Моя любимая сказка - Ксандр Лайсе Страница 32

— А… да, можно, конечно… — я пропустил её в прихожую и захлопнул дверь.

— Ну, слава богу! — Алла собралась снять сапожки, но, увидев мои перемазанные ботинки, сразу отказалась от этой идеи. — А у тебя как всегда… Крокодилы ещё не завелись?

— Завелись, завелись… Только я их хлебной плесенью травлю. Так что они к соседям ушли… Слушай, а ты как в моих краях очутилась? — я вспомнил, что раньше она жила в Новых Черёмушках.

— Проездом. Вот, решила заглянуть. А ты, я смотрю, дичаешь? Нет, чтобы чай даме предложить… — и, не дожидаясь моей реакции, Алла отправилась на кухню.

— Чувствуй себя как дома! — я посмотрел ей вслед. Красивая, умная… Модная. И что?

— Я у тебя всегда как дома. Переехать переехал, а ничего не меняется, — Алла скептически разглядывала полки с посудой. — Постой-ка! — она протянула руку к сушилке. — Ты что, за всё это время новые тарелки купить не сподобился?

— Вот ещё! — я набрал в чайник воду и поставил его на плиту. — На кой мне тарелки?

* * *

— Ну, что нового? — я разлил чай и сел.

— Нового? — Алла подняла чашку и понюхала пар — Какой у тебя чай! Сколько тебя помню — чай у тебя всегда… — она осторожно отпила глоток — Классный.

— Белый, с типсами. Так что нового на белом свете и в его окрестностях?

— Ну… Так… Людка Буланцева ребёнка ждёт.

Людка Буланцева. Я постарался вспомнить. Третий курс… Собранные в пучок, немилосердно осветлённые волосы, бледная кожа… Вроде бы симпатичная. Я тогда книги в коридоре рассыпал… Людка Буланцева?

— Да? Помнится, когда она прошлый раз беременная ходила ты все вопросом задавалась — охота ли ей нищету плодить? — язвительно заметил я.

Алла даже подавилась чаем.

— Это она-то нищета?! У неё муж в каком-то международном концерне чуть ли не директор! Их из-за границы не видно уже почти.

— Странно… Я так помню, что они после диплома куда-то на север поехали…

— Устаревшая информация. Она с Олегом развелась уже давно.

— Ага, значит с Олегом… — абсолютно ненужный разговор. Зачем Алла приехала? — А ещё что?

— Да так, всякого… По мелочи… — Алла спрятала глаза в чашку.

Почему она не говорит, что с Ромкой разошлась? Такая новость, а она молчит… Или она решила, что я в курсе? Но Ромка-то свои дела как раз не афиширует. Или наоборот — думает, я не знаю, и не хочет посвящать… Ну что ж, подыграю!

— Сахар есть? — Алла вновь оглядела полки с посудой.

— По-моему, нет… Ты же знаешь — я с сахаром не пью. Сахар…

— …Портит вкус благородного напитка! — насмешливо договорила за меня она. На её лице вдруг возникло сочувствие. — Миш, неужели ты никогда не повзрослеешь?

— В каком смысле? — я сделал вид, что не понимаю.

— Да в прямом… — она вздохнула. — В самом прямом. Неужели ты всерьёз думаешь, что сможешь прожить вот так…

— Как — так?

— Ладно тебе, не прикидывайся. Забыл уже, как ты тогда под своего несчастного Невежу [20]в долг по знакомым клянчил?

— Так это ж редчайший случай был! Первопечатные книги [21]… Они же раз в сто лет всплывают! За такие деньги — тем более…

— Вот именно! Это называется — «жить не по средствам». Я с тобой… Мы с тобой три с половиной года прожили… Я за это время только одно пальто себе купила. И две юбки… А ты…

— Знаешь, что? Мы с тобой вместе уже много лет не живём, и у тебя, насколько я знаю, причин жаловаться на жизнь нет. Так предоставь мне право жить так, как я считаю нужным. В конце концов, вы с Ромой…

Алла очень внимательно посмотрела в мне в глаза.

— Что?

— Ну… — от неожиданности я смешался. — Вы-то хоть в центре живёте…

Алла неожиданно поникла.

— В каком ещё центре…

— А где? У тебя, в Черёмушках? — я прикинулся удивлённым — Что, сына с Ольгой не поделила?

— Да нет…

— А что тогда?

— Я… Мы… Одним словом, мы с Ромой больше не вместе, — выдавила она.

— Вот это да! А ты мне — про свою Людку. Что там у вас такое приключилось?

— Да ничего… — по-прежнему тихо сказала она.

— Как же это так — «ничего»? — с одной стороны мне хотелось отомстить ей за недавний наезд, с другой — любопытно было услышать хоть одну версию произошедшего. — Не может быть.

— А вот так, — Алла собралась было сказать ещё что-то, но промолчала.

— И давно?

— Уже месяц…

— Слушай… — на меня напал какой-то нездоровый задор. — Я не в курсе ваших дел… Но я-то Ромку побольше твоего знаю. Давай так: я попробую угадать, как это было, а ты меня поправишь… Если я промахнусь. Давай?

— Ладно, — её взгляд мог означать всё что угодно.

Я начал.

— Итак… В… Когда это было?

— В начале осени.

— Хорошо. В начале осени Ромка пришёл домой немного не в себе. Странный такой. Час или больше просидел на кухне, курил… А потом — зашёл к тебе и сказал, что…

— Чёрт! Ты откуда?..

— …Что он не может больше с тобой жить, и с этой минуты…

— Точно! Он тебе рассказал, да?

— Знаешь, вот кому-кому, а мне бы он этого рассказывать не стал.

— Почему это? Вы же с ним дружите… Это он тебе рассказал! А ты сидишь тут теперь, глумишься надо мной!

— Он мне ничего не рассказывал. Да и не стал бы рассказывать…

— Почему?

— Ну, ты же знаешь, что с ним случилось?

— Знаю. Мне Ольга вчера звонила. Его на работе кто-то подсидел.

— Респект Ольгиной деликатности. Не кто-то подсидел, а именно я.

Алла с любопытством уставилась на меня, словно видела впервые в жизни.

— Ты способен кого-то подсидеть?