Книги крови. I–III - Клайв Баркер Страница 20

– Ты сукин сын, посмотри на Мэнди! Она сошла с ума!

Нет, нельзя смотреть на Мэнди. Если он посмотрит на Мэнди, то разрыдается, сломается, как того и хотела тварь, и все будет потеряно.

– Она справится, – почти прошептал он.

Он потянулся к ручке двери. Демон быстро и громко запер дверь. На притворство уже не хватало терпения.

Джек – движением как можно более ровным – отпер дверь, верхний и нижний замки. Они снова заперлись.

Игра возбуждала, она же и ужасала. Если Поло перегнет палку, не пересилит ли досада демона усвоенные им законы?

Мягко, плавно он снова отпер дверь. Так же мягко, так же плавно Йеттеринг ее запер.

Джек спросил себя, сколько он еще выдержит. Он должен был как-то выбраться наружу: нужно было выманить тварь за порог. Один шаг – вот и все, чего требовал закон, если верить его изысканиям. Один простой шаг.

Открыто. Закрыто. Открыто. Закрыто.

Джина стояла в двух-трех метрах позади отца. Она не понимала, что видит, но ей было ясно, что отец сражается с кем-то – или с чем-то.

– Папа… – начала она.

– Заткнись, – сказал он по-доброму, улыбаясь, когда отпирал дверь в седьмой раз. От улыбки повеяло безумием – она была слишком широкой и слишком легкой.

Необъяснимо, но Джина ответила улыбкой. Мрачной, но искренней. Что бы здесь ни случилось, она его любила.

Поло попытал удачи через черный ход. Демон опережал его на три шага, мчался по дому, как спринтер, и запер дверь раньше, чем Джек схватился за ручку. Невидимая рука повернула ключ в замке, а потом раздавила его в пыль.

Джек притворился, что бросился к окну рядом с дверью, но шторы опустились, створки захлопнулись. Йеттеринг, слишком занятый окном, чтобы следить за Джеком, упустил, как тот бросился обратно через дом.

Когда он увидел, что его обвели вокруг пальца, взвизгнул и кинулся в погоню, едва не врезавшись в Джека на гладко отполированном полу. Он избежал столкновения только благодаря почти балетному маневру. Это было бы роковой ошибкой – сгоряча коснуться человека.

Поло снова был у входной двери, а Джина, догадавшись о стратегии отца, отперла ее заранее, пока Йеттеринг с Джеком боролись у черного входа. Джек молился, чтобы она не упустила такую возможность. Он в ней не ошибся. Дверь стояла слегка приоткрытой – в коридор ворвался ледяной воздух зимнего дня.

Джек мигом преодолел последние метры до двери, чувствуя, но не слыша жалобный вопль, который издал Йеттеринг, когда увидел, как его жертва сбегает во внешний мир.

Это было не самое амбициозное создание. Все, чего оно желало в этот миг, – предел его мечтаний – схватить череп этого человека в руки и превратить в бесполезную кашу. Раздавить вдребезги и пролить горячие мысли на снег. Навсегда покончить с Джеком Джей Поло.

Йеттеринг что, так много просил?

Поло ступил на скрипящий свежий снег, закопавшись тапочками и штанинами в холод. Когда фурия достигла крыльца, Джек уже оторвался на три-четыре метра, маршируя по тропинке к калитке. Сбегая. Сбегая.

Йеттеринг снова взвыл, забыв о годах подготовки. Все усвоенные уроки, все правила битвы, выгравированные на черепе, захлестнуло простое желание лишить Поло жизни.

Он переступил порог и пустился в погоню. Непростительное преступление. Где-то в аду власти (да будут они и впредь вершить суд, да будут и впредь испражняться светом на головы проклятых) почувствовали этот грех и поняли, что война за душу Джека Поло проиграна.

Джек тоже это почувствовал. Он услышал, как кипит вода: шаги демона плавили снег на тропинке и превращали в пар. Он вышел за ним! Тварь нарушила первейшее правило своего существования. Она проиграла. Он ощутил победу хребтом и нутром.

Демон нагнал его у калитки. Дыхание четко виднелось в воздухе, хотя испускавшее его тело еще нельзя было разглядеть.

Джек попытался открыть калитку, но Йеттеринг ее захлопнул.

– Que sera, sera, – сказал Джек.

Йеттеринг больше не мог этого терпеть. Он обхватил голову Джека руками, чтобы сокрушить хрупкую кость в пыль.

Прикосновение стало вторым грехом, и от него Йеттеринга невыносимо скрутило. Он возопил, как баньши, и отпрянул от контакта, поскользнувшись на снегу и упав навзничь.

Он знал свою ошибку. Вспомнил вбитые в голову уроки. Знал он и про наказание – за уход из дома, за прикосновение к человеку. Теперь он привязан к новому повелителю – порабощен этим идиотским созданием, стоявшим над ним.

Поло победил.

Он смеялся, глядя, как в снегу на тропинке проступили очертания демона. Фурия становилась видна, как фотография, проявлявшаяся на бумаге. Закон брал свое. Йеттеринг больше никогда не скроется от своего хозяина. Вот он, перед взором Поло, во всей своей неказистой красе. Бордовая плоть и яркое око без века, трепыхающиеся ручонки, хвост, хлещущий по снегу и превращающий его в слякоть.

– Ублюдок, – сказало оно. В речи чувствовался австралийский акцент.

– Больше не говори, если к тебе не обращаются, – произнес Поло тихо, но с непререкаемым авторитетом. – Понятно?

– Да, – ответил Йеттеринг.

– Да, мистер Поло.

– Да, мистер Поло.

Хвост поджался между лап, как у побитой собаки.

– Можешь встать.

– Спасибо, мистер Поло.

Он встал. Не самое приятное зрелище, но Джек все равно им упивался.

– Они тебя еще заполучат, – сказал Йеттеринг.

– Кто?

– Сам знаешь, – промямлил Йеттеринг нерешительно.

– Назови.

– Вельзевул, – ответил он, с гордостью называя имя бывшего хозяина. – Власти. Сам ад.

– Вряд ли, – усмехнулся Поло. – Теперь ты привязан ко мне в доказательство моих навыков. Разве я не лучше их?

Взгляд демона помрачнел.

– Ну?

– Да, – с горечью признала фурия. – Да. Ты лучше их.

Он затрясся.

– Тебе холодно? – спросил Поло.

Тот кивнул, приняв вид потерявшегося ребенка.

– Тогда тебе нужно больше двигаться, – сказал Поло. – Возвращайся в дом и начинай убираться.

Фурия уставилась в изумлении, даже в разочаровании от этого приказа.

– И все? – спросил Йеттеринг с недоверием. – Никаких чудес? Никакой Елены Прекрасной? Никаких полетов?

От мысли о полетах в такой снежный день Поло похолодел. Он был человеком простых вкусов: все, о чем он просил в жизни, – любовь его детей, уютный дом и хорошая оптовая цена на корнишоны.

– Никаких полетов, – ответил он.

Когда Йеттеринг поплелся по тропинке к двери, он как будто придумал новую пакость. Обернулся к Поло – с подобострастным видом, но и с нескрываемым самодовольством.