Дверь на Сатурн - Кларк Эштон Смит Страница 38

Морги нахмурился, размышляя.

– Хорошо, – наконец, произнес он с неохотой. – Я согласен. Но предупреждаю, что все встанет на свои места, как только мы окажемся в Му Тулане.

– Это обстоятельство не должно тебя беспокоить, – убедительно парировал Эйбон. – Ну что, в путь?

Оба гипербореанца пошли по ущелью, которое, извиваясь, уводило их прочь от озера из жидкого металла. Оно протянулось среди холмов, которые становились все ниже, а растительность на их склонах – более густой и разнообразной. Вскоре путники попали в ту самую долину, на которую указал колдуну зверь. По дороге Морги, будучи настоящим инквизитором до мозга костей, задавал Эйбону различные вопросы.

– Что это было за странное существо, которое скрылось в пещере перед тем, как я обратился к тебе?

– Это был бог Хзиулквоигмнзах.

– И что же это за бог такой? Клянусь, я никогда не слышал о нем.

– Он дядя Зотаквы со стороны отца.

Морги промолчал, издав только какой-то сдавленный звук, не то чихнув, не то фыркнув от отвращения. Однако через некоторое время он снова спросил:

– И в чем состоит твоя миссия?

– Всему свое время, – ответил Эйбон с нравоучительным достоинством в голосе. – Мне не разрешили обсуждать это раньше времени. У меня есть послание от бога, которое я должен доставить конкретной персоне.

Эти слова невольно произвели на Морги большое впечатление.

– Ладно, думаю, ты знаешь, что делаешь и куда идешь. Может, хотя бы намекнешь мне, куда мы все-таки направляемся?

– Я уже сказал, всему свое время.

Холмы постепенно перешли в густо заросшую долину, растительность которой привела бы в отчаяние земных ботаников. Пройдя мимо последнего холма, Эйбон и Морги оказались на узкой дороге, неожиданно начавшейся у подножия холма и убегающей вдаль. Колдун без колебания отправился вперед по дороге. Действительно, у него не оставалось выбора, потому что возвышавшиеся вокруг заросли неорганических растений и деревьев из металла быстро становились непроходимыми. Они свешивали на дорогу зазубренные ветви, которые напоминали клинки дротиков и кинжалов, лезвия мечей или иглы.

Эйбон и Морги вскоре заметили, что на дороге много больших следов, круглых по форме и окаймленных отпечатками когтей. Однако они предпочли не делиться дурными предчувствиями.

После часа или двух пути по мягкой дороге из золы, среди растений, которые по мере их продвижения вглубь все более ощетинивались ножами и колючками, напоминавшими проволочных ежей, путники почувствовали, что проголодались. Морги, спеша арестовать Эйбона, не завтракал, а колдун, ничуть не меньше торопясь избежать ареста, совершил ту же ошибку. Они остановились на обочине дороги, и Эйбон поделился прихваченными из дома хлебом, мясом и вином, со жрецом. Они очень бережно отнеслись к имеющимся продуктам, лишь слегка утолив голод и жажду, поскольку запасов были не так уж и много, а ландшафт вокруг не сулил никакого пропитания, пригодного для человеческого существа.

Перекусив, они почувствовали прилив сил и вновь пустились в путь. Не успели они далеко уйти, как их догнало удивительное чудище, которому, скорее всего, и принадлежали многочисленные следы на дороге. Оно присело на корточки, повернувшись к путникам бронированными бедрами, и полностью перекрыло путь слишком крупной задней частью тела. Колдун и жрец рассмотрели, что у странного создания множество коротких ног, но никак не могли понять, где на этом теле голова, и где передняя часть туловища.

Эйбон и Морги здорово испугались.

– Это еще один из твоих богов? – иронично спросил Морги.

Колдун не ответил. Но понял, что репутацию придется поддерживать. Он смело шагнул вперед и громко выкрикнул самым грозным голосом, на который только был способен:

– Хзиулквоигмнзах! – одновременно с этим, он выхватил меч и воткнул его между двумя плитами из роговой брони, покрывавшими заднюю часть тела зверя.

К большой радости колдуна, существо вскочило и отправилось дальше по дороге. Колдун и жрец последовали за ним, и, как только оно останавливалось, Эйбон повторял свои действия, которые оказались столь эффективными. Морги пришлось взглянуть на своего спутника с некоторым благоговением.

Так прошло несколько часов. Большое светящееся трехцветное кольцо так и висело аркой в зените, но удивительно маленькое и холодное солнце тем временем пересекло линию кольца и клонилось теперь к западу. Лес вдоль дороги так и стоял сплошной стеной, угрожая путникам острой металлической листвой, но появились многочисленные тропинки и дорожки, которые то тут, то там ответвлялись от основной дороги. По одной из них и направилось существо, а вслед за ним двое путешественников.

Вокруг стояла тишина, не считая шарканья многочисленных ног неуклюжего животного, ни Эйбон, ни Морги так и не решились заговорить. Верховный жрец все больше и больше жалел о своем необдуманном поступке – слишком уж стремительно он принял решение преследовать Эйбона, а колдун размышлял о том, почему Зотаква открыл ему доступ именно в этот мир. Внезапно раздался гул низких голосов, который вывел их обоих людей из тяжелых раздумий. Шум раздавался где-то впереди. Путешественникам показалось, что они попали в сущий ад нечеловеческих, гортанных звуков, мычания и карканья, в которых слышались упреки и выговоры, напоминавшие стук неугомонных барабанов, будто их провожатого бранила группа немыслимых существ.

– Ну? – спросил Морги.

– Все, что нам нужно увидеть, мы в свое время увидим, – ответил Эйбон.

Лес стал быстро редеть, и шум сварливых голосов приблизился. Продолжая двигаться следом за своим многоногим спутником, который упирался и нехотя полз вперед, путешественники вышли на открытое место и увидели весьма странную живописную картину. Их провожатый, видимо, ручное, безобидное и глупое создание, пригнулся перед группой существ, не крупнее человека, вооруженными лишь длинными кнутами.

Эти обитатели Цикраноша, хотя и ходили на двух ногах, имели не столь немыслимое анатомическое строение, как у того существа, которого Эйбон встретил у озера, тем не менее, выглядели достаточно необычно. Их голова сидела прямо на туловище, а уши, глаза, ноздри, рот и некоторые другие органы непонятного назначения располагались все вместе, на груди и животе. Совершенно голые, аборигены имели темную кожу, без каких-либо признаков волосяного покрова. За ними невдалеке маячило много странных строений, вид которых едва ли соответствовал человеческим представлениям о симметрии и внешнем виде архитектурного сооружения.

Эйбон отважно шагал впереди, а Морги предусмотрительно следовал позади. Головопузые существа прекратили бранить свое провинившегося животного и уставились на землян с непонятным выражением, которое не поддавалось интерпретации из-за странного и непонятного соотношения между чертами лица.

– Хзиулквоигмнзах! Зотаква! – произнес Эйбон торжественным и звучным голосом оракула. Затем, многозначительно выждав паузу, добавил. – Икви длош одхлонг!