Двое в лодке - Александр Варго Страница 2

Я вежливо кивнул, вздохнув.

Духота, укутывающая меня липким одеялом, становилась невыносимой.

«Покупай скорее свое е… е пиво и вали отсюда!»

Я натянуто улыбнулся, стараясь загнать внутренний голос обратно. Иногда это срабатывало. Сейчас – нет.

Женщина быстро пересчитала мелочь вместе с принадлежавшей мне ранее десяткой и, нагнувшись, поставила перед Саньком банку «Балтики-9».

«Интересно, он отдаст мне со сдачи три рубля?» – неизвестно зачем подумал я, про себя решив, что вряд ли.

Так и случилось. Вцепившись в банку вожделенной «девятки», словно это был как минимум олимпийский факел, парень заспешил наружу. Звон колокольчика совпал с характерным «пссс», из чего следовало, что никаких сил терпеть у бедняги уже не было и он судорожно открывал пиво прямо на ходу.

– Пропадает парень, – со вздохом сказала продавщица. – Вроде неплохой, но водка его погубит…

Я деликатно кашлянул.

– Мне, пожалуйста, вино «Улыбка». Два пластиковых стаканчика и ваш пакет.

Кивнув, толстуха скрылась в подсобном помещении. Взметнулись бамбуковые занавески, а я покосился на кассу. Она была открыта, и я мог видеть стопки денег.

Непозволительная халатность. Или это просто деревенская наивность?

В городок, население которого от силы превышает человек триста, приезжает незнакомый юноша. А продавец оставляет его в магазине одного, да еще с открытой кассой.

Пока я размышлял, в подсобном помещении слышалось кряхтенье, затем до моего слуха донеслось негромкое «иттить твою мать…».

Наконец вино было найдено, я расплатился и уже намеревался уходить, как продавщица меня окликнула:

– Я, конечно, извиняюсь, молодой человек… Смотрю, вы не местный.

Помолчав, я ответил:

– Нет, не местный.

– Если вы к нам надолго, могу порекомендовать комнату, – предложила женщина. – Совсем недорого.

– Спасибо. Я подумаю, – сказал я, снова разворачиваясь.

– Я тетя Даша. Меня все тут знают!

«Не сомневаюсь, – пронеслась у меня мысль. – Особенно такие, как Санек».

Я вышел наружу, с наслаждением вдохнув свежий воздух.

Санек сидел на корточках под раскидистой сливой и с блаженным видом отхлебывал пиво из банки.

Он вальяжно помахал мне рукой, как старому приятелю, и, глядя на его умиротворенное выражение лица, я еще раз подумал о том, как мало человеку нужно для ощущения полного счастья.

«Ты забыл про шоколадку, – вновь заговорил внутренний голос. – Девчонки любят шоколадки…»

Я почесал затылок. Что верно, то верно. К вину было бы неплохо приложить что-то вкусное. Сыр или шоколадку. Но в магазине сыра не было. А на таком пекле шоколадка очень быстро превратится в липкое дерьмо. Да и возвращаться в эту парилку было неохота.

И вообще.

Мы не виделись целый год, и какая-то дурацкая шоколадка не в счет.

Я взглянул на часы. До нашей встречи еще полтора часа, но я не переживал по этому поводу. Я спокойно подожду свою любимую возле причала. Уж что-что, а ждать я умею.

Слева послышался шум подъезжающего автомобиля, и я скользнул по нему равнодушным взглядом. Отвернулся, чувствуя, как к лицу прилила кровь, а сердце, сделав сальто, подскочило чуть ли не к глотке.

Это была милицейская патрульная машина.

А в этом богом забытом местечке такая машина может быть только у одного человека. Человека, который ненавидит меня.

И этим человеком был Петр Сергеевич.

Отец Марины.

«Иди спокойно. Он тебя не заметит. Неужели ты думаешь, он узнает тебя со спины?»

Автомобиль остановился и, судя по всему, припарковался возле магазина.

– Это может быть кто угодно, – беззвучно произнес я, с отвращением чувствуя, как к мокрой от пота спине липнет футболка. – Мало ли кто… решил сюда приехать из милиции…

– Привет, Санек! – услышал я прокуренный голос и вздрогнул, узнав его. – Все бухаешь?

Раздался смешок парня.

– Жарко, дядя Петь. Вот, пивко решил…

– Ладно, ладно. Пятница сегодня. Можно.

Внезапно голос мужчины прервался, и я словно воочию увидел, как он заметил меня, запнувшись на полуслове.

Я продолжал размеренно брести по разбитой неровной дороге, машинально отмечая те или иные ростки, все-таки сумевшие пробить себе дорогу наверх сквозь толщу битума, песка и асфальтовой крошки.

«Я тоже буду таким. Я добьюсь своего», – зачем-то подумал я, буквально каждой порой разгоряченной кожи ощущая на себе пристальный взгляд отца Марины.

Хлопнула дверь, и двигатель милицейской «Волги» вновь затарахтел.

Пальцы моей руки, той, что была свободна, непроизвольно сжались в кулак. Наверное, я действительно привлекал внимание. Высокий парень в светло-голубых джинсах и модной обтягивающей футболке, да к тому же еще и прихрамывающий. На отдыхающего не особенно похож. На местного аборигена – тем более…

Сзади посигналили, и я обернулся.

Не реагировать было бы глупо.

Милицейский автомобиль поравнялся со мной, и я искоса посмотрел на водителя.

– Ух ты, – тихо произнес он. – А я сначала даже не поверил своим глазам. Думал – что это за пугало огородное плетется?

Увеличив скорость, он обогнал меня и, взвизгнув покрышками, перегородил дорогу. Я остановился.

«Все равно рано или поздно вам пришлось бы пересечься», – шепнул внутренний голос.

Это точно. Прибой можно обойти за полчаса вдоль и поперек. Две перекрещивающиеся улицы – Солнечная и Коммунаров, вот и весь поселок. Было бы наивно рассчитывать приехать сюда и остаться инкогнито. Но и нарваться на отца Марины в самые первые минуты пребывания здесь в мои планы не входило.

Петр Сергеевич тем временем вылез из машины, поправляя выбившуюся из-под ремня форменную рубашку. Я взглянул в его дочерна загоревшее лицо – худое, с пробивающейся щетиной, сплошь покрытое морщинами. Меня всегда поражало обилие морщин у местных жителей – складывалось впечатление, что их что-то безжалостно высушивало изнутри, заставляя кожу съеживаться в глубокие дряблые складки, отчего они напоминали слоновью шкуру.

Надеюсь, у Марины никогда не будет такой кожи, – подумал я.

Конечно. Если она будет со мной, она всегда будет выглядеть как спелая вишенка.

– Здравствуйте, Петр Сергеевич, – сказал я спокойно, протягивая милиционеру руку. Он уставился на нее с таким видом, словно я пытался всучить ему резиновый член.

– Ты зачем сюда приперся? – спросил он, вперив в меня колючий взгляд.

На мгновенье я замешкался. Пожалуй, зная, какие между мной и его дочерью складывались отношения, нужно быть полным кретином, чтобы задавать подобные вопросы.