Лорд Теней - Кассандра Клэр Страница 20

Джулиан лишь кивнул в ответ, но не поднял глаз, чтобы признать воспоминание общим. Она и не должна от него этого ожидать, напомнила себе Эмма. Джулиан еще долго не станет таким, каким она его помнила; если вообще когда-нибудь станет прежним.

Она почувствовала, как ее щеки заливает краска, хотя никто больше этого вроде и не заметил, кроме Кристины, с беспокойством смотревшей на нее. Диего закинул руку Кристине на плечо, но та держала обе руки на коленях – и легонько помахала Эмме, практически одним пальцем.

– Возможно, нам стоит вернуться к обсуждению насущных проблем, – сказала Диана. – Если останки макары выдерживают на суше только день-два, то…

– То этот демон побывал в доме Малкольма совсем недавно, – подхватила Ливви. – Ну, типа, много времени спустя после его смерти.

– Что странно, – произнес Джулиан, глядя в книгу. – Это глубоководный демон, довольно опасный и очень крупный. Кто-то должен был его заметить. К тому же, что ему искать в разрушенном доме?

– Тогда, выходит, другой чародей? – предположил Джейс. – Какой-нибудь соучастник Малкольма?

– Катарина не думает, что у Малкольма были соучастники, – возразила Диана. – Он был дружен с Магнусом, но в остальном держался скорее в одиночку – как теперь ясно, по очевидным причинам.

– Но если у него все-таки был соучастник-чародей, то вряд ли бы он трезвонил об этом по всем углам, – вставил Диего.

– Впечатление однозначно такое, что Малкольм, если бы с ним что-то случилось, был твердо намерен вредить и с того света, – сказала Диана.

– Ну, мы не только щупальце нашли, – заявила Кристина. – Марк, покажи им перчатку.

Эмма ее уже видела на обратном пути от Малкольма, но, когда Марк извлек перчатку из кармана куртки и положил на стол, склонилась над ней вместе со всеми.

– Знак Короля Неблагого Двора, – объяснил Марк. – Перчатки такого рода – чрезвычайная редкость. Кьеран носил такие, когда прибыл в Охоту. Порой на пирах я узнавал его братьев по плащам, перчаткам и наручам, похожим на эти.

– Выходит, странно, что у Малкольма такая была, – сказала Ливви. Тай, заметила Эмма, куда-то отошел от сестры; может, к стопкам книг?

– Ни один принц фэйри не расстанется с такой вещью по доброй воле, – заявил Марк. – Разве что в качестве знака особой милости – или чтобы скрепить обещание.

Диана нахмурилась.

– Мы знаем, что соучастником Малкольма был Иарлаф.

– Но Иарлаф не был принцем. Он даже не был знатным, – возразил Марк. – Это скорее могло означать, что Малкольм заключил сделку с самим Неблагим Двором.

– Мы знаем, что много лет назад он посещал Короля Неблагого Двора, – сказала Эмма. – И Король научил его стихотворению, которым Малкольм собирался воскресить Аннабель. «Горит пожар, потоп грядет…»

– «…в конце кровь Блэкторнов идет», – подхватил Джулиан.

И кровь Блэкторнов чуть было не пролилась. Чтобы поднять Аннабель из мертвых, Малкольму нужна была человеческая жертва и кровь, и жертва должна была быть из Блэкторнов. Он похитил Тавви и чуть не убил его. От одного воспоминания об этом Эмму пробрала дрожь.

– Но в то время знак Короля был другим, – сказал Марк. – Этот стали использовать только с начала Холодного мира. В стране фэйри время идет по-другому, но… – Он покачал головой, словно говоря: не настолько по-другому. – Я боюсь.

Джейс с Клэри переглянулись. Они ведь направлялись в страну фэйри на поиски оружия, разве нет? Эмма перегнулась вперед, собираясь спросить, что им известно, но прежде, чем она успела произнести хоть слово, в дверь Института позвонили и эхо разнеслось по всему зданию.

Все удивленно переглянулись. Но первым заговорил Тавви, подняв глаза из угла, в котором играл:

– Кто там?

Если Кит в чем и был хорош, так это в искусстве выскальзывать из комнаты незамеченным. Он практиковался в этом всю жизнь – пока отец принимал в гостиной нетерпеливых колдунов или особенно нервных оборотней.

Так что выбраться из библиотеки, пока все остальные ели китайскую еду и болтали, было не трудно. Клэри изображала какого-то «Инквизитора», и все смеялись. Интересно, – подумал Кит, – неужели им не кажется странным, что государственную должность назвали так, что единственные мысли, которые возникают, когда слышишь это слово, – о пытках.

Он уже несколько раз бывал на кухне. Ему нравились такие помещения – кухня была по-домашнему уютной, с синими стенами и «деревенской» каменной раковиной. Да и в холодильнике было, чем поживиться. Кит предположил, что Сумеречные охотники, должно быть, часто не прочь были перекусить – особенно учитывая, сколько времени они проводили в тренажерном зале.

Кит задумался: а если бы он стал Сумеречным охотником, ему тоже пришлось бы столько качаться? Может, тогда бы у него выросли мускулы, кубики на животе и все такое, как у Джулиана и Джейса? Пока что он был худым, как Марк. Кит задрал футболку и посмотрел на свой плоский живот. Ни одного кубика.

Он вытащил из холодильника пластиковый контейнер с печеньем. Может, Сумеречных охотников взбесит, если он откажется качаться и будет просто сидеть и набивать желудок углеводами. Я отрицаю вас, Сумеречные охотники, – подумал он, снимая крышку с контейнера и запихивая в рот печенье. – Моей сахарозависимости плевать на вас.

Он позволил двери холодильника захлопнуться и чуть было не заорал в голос. На автомате проглотив печенье, Кит уставился перед собой во все глаза.

Посреди кухни, сунув руки в карманы, стоял Тай Блэкторн с болтавшимися на шее наушниками.

– Эти неплохие, – заметил он, – но мне больше нравятся шотландские песочные.

Мысли о Кондитерском Бунте тут же вылетели у Кита из головы. Несмотря на то, что Тай спал у порога его комнаты, он почти никогда еще с ним не заговаривал. Самую длинную тираду, обращенную к Киту, Тай произнес, когда в доме Грачей приставил Киту нож к горлу, и Кит не думал, что это можно считать полноценным общением.

Кит поставил контейнер на стол. Он снова почувствовал, что Тай его изучает: возможно, подсчитывает его плюсы и минусы, или что-то вроде. Если бы это был не Тай, а кто-то еще, Кит постарался бы перехватить его взгляд – но он знал, что Тай никогда не посмотрит ему в глаза. Было в каком-то смысле приятно в кои-то веки об этом не волноваться.

– У тебя кровь на руке, – сказал Тай. – Я ее раньше заметил.

– Ой. И правда. – Кит посмотрел на свои разбитые костяшки. – Поранился на Сумеречном базаре.

– Как? – спросил Тай, облокачиваясь на стол.

– Стукнул доску, – сказал Кит. – Я был зол.

Тай поднял брови. Брови у него были интересные, чуть ломаные, словно перевернутая буква «V», и очень черные.

– Тебе полегчало?

– Нет, – признал Кит.