Ночные кошмары и фантастические видения - Стивен Кинг Страница 28

Глядя на сгорбленные тени, она вдруг истошно завопила. Вопльразрастался, разбухая у нее в голове до градуса полного безумия. Хихиканье,словно смех демонов, последовало за ней во тьму.

Конечно, она не могла рассказать им правду.

Мисс Сидли поняла это сразу, как только открыла глаза иувидела встревоженные лица мистера Ханнинга и миссис Кроссен. Миссис Кроссенсовала ей под нос нюхательную соль из аптечки. Ханнинг обернулся и отправилдомой двух маленьких девочек, которые с любопытством рассматривали мисс Сидли.

Они обе улыбнулись с видом «ага, а мы знаем секрет» и вышли.

Очень хорошо, она сохранит их секрет. На какое-то время. Онане даст повода считать, что сошла с ума или что у нее преждевременные признакистарческого маразма. Она будет играть в их игру. Пока не разоблачить ихзловредность и не вырвет ее с корнем.

– Наверное, я поскользнулась, – спокойно произнесла она,усаживаясь и не обращая внимания на дьявольскую боль в спине. – В одном местебыло мокро.

– Это ужасно, – сказал Ханнинг. – Просто страшно. Как вы…

– Ваша спина не пострадала, Эмили? – прервала его миссисКроссен. Ханнинг с благодарностью взглянул на нее.

– Нет, – ответила мисс Сидли. – На самом деле падениепроизвело маленькое ортопедическое чудо. Моей спине уже много лет не было такхорошо.

– Можно вызвать врача, – предложил Ханнинг.

– Не нужно, – холодно улыбнулась она.

– Я вызову такси.

– Не стоит беспокоиться, – произнесла мисс Сидли,направляясь к двери туалета и открывая ее. – Я всегда езжу автобусом.

Ханнинг вздохнул и посмотрел на миссис Кроссен. МиссисКроссен молча закатила глаза.

На следующий день мисс Сидли оставила Роберта после уроков.Он не сделал ничего, заслуживающего наказания, поэтому она просто прибегла кложному обвинению. Угрызений совести она не испытывала: он ведь чудовище, а немаленький мальчик. Она обязана заставить его сознаться в этом.

Спина у нее была в плачевном состоянии. Она поняла, чтоРоберт знает и ожидает, что это ему поможет. Не выйдет! Это еще одно еемаленькое преимущество. Спина у нее болит постоянно уже двенадцать лет, и ужемного раз она испытывала подобное – ну, п о ч т и подобное.

Она закрыла дверь, чтобы исключить свидетелей.

Некоторое время она стояла неподвижно, пристально глядя наРоберта. Она ждала, когда он опустил глаза. Не дождалась. Он посмотрел на нее,и вдруг легкая улыбка заиграла в уголках его рта.

– Почему ты улыбаешься, Роберт? – мягко спросила она.

– Не знаю, – ответил Роберт, продолжая улыбаться.

– Скажи мне, пожалуйста. роберт ничего не сказал. Ипо-прежнему улыбался. Шум от детских игр во дворе доходил словно издалека,глухо. Реальным осталось только гипнотизирующее тиканье стенных часов.

– Нас немало, – вдруг вымолвил Роберт таким тоном, будтосообщал о погоде.

Настала очередь мисс Сидли замолчать.

– Только в этой школе одиннадцать.

«Всюду зло, – подумлала она, пораженная до глубины души. –Страшное, немыслимое зло».

– Маленькие мальчики, которые выдумывают всякие истории,попадают в ад, – четко произнесла она. – Я знаю, что многие родители теперь несообщают своим… своим потомкам… об этом обстоятельстве, но уверяю тебя, этовполне достоверный факт, Роберт. Маленькие мальчики, которые выдумывают всякиеистории, попадают в ад. Маленькие девочки, кстати, тоже.

Улыбка у Роберта стала еще шире; она сделалась коварной:

– Хотите посмотреть, как я изменяюсь, мисс Сидли? Показатьвам интересное представление?

У мисс Сидли закололо в спине.

– Уходи, – сухо сказала она. – И приведи завтра в школу мамуили папу. Мы обсудим этот вопрос. – Так. Снова на твердую почву. Она ждала, чтоэто лицо искривится, ожидая слез.

Вместо этого улыбка Роберта еще растянулась, – так, чтопоказались зубы.

– Это будет вроде «покажи-расскажи», да, мисс Сидли? Роберт– т о т Роберт – любил играть в «покажи-расскажи». Он еще прячется где-то уменя в голове. – Улыбка скрылась в уголках его рта, словно обугливающаясябумага. – Иногда он начинает носиться – прямо зудит. Просит выпустить егонаружу. – Уходи, – оцепенело произнесла мисс Сидли. Тиканье часов громомотдавалось в ушах.

Роберт изменился.

Лицо его вдруг расплылось в разные стороны, будто плавящийсявоск, глаза сделались плоскими и растекись, как яичные желтки, когда ихотделяют от белков, нос расширился и сплющился, рот исчез. Голова удлинилась, авместо волос появились скрученные, спутанные веревки.

Роберт начал хихикать.

Какой-то пещерный звук донесся из того, что было носом, носам нос провалился в нижнюю половину лица, ноздри сошлись и слились в чернуюяму, образуя нечто вроде громадного орущего рта.

Роберт встал, продолжая хихикать, и за всем этим она ещемогла рассмотреть последние жалкие остатки другого Роберта, настоящегомаленького мальчика, которого поглотило это жуткое чудовище, мальчика, которыйв ужасе повил, умоляя, чтобы его выпустили.

Она убежала.

Она с криком мчалась по коридору, и немногие задержавшиесяшкольники недоуменно оглядывались. Ханнинг распахнул свою дверь и выглянул какраз в тот момент, когда она вылетела через широкую стеклянную входную дверь-дикое, размахивающее руками пугало на фоне яркого сентябрьского неба.

Он побеждал вслед за ней, тряся кадыком:

– Мисс Сидли! Мисс Сидли!

Роберт вышел из класса и с любопытством наблюдал за всемэтим.

Мисс Сидли ничего не видела и не слышала. Она промчалась поступенькам через тротуар на проезжую часть, опережая свой собственный крик.Раздался отчаянный сигнал и громада автобуса надвинулась на нее; лицо водителяот страха превратилось в белую маску. Пневматические тормоза взвыли и зашипели,как разъяренные драконы.

Мисс Сидли упала, и огромные колеса, дымясь, замерли вдвадцати сантиметрах от ее хрупкого, затянутого в корсет тела. Она лежала,содрогаясь, на асфальте, слыша, как вокруг собирается толпа.

Обернувшись, она увидела, как дети рассматривают ее. Ониобразовали тесные кружок, будто гробовщики вокруг открытой могилы. А у краямогилы стоял Роберт, маленький трезвый служака, готовый бросить первый комземли ей на лицо.