Против лома нет вампира - Галина Гончарова Страница 27

— А почему твоих криков никто не слышал в клубе? — спросила я в одно из просветлений.

Наверняка не слышал. Иначе весь народ бы сбежался.

— На выходе стоит звуконепроницаемая дверь. Да и стены не самые простые. А теперь помолчи. Я прислушиваюсь.

Я фыркнула и заткнулась. Прислушивается он! Интересно, к чему!? К тараканьим разговорам? Все равно нам ничего не поможет, если на нас Андрэ наткнется!

Мне казалось, мы шли целую вечность, но на самом деле не прошло и десяти минут, как мы остановились, и Даниэль опять прижал меня к стене.

— Что? — шепнула я ему на ухо. То есть на остаток уха. Обрезок. Регенерировать не успело.

— Там, за поворотом, часовой. Но он человек, кажется…

— Кажется?

— Возможно он — оборотень.

— Что!?

— Я потом объясню. Юля, сейчас я оставлю тебя ненадолго. Сама понимаешь, просто так нас не пропустят.

— Понимаю.

— И прикрывать я тебя не могу. Ты сейчас не боец.

— Я все понимаю. Ты вернешься за мной?

— Да. Если меня не убьют.

— Не убьют, — успокоила я вампира. — Нам просто обязано повезти.

— Твои слова — да Богу в уши, — оскалился вампир. — А теперь жди меня.

Даниэль прислонил меня к стене и исчез за поворотом. Я осталась один на один со своими мыслями и медленно сползла по стене. Нет, я могла стоять. И даже идти могла! Наверняка! Просто ноги с этим не были согласны. Глупые ноги!

Надо отдать вампиру должное — я не услышала ни шума, ни крика. Только шлепок, словно по стене с размаху врезали чем-то вроде мешка с песком. Хотя это и заставило меня понервничать. Но сама я все равно мало на что годилась. Оставалось только сидеть и ждать. И — думать. Что со мной случилось, когда я дала кровь вампиру? Странное чувство, непонятное и неприятное. Такое ощущение было, что по мне огонь гуляет…

Больно. Очень больно. И — непонятно. Если бы так Катьку припечатало — она бы из Дюшкиной постели ракетой вылетела. Катька вообще боли не выносит.

Я боль переношу чуть лучше, но не намного. Спасибо опять же деду.

Да, я неловкая, растяпистая и вообще, способна обвалить даже Эйфелеву башню (про Пизанскую башню я вообще молчу, в Пизу мне просто лучше даже не ездить), но выносливость у меня на уровне. Дед вообще обожает пешие прогулки по лесу, иногда даже с ночевкой. Мама (она всегда составляла ему компанию) в таких случаях подкалывает, что это требует выхода партизанское прошлое. Но вы сами-то попробуйте погулять по лесу. Не по пригородному лесочку с дачками, а по настоящему, густому и хвойному диколесью. Или лиственному лесу. Или болоту.

Мигом отучитесь ныть, жаловаться и рыдать.

Даниэль вернулся минут через пятнадцать и осторожно поднял меня на руки. В вампире произошли заметные изменения. Он двигался гораздо увереннее. А кожаные тряпки сменились на коричневые джинсы-стрейч и шелковую коричневую же рубашку. Она висела на вампире мешком, и он одел поверх нее кожаный жилет. Из кармана джинсов торчал бумажник. На ногах появились тяжелые ботинки.

— Хорошо смотришься.

— Как ты тут?

— Как на Багамах, — отозвалась я. — Не надо меня нести, я тяжелая. Лучше просто помоги идти.

Вампир легко подхватил меня на руки.

— Я стал сильнее. И смогу нести тебя. Не стоит притворяться сильной рядом со мной.

— Я не притворяюсь. — Сил хватало только на короткие фразы. — Я видела твои раны…

— Юля, посмотри на меня внимательнее, — попросил Даниэль.

Он тряхнул головой, убирая с лица густые локоны темно-каштановых волос. Теперь я видела, что они темно-каштановые. Лицо было совершенно спокойным. И чистым. Словно это и не его превратили в кусок вырезки и фонарик из кожаных ленточек не далее как час назад. Светло-серые глаза смотрели на меня с теплотой. Глаза? Но ведь они были…

— Ты вылечился? Регенерировал?

— Я выпил его кровь, — отозвался Даниэль. — И теперь нам надо торопиться. Очень. Так что держись за меня крепче. Хорошо? И старайся не смотреть по сторонам. Закрой глаза.

Я кое-как сцепила руки на его шее. Обе руки болели, голова кружилась, и вообще, меня жутко мутило. Вся сила воли уходила только на приказы самой себе расслабиться, успокоиться, отогнать вглубь рвотные спазмы и разогнать черноту перед глазами. Получалось плохо, но, по крайней мере, меня не рвало. Даниэль двигался так быстро, что меня даже слегка укачивало. Я так и не увидела, кого он там убил. И меня это очень радовало. Я не паталогоанатом, чтобы трупы разглядывать. Хватило с меня и вампирши с палачом… не думать! Не сметь вспоминать об этом!!!

— Сейчас мы выйдем в зал, — склонился к моему уху Даниэль. — Делай вид, что целуешь меня. Прячь лицо.

Я кое-как подняла голову, а Даниэль ткнулся мне в шею. Стандартная парочка любовников, которые не могут оторваться друг от друга. Длинные волосы Даниэля почти полностью закрыли наши лица. От них пахло чем-то неприятным, но я только крепче стиснула зубы. Я не сломаюсь! Меня не вырвет посреди танцзала! Черта с два!

Мы продвигались сквозь шумящую толпу. Я кого-то задела ногами, Даниэль извинился, объяснил, что девушка плохо себя чувствует и ей надо на свежий воздух. И заспешил к выходу. Мелькнули росписи на стенах.

— Можешь забрать мою куртку? — шепнула я. — Номерки в сумочке.

Даниэль покачал головой.

— Юля, не надо рисковать. Мы не можем терять время!

Ледяной воздух ударил меня по лицу — и я поежилась. Но стало и немного легче. Теперь меня не так мутило. Даниэль куда-то шел быстрым шагом, почти бежал. И это при том, что на руках он нес меня. Все-таки вампиры сильнее людей. Точно.

Светящиеся мушки разлетелись — и я увидела, что мы стоим на окружной дороге у какого-то указателя.

— Юля, ты не собираешься падать в обморок?

— Не дождешься, — огрызнулась я.

— Тогда тебе придется поработать.

— И кем же?

— На дороге голосовать будешь, — объяснил вампир.

Я молча воззрилась на него. Он что — рехнулся? Кто меня сейчас подвезти согласится? Извращенец? Или полный отморозок?

— Все просто, — пояснил вампир, оскалившись на всю длину клыков. В серых глазах плясали красные огни. — Сейчас ты — настоящая жертва. Мне нужна пища и транспорт. Да и тебе тоже. Поэтому я очень хочу, чтобы на тебя клюнул какой-нибудь маньяк. Знаешь, употреблять в пищу порядочных людей мне не хочется. А вот тех, кто видя на шоссе, ночью, зимой, беспомощную и растрепанную девчонку, попытаются ее обидеть… Я просто обязан попробовать таких на вкус!

И у меня не хватило сил возражать. Кстати, желания тоже. Уменьшить число подонков в городе? Прекрасно! И совесть моя промолчит. Еще и похвалит.