Колдовской круг - Сергей Пономаренко Страница 27

Красавчик Джакомо Фео, привыкший делать карьеру через постель влиятельных женщин, стал бы любовником экс-королевы. От их связи родился бы ребенок королевской крови, который в дальнейшем стал бы Папой, главой всех католиков. В его руки попал бы гримуар. Арбатель-Аттила, обретя телесность и могущество Папы римского, развязал бы множество войн, стремясь к мировому господству. И тогда мир содрогнулся бы от ужаса!

— Зачем столько патетики? Ведь стопроцентной уверенности в том, что так может случиться, нет.

— Нет уверенности и в том, что не произойдет нечто еще более ужасное. Как бы то ни было, ты отправляешься в Форли, на этой дискете инструкции для тебя, откроешь их в 22 часа по местному времени. С помощью анкха отправишься в прошлое, станешь фрейлиной графини Катарины Сфорца и пресечешь попытку энерджи спасти Джакомо Фео.

— Я что, стану пособницей убийц?!

— Нет, ты не позволишь изменить ход мировой истории. На твоих руках не будет крови.

— Надеюсь. Иначе…

— Время поджимает. Вон то желтое такси ждет тебя, мне лучше не показываться в аэропорту. Увидимся уже в Италии. У тебя рейс через два часа, так что поторопись.

Меня высадили в десятке шагов от желтого «шевроле». Щуплый таксист лет пятидесяти нервно курил возле него и, увидев меня с сумкой, недовольно скривился:

— Я торчу здесь уже полчаса!

— Простой оплачу, при мне не курить, не позднее чем через сорок минут мы должны быть в аэропорту Борисполь. — Сумку я пристроила на заднем сиденье, а сама уселась на переднее. Водитель замешкался, переваривая сказанное мною.

— Чего стоим? Поехали!

— Это не ракета и не вертолет, а в городе пробки, тянучки. — Ворча, он все же тронулся с места.

Его мрачный прогноз не оправдался, и, несмотря на то что он испытывал крепость моих нервов, двигаясь по скоростной трассе не быстрее девяноста километров в час, мы приехали в аэропорт вовремя. Регистрация на мой рейс уже началась. Я оставила таксисту щедрые чаевые и пулей влетела в здание аэровокзала. Только в длинной очереди на регистрацию я обрела спокойствие и смогла осмотреться. Впереди меня о чем-то тихо спорила молодая супружеская пара. Он, большой, грузный, как гора, возвышался над невысокой, юркой, черноволосой девушкой.

— Алинка, трубы горят. Дай кофию напиться, — жалобно просил он, с вожделением поглядывая на стойку бара с многоцветием бутылок, находящуюся в паре десятков шагов от нас. Судя по помятому, заспанному лицу, он страдал не только из-за «кофейной недостаточности». — Я тебе шоколадку принесу.

— Опять, Дима?! Я тебя вчера предупреждала и просила, а ты как всегда!

— Алинушка! Милая! Любимая! Желанная! Отпусти накофепой, очень прошу тебя, драгоценная моя. Хочешь, на колени встану? — Он попытался это сделать.

Очередь двигалась очень медленно, и девушка решилась:

— Ладно, иди. Но чтобы одна нога здесь, другая там! Опоздаешь — пеняй на себя! Полечу сама.

— Все будет в порядке. Лечу! — И мужчина ринулся к бару.

Я непроизвольно проводила его взглядом и увидела толстяка попутчика, с которым летела в Киев. Он с трудом вскарабкался на высокий барный стул и что-то заказал бармену. Улетает или кого-то встречает? Его присутствие здесь — случайность? Он заметил меня и, приветствуя, приподнял шляпу над головой. Я отвела взгляд в сторону.

Вдоль нашей очереди шел очкастый парень в темном костюме с табличкой в руке: «Турагентство „Улисс“», беспрерывно повторяя:

— Прошу отметиться членов группы.

Когда он приблизился к нам, девушка быстро сказала:

— Мы — Денисенки. Муж отошел, сейчас вернется.

Парень сделал отметку в списке.

— В аэропорту Форли вас встретит наш представитель. У него будет такая же табличка. Он разместит вас в гостинице и будет вашим гидом.

Я назвала свою фамилию, и очкастый повторил мне ту же информацию, словно я плохо слышу.

— Отлично, мы в одной группе! Давай знакомиться — Алина! — Девушка радостно сверкнула глазами.

Я не разделяла ее радости, но и не хотела выглядеть невежливой.

— Иванна, — назвала я себя.

— Ой, что там?! Дима! — испуганно вскрикнула Алина, посмотрев в сторону бара, где явно что-то произошло, так как там толпились ротозеи. Оттуда вынырнул сияющий Дима, и Алина облегченно вздохнула.

— Что ты там натворил? — Она с подозрением уставилась на мужа.

— Ничего. Мужику стало плохо, послали за врачом. Наверное, сердце.

— Коньяк пил?

— Самую малость, в кофе. Иначе вкуса никакого, кроме горечи.

— Считай, что я поверила.

Меня заинтересовал не их разговор, а происходящее у бара. И в самом деле, вскоре там появились двое мужчин в белых халатах, и любопытные стали расходиться. Я увидела толстяка, своего недавнего попутчика, неуверенно держащегося на ногах. Люди в белых халатах повели его куда-то, поддерживая с двух сторон. Шляпа у него съехала набок, лицо скривилось в странной гримасе.

Вроде волноваться было не из-за чего, но где-то внутри возникло ощущение, что я совершила ошибку, грозящую в будущем серьезными неприятностями. Мне вспомнился звонок, напугавший меня. Ведь тонкий голос мог принадлежать не только женщине, но и мужчине. Со мной хотели встретиться. Может, именно с этой целью толстяк оказался здесь? Что или кто помешал ему? Успокаивало то, что я вскоре окажусь в самолете, оставив все страхи здесь.

После регистрации, пройдя в зал ожидания, я заметила, что Алина побежала отовариваться в магазин «дьюти фри». Дима, оставшийся сторожить ее сумочку, был явно недоволен. По выражению его лица можно было догадаться, что он с удовольствием составил бы ей компанию, особенно в отделе горячительных напитков.

— Дима, ты видел, как тому мужчине стало плохо?

— Он сидел за столиком, потом наклонился вперед и свалился со стула. — Дима с любопытством посмотрел на меня. — Твой знакомый?

— Постой, он же сидел за барной стойкой?

— Вначале за барной, рядом со мной. Затем взял кофе и пересел за столик.

— За столиком был кто-нибудь еще?

— Ты случайно не следователь? — рассмеялся Дима.

— Просто любопытная. Я недавно вместе с ним летела, болтали от нечего делать. На больного он не был похож.

— Ни с кем он не разговаривал, никого рядом не было. Наверное, сердце схватило.

— Собственно, какая мне разница?

— Чего тогда спрашиваешь?

— От нечего делать.

Я отошла в сторонку, вскоре появилась Алина и стала хвастаться перед Димой покупками. В самолете Алина и Дима оказались моими соседями и все время тормошили меня, развлекали разговорами, не давая толком вникнуть в смысл прочитанного, — я читала книгу Коллинсон-Морлей [13].