Боги Бал-Сагота - Роберт Говард Страница 25

Два сильных раба принесли пышно отделанный паланкин, который сопровождал отряд воинов, и Брюнхильда вошла в него, обращаясь к своим спутникам:

– Они боятся прикасаться к вам, но спрашивают, следует ли вас нести. Мне думается, что вам лучше идти по обеим сторонам от меня.

– Кровь Тора! – пророкотал Этельстан, закидывая на плечо меч, который так и не вложил в ножны. – Я не дитя, и проломлю череп любому, кто попытается меня нести!

И в такой манере Брюнхильда, дочь Рейна Торфиннсона с Оркнеев, богиня моря и королева древнего Бал-Сагота, проследовала по белой дороге. Несомая могучими рабами, в сопровождении двух белокожих гигантов, шагавших по обе стороны от нее с обнаженными клинками, и свиты военачальников, идущих следом, плыла она, и народ расступался в стороны, открывая для нее широкий проход. Торжественно трубили золотые трубы, гремели барабаны, и молитвенное пение сотрясало небесный свод. Наверное, при виде подобной необузданной роскоши гордая душа рожденной на севере девушки допьяна испила царственной гордыни.

При виде языческого великолепия глаза Этельстана разгорелись от удовольствия, но черноволосому бойцу Запада казалось, что даже среди громогласного торжества трубный глас, барабаны и крики сходили на нет, превращаясь в прах и безмолвие вечности. «Королевства и империи растворяются как морской туман, – подумал Турлох. – Толпа радуется и ликует, но пока Валтасар пирует, мидийцы ломают ворота Вавилона [31]. Уже теперь тень гибели накрыла город, и неотвратимый прибой забвения омывает ноги его беспечных жителей». В этом странном настроении Турлох О’Брайен шагал рядом с паланкином, и ему казалось, что они с Этельстаном идут по мертвому городу через толпу призраков, восхвалявших призрачную королеву.

На древний город Бал-Сагот опустилась ночь. Турлох, Этельстан и Брюнхильда сидели в комнате в глубине дворца. Королева полулежала на шелковом диване, а мужчины устроились в креслах красного дерева, поглощая яства, принесенные юными рабынями на золотых блюдах. Стены комнаты, как и во всем дворце, были мраморными, с золотыми завитками, потолок – выложен лазуритом, а пол – инкрустированными серебром мраморными плитами. Тяжелые бархатные занавеси украшали стены и шелковые подушки, и по всей комнате было небрежно расставлено множество богато отделанных диванов, столов и кресел из красного дерева.

– Много бы я дал за рог эля, но это вино тоже приятно для глотки, – сказал Этельстан, с удовольствием осушая золотой кубок. – Брюнхильда, ты нас обманула. Ты говорила, что нам придется сражаться ради твоей короны, но мне довелось нанести лишь один удар, и мой меч все еще жаждет крови, как и топор Турлоха, которому и вовсе не досталось ни одного. Стоило нам постучать в ворота, как все попадали на колени и принялись тебе поклоняться. И до недавнего времени мы только тем и занимались, что стояли возле твоего трона в этой здоровой дворцовой зале, пока ты говорила с толпами людей, что приходили побиться головами о пол перед тобой. Клянусь Тором, ни разу еще мне не приходилось слышать такой трескотни! У меня до сих пор в ушах звенит. О чем они болтали? И куда подевался этот старый колдун Готан?

– Твоему клинку еще доведется напиться всласть, – мрачно ответила девушка, опираясь подбородком на руку и задумчиво разглядывая воинов. – Если бы тебе, как мне, довелось бороться за власть, ты бы знал, что захватить трон проще, чем удержать его. Наше внезапное появление с головой бога-птицы и убийство Ска вскружило народу голову. Что до остального – вы сами видели, пусть и не понимая сказанного, что я давала аудиенцию, и все эти кланяющиеся толпы явились сюда, чтобы заверить меня в своей непоколебимой верности. Ха! Я милостиво простила их всех, но не следует считать меня наивной. Как только у них появится время для раздумий, они вновь примутся роптать. Можешь быть уверен, что Готан прячется где-то в тенях, замышляя злое против всех нас. Город пронизан потайными коридорами и подземными проходами, о которых известно только жрецам. Даже я, хотя мне и довелось пройти по нескольким из них в ту пору, когда я находилась под властью Готана, не знаю, где искать скрытые входы, так как Готан всегда проводил меня к ним с завязанными глазами. Сейчас, как мне кажется, мы взяли верх. Народ смотрит на вас с бо`льшим восторгом, чем на меня. Они думают, что ваши доспехи и шлемы – часть ваших тел, что вы неуязвимы. Ты не чувствовал, как они боязливо касались твоей брони, когда ты проходил мимо в толпе, не видел изумления на их лицах, когда они натыкались на металл?

– Для людей, столь мудрых в одних делах, они так наивны в других, – заметил Турлох. – Кто они и откуда происходят?

– Этот народ так древен, – ответила Брюнхильда, – что даже в самых старых легендах нет ни намека на их происхождение. Давным-давно город был частью громадной империи, занимавшей множество островов в этом море. Но часть островов затонула, сгинув вместе с городами и их жителями. Затем на страну напали краснокожие дикари, перед напором которых оставшиеся острова пали один за другим. В конце концов только этот остался незавоеванным, его обитатели ослабели и позабыли древние искусства. Не осталось портов, к которым можно было плавать, и галеры сгнили у разрушившихся причалов. На памяти ныне живущих ни один из жителей Бал-Сагота не выходил в море. Время от времени краснокожие захватчики нападают на Остров Богов, пересекая море в своих украшенных ухмыляющимися черепами длинных боевых каноэ. Не так далеко отсюда по меркам морских переходов викингов, но невидимый за краем моря, находится остров, где эти краснокожие поселились много веков назад, перерезав местных обитателей. Нам всегда удавалось отбить их атаки. Они не могут преодолеть стены, но все равно нападают раз за разом, и на острове всегда жив страх перед очередной осадой. Однако не их я опасаюсь, но Готана, который сейчас отвратительным змеем скользит среди своих черных туннелей или же готовит очередную мерзость в одном из своих потайных залов. Он творит страшное и безбожное колдовство в пещерах в недрах холмов, куда ведут его ходы. Он использует животных – змей, пауков и больших обезьян – и людей, краснокожих пленников и несчастных его собственной расы. В своих ужасных пещерах он делает животных из людей и полулюдей из животных, смешивая звериное с человеческим в мерзостном творении. Никто не смеет предположить, какие кошмары рождаются там, во тьме, какие отвратительные нечестивые формы были произведены за те годы, что Готан создавал своих чудовищ. Ибо он не похож на других людей и открыл тайны вечной жизни. Он дал подобие жизни одному созданию, которого боится и сам – мычащей и лопочущей безымянной Твари, прикованной в самой далекой пещере, где не появляется ни одна живая душа, кроме него самого. Он натравил бы ее на меня, если бы посмел… Но уже поздно, я отправляюсь спать. Я буду в комнате рядом с этой, куда нет другого входа, кроме этой двери. Я не возьму с собой даже рабыни, потому что никому из них не доверяю до конца. Вы останетесь здесь, и, хотя внешняя дверь заперта, одному из вас лучше оставаться на страже, пока другой спит. Зомар и его стражники патрулируют коридоры снаружи, но я буду чувствовать себя в безопасности, зная, что между мной и остальным городом стоят двое мужчин из моего собственного народа.