прав, Дэнни. Слишком уж ты добрый, и тебе кажется, что все остальные такие же. Но я говорю: эта девушка — другая! И Пол Мартин с ней заодно!

— Эйприл, их единственное отличие — бедность.

Помолчав секунду, она продолжила:

— Дэнни, я понимаю, это безумие, но… ты бы ради меня проверил? Вдруг мой маленький Бенджи у Сюзан? Я слышала, по вечерам она ходит в бар «У Монти».

— Эйприл, ты бредишь.

Ее дыхание участилось, и он понял, что пора сдаваться. Полный идиотизм, но жена была так расстроена… А собаку надо держать на привязи. Часть вины, конечно, лежала на нем.

— Ладно, все равно собирался с Полом поздороваться. Он тоже бывает в баре.

— О, Дэнни, прошу тебя!..

— Хорошо, после работы заскочу туда.

— И про Бенджи спроси! — трепетно прошептала она.

— Да, дорогая.

После этих слов Дэнни повесил трубку.

Какое-никакое, а все-таки облегчение. В такой дождь ему все равно ночью не уснуть, уж лучше отвлечься от городских страдальцев, подумать о старой дворняге и о том противном чувстве, которое предвещало неладное. Дэнни просмотрел еще несколько отчетов, выпил две чашки кофе (секретарша чуть ли не ведрами варила его в надежде, что шериф перестанет просить добавки) и поехал в бар.

Окна в баре «У Монти» были заклеены двумя слоями черного полиэтилена. Внутри — всегда темно, будто человеческий глаз не мог привыкнуть к лампочкам в шестьдесят ватт. К тому времени, как появился Дэнни Уиллоу, Пол Мартин уже добрых два часа потягивал шотландское виски.

Взяв стул, шериф сел рядом, и некоторое время они провели в тишине. Затем Дэнни достал «Капитан Блэк» и, нервно закурив, наблюдал за плотным облаком дыма, медленно растаявшим перед ним.

— Мне больше в Дагуате нравится, — сказал он.

— Тогда зачем ты здесь?

— Дай, думаю, заскочу поздороваться…

— А… ну привет.

— Здорово, — усмехнувшись, ответил Дэнни.

— Алоха! Эйприл в Саратоге?

— Уже нет — вчера приехала. Бенджи пропал. Она вся как на иголках.

— Нечего было так собаку называть. Отсюда и проблемы, — проворчал Пол.

— Нет, они начались, когда я с тобой познакомился.

— Бенджи, домо-ой! — взвыл Пол, изображая голос Эйприл.

Монти, бармен и владелец заведения, молча налил Полу еще виски с содовой и уселся в угол за стойкой смотреть телевизор.

— Уверен, что тебе нужно еще пить? — спросил Дэнни, когда Монти ушел. — Кэтти очень расстраивается, приходит к Эйприл с жалобами, которые мне приходится ежедневно выслушивать.

— И что? Жена отправила тебя сюда за вещдоками? Так смотри. — Пол жадно выпил.

— Ну да, делать мне больше нечего.

Пол брякнул пустым стаканом о стойку и крикнул Монти:

— Дорогой, мне еще!

— Хватит тебе, — встрял Дэнни.