Звонок-2 - Кодзи Судзуки Страница 19

Молодая женщина все еще была под влиянием человека, умершего две недели назад. Если бы Рюдзи не упомянул в разговоре имя Андо, Маи ни за что не стала бы звонить в Палату. А если бы она не позвонила, то не состоялась бы ее встреча с Андо в университете под вишневым деревом. И уж конечно, она бы даже думать не стала о том, чтобы пойти вместе с малознакомым человеком в ресторан. Но одно только случайное слово из уст Рюдзи, и Маи связана по рукам и ногам.

Она свернула с главной дороги в лабиринт узких улочек. Сделав несколько поворотов, она наконец заметила яркую вывеску комбини, которую запомнила в прошлый раз. Теперь она знала, куда идти. Отсюда до дома родителей Рюдзи было рукой подать. Надо было всего лишь свернуть за угол около круглосуточного магазинчика, чтобы увидеть крыльцо дома. Маи ускорила шаг.

Этот дом, стоявший на участке примерно в четыре сотни квадратных метров, снаружи был совершенно неотличим от стоявших рядом соседних домов. Маи помнила, что на первом этаже располагалась довольно просторная гостиная, соединенная с маленькой комнатой в японском стиле.

Маи нажала на кнопку звонка, и почти в ту же секунду дверь открылась, и на пороге появилась мать Рюдзи. Создавалось впечатление, что она специально поджидала Маи прямо за дверью. Поздоровавшись, она торопливо провела гостью на второй этаж, в ту самую комнату, где Рюдзи провел тринадцать лет своей жизни – с начальной школы до второго курса. На втором курсе, несмотря на то что его родители жили не так уж и далеко от университета, он предпочел переехать на съемную квартиру и жить самостоятельно. С тех пор Рюдзи пользовался этой комнатой только в те редкие разы, когда приезжал навестить родителей.

Хозяйка предложила Маи чашку кофе со слоеным фруктовым пирогом, после чего вышла из комнаты. Глядя на ее поникшую печальную фигуру в конце коридора, Маи прониклась состраданием, ощутив глубину горя, которое переживает мать, только что потерявшая сына.

Оставшись одна, Маи неторопливо обвела комнату взглядом. Четверть комнаты – примерно два татами – занимал письменный стол. Стол стоял в дальнем углу на специально постеленном поверх циновок ковре. Вдоль одной из стен тянулись книжные полки, рядом с ними на полу были навалены картонные коробки и старые электроприборы, заслонявшие нижние полки. Маи пересчитала коробки – их было двадцать семь.

В этих коробках содержалось все имущество Рюдзи, перевезенное сюда из квартиры в Восточном Нагано после его смерти. Крупные вещи – стол, кровать и другая мебель – отправились на свалку, а книги были упакованы в коробки и доставлены в родительский дом.

Вздохнув, Маи присела на татами и пригубила кофе. Она решила, что разумнее с самого начала исходить из того, что ей не удастся ничего найти... Эта затея уже начинала казаться безнадежной. Даже если они где-то здесь, отыскать эти несколько рукописных страниц в картонных коробках, до отказа забитых книгами, – задача не из легких. А может быть, их и вовсе нет в этих коробках, и тогда Маи понапрасну потратит время на поиски.

Каждая коробка была заклеена клейкой лентой. Сняв шерстяную кофту и закатав рукава рубашки, Маи подвинула к себе ближайшую и вскрыла ее. Внутри плотными рядами лежали книги карманного формата в бумажных обложках. Она вытащила несколько томиков наугад. Среди них случайно оказалась книга, которую она подарила Рюдзи на прошлый день рождения. Маи сделалось грустно. Мягкие обложки книжек хранили запах квартиры в Восточном Нагано...

...Не время раскисать...

Маи вытерла набежавшие на глаза слезы и принялась разбирать коробку. Она выложила все содержимое на пол, но, как и следовало ожидать, ничего похожего на рукопись в коробке не оказалось. Маи попыталась мыслить логически – куда могли деться эти листки. Например, Рюдзи мог заложить ими страницы какой-нибудь книга. Или засунуть в папку с материалами, которыми он пользовался во время написания работы... Она содрала клейкую ленту со следующей коробки.

По спине градом катился пот. В поисках рукописных листов Маи методично выкладывала книга из коробок на пол, а потом аккуратно складывала их обратно – это был адский труд. Закончив с третьей коробкой, она всерьез задумалась о том, чтобы самой написать недостающий текст.

Отдельные написанные Рюдзи статьи по теории символической логики публиковались и раньше, но в основном в специализированных журналах. А неопубликованная рукопись, отрывок из которой безуспешно искала Маи, была рассчитана на широкий круг читателей и относилась к жанру научно-популярной литературы. В этой книге такое научное понятие, как логика, рассматривалось в контексте разнообразных социальных проблем. Поэтому книга должна была стать более или менее доступной. Одно из крупных издательств уже начало публикацию отдельных глав рукописи в своем ежемесячнике, и Маи имела к этой публикации самое прямое отношение – она вызвалась подготовить рукопись к изданию и даже встречалась для обсуждения технических вопросов с главным редактором. За то время, что она работала с рукописью, Маи успела разобраться и в теории, и в методе изложения, который выбрал Рюдзи. Собственно говоря, именно поэтому она почти не сомневалась, что сможет воспроизвести как содержательную часть, так и стилистические особенности потерянного фрагмента. Но только при условии, что речь идет об одной, максимум двух недостающих страницах.

...Если б знать наверняка, что не хватает только одной страницы...

Будь это одна-единственная страница, Маи не удержалась бы от соблазна. Каждый опубликованный отрывок в среднем был страниц в сорок: самый короткий насчитывал тридцать семь страниц, самый длинный – сорок три. В следующем месяце должна бьиа выйти последняя часть рукописи, но Маи понятия не имела, сколько в ней было страниц изначально. И соответственно, она при всем желании не могла знать, сколько страниц не хватает в последнем отрывке.

Две недели назад, когда Маи ушла с поминок и отправилась на квартиру к Рюдзи, чтобы подготовить последнюю часть рукописи к публикации, в его бумагах она нашла тридцать восемь законченных страниц. На последней странице в самом низу стояла цифра 38. На всякий случай она пересчитала листы. Их и было 38, и она даже не подумала о том, что в рукописи чего-то не хватает.

Но когда, уже после похорон Рюдзи, время начало поджимать, и Маи, засев за работу, прочитала все тридцать восемь страниц от начала до конца, оказалось что, несмотря на правильную нумерацию, – за страницей 37, как ей и полагается, шла страница 38 – в рукописи не хватает самого важного – в ней отсутствовали выводы, подводящие итог проделанной работы. А без выводов вся работа была лишена смысла.

Две последние строки на тридцать седьмой странице были зачеркнуты шариковой ручкой, и от них влево тянулась стрелочка, которая обрывалась на краю листа. Но на тридцать восьмой странице, там, где по идее следовало быть продолжению, текст отсутствовал. Маи так и не смогла придумать этому никакого объяснения, разве что Рюдзи добавил еще несколько страниц, но эти страницы куда-то пропали.

Обнаружив это, Маи страшно расстроилась и принялась вновь и вновь перечитывать рукопись. Но чем больше она читала, тем яснее становилось, что между последними двумя страницами есть логический зазор. Там явно чего-то не хватало. Те рассуждения и умозаключения, которые Рюдзи многократно повторял и развивал на протяжении всей рукописи из главы в главу, заканчивались словами: «И все же именно по этой самой причине...» – за которыми, судя по всему, должна была последовать антитеза. Но никакой антитезы за этим не следовало. И этот факт указывал на отсутствие как минимум одного, а может статься, и нескольких абзацев, кто знает, сколько страниц они заняли... Однако больше всего Маи беспокоило, что сроки выхода книги неумолимо приближались. Дело принимало серьезный оборот.