Мифы Ктулху. Хаггопиана и другие рассказы - Брайан Ламли Страница 4

Изломанное тело, лежавшее передо мной на покрытой гравием дорожке, выглядело совершенно обычно… и принадлежало Кэботу Чемберсу!

Сумев наконец хоть как-то взять себя в руки, я осмелился разжать крепко стиснутый правый кулак трупа и обнаружил в нем то, что и предполагал. Холодеющие пальцы сжимали хрупкие обрывки того, что, как я знал, когда-то было чем-то вроде открытки. На некоторых более крупных фрагментах виднелись символы, которые, насколько мне было известно, можно было отождествить лишь с рядом клинописных надписей на Разбитых колоннах Гефа.

Я позвонил в полицию, не называя себя, и быстро уехал, ибо весь дом теперь был пропитан запахом странной, неестественной смерти. Бедняга Чемберс, подумал я, отъезжая, – вероятно, увидев тот, второй, «мерседес», он решил, что это я. Я старался не думать о тени или о том, что она означала.

В ту ночь я плохо спал. Первое, что я сделал, проснувшись на следующее утро, – осторожно поинтересовался архивными данными о деятельности некоего мистера Джеймса Д. Гедни. У меня много друзей, занимающих посты, благодаря которым они порой бывают мне крайне полезны, когда требуется кое-какая детективная работа. Друзья помогли мне и на этот раз, значительно облегчив задачу. Я выяснил телефонный номер Гедни, которого не было в справочнике, и сделал ряд заметок о его личных предпочтениях и антипатиях, а также запомнил имена его друзей, клубов и мест, где он часто бывал, – в общем, составил свое представление об этом человеке. То, что мне удалось узнать, лишь подтверждало мнение Чемберса. Те, с кем общался Гедни, относились к людям самого худшего сорта, а места, которые он посещал, были в основном весьма сомнительного характера. У него не было никаких видимых средств к существованию, и, тем не менее, он выглядел весьма состоятельным, владея, в числе прочего, большим загородным домом, и, что самое интересное, новеньким «мерседесом». Все остальное, что я узнал о Гедни, бледнело на фоне одного лишь этого факта.

Следующим моим шагом, после завершения «досье» на Гедни, стало выяснение всех подробностей о таинственной сущности под названием «Тьма», на что я потратил почти неделю, разыскивая ряд уникальных томов в полутемных и не менее уникальных архивах Британского музея. Я так же внимательно изучил собственные книги, которые тоже нельзя было отнести к числу обычных. В музее, с разрешения куратора Отдела особых изданий, еще одного моего друга, я получил доступ к самым таинственным и внушающим ужас томам, но мне не повезло. Единственная ссылка, которую мне удалось найти – чему в свете последовавших событий я придаю особое значение, – оказалась в одной из моих собственных книг, о которой я упоминал раньше. Четыре бессвязных строчки из «Людей монолита» Джастина Джеффри – и ничего больше.

На монолитах древние высекли предостережениеТем, кто использует силы ночи, чтобы они не принеслиГибель самим себе, когда их оплакивать будут другиеВместо них самих…

Потом я вспомнил своего американского друга, обладавшего удивительной эрудицией в области фольклора и всего связанного с ужасами и темными силами. В прошлом он учился под руководством признанного гения в области древних преданий, Уилмарта из Мискатоникского университета [5]. Мы обменялись парой интересных телеграмм, и именно этот житель Новой Англии впервые рассказал мне о птетолитах – доисторической расе полулюдей, якобы обладавших умением призывать дьяволов, которых они насылали на своих врагов. В самом начале времен, если верить легендам о Гиперборее, птетолиты посылали подобных дьяволов против Эдрила Гамбиза и его Адских орд, укрывавшихся на донеолитическом острове Эсипиш в тогдашнем Северном море. К несчастью для птетолитов, они, похоже, забыли о своих собственных предупреждениях, ибо именно старейшины их собственного племени в еще более древние времена высекли на Разбитых колоннах Гефа:

Пусть тот, кто зовется Тьмой,Помнит об опасности —Жертву его может защититьЗаклятье текущей воды,Которая обратит заклятьеПротив самого, его вызвавшего…

Отсюда, как я понимаю, и выдающиеся строки Джеффри. О том, что в точности случилось с птетолитами, не сохранилось никаких сведений, или сведения эти были уничтожены, за исключением невнятных намеков в самых невразумительных книгах. Я знаю лишь, что в одном тибетском монастыре есть монахи, которые знают и понимают многое из подобных вещей. Если история и сохранила что-то, кроме самых поверхностных деталей о гибели птетолитов, то записи об этом, вероятно, сгорели во времена охоты на ведьм в шестнадцатом – семнадцатом веках, и, за исключением нескольких случаев, о которых я упоминал, от подобных знаний сегодня ничего не осталось.

За исключением этой информации из Аркхэма, остальные результаты моих исследований полностью меня разочаровали. Одно лишь можно было сказать наверняка – я полностью отказался от своей теории о самовнушенной смерти от страха. И Саймондс, и Чемберс были достаточно умны, чтобы не поддаться воздействию любого колдуна, кроме того, это не объясняло происходившего с тенью Чемберса. Более того, Гедни явно не был колдуном, и отчего-то я не сомневался, что он имеет доступ ко вполне реальному и разрушительному магическому средству. Последняя телеграмма, полученная из Америки, окончательно меня в этом убедила.

Я полностью доверяю Абдулу Альхазреду, которого многие называют «Безумным Арабом». И, хотя мой экземпляр «Заметок о Некрономиконе» Фири вряд ли можно назвать надежным руководством, книга самого Альхазреда, или ее перевод, сделанный в Мискатоникском университете, – совсем другое дело. Мой ученый друг нашел в «Некрономиконе» ссылку, где упоминается Тьма. В ней говорилось следующее:

«…из пространства, которое не является пространством, в любой момент, когда произнесены Слова, обладающий Знанием может вызвать Тьму, кровь Йибб-Тстлла, которая живет отдельно от него и пожирает души, которая удушает и которую называют Тем, кто Топит. Лишь в воде можно избежать утопления, ибо то, что в воде, уже не тонет…»

Это было все, что мне требовалось, чтобы разработать план – опасный план, но, учитывая, сколь болезненно реагировал Гедни на тех, кто ему угрожал, он наверняка должен был дать результат.

Вскоре я начал претворять план в жизнь. Сначала, притворившись пьяным, я начал посещать места, где бывал Гедни, предаваясь своим пресыщенным удовольствиям. В конце концов мне показали на него в одном из ночных клубов с сомнительной репутацией. Вряд ли это требовалось, поскольку описание Чемберса полностью ему подходило, и наверняка я и сам узнал бы этого человека, не будь там столь многолюдно и полутемно.

Затем, в разговоре с людьми, которые, как я знал, были непосредственно связаны с Гедни, я дал понять, что я бывший друг обоих погибших и что они рассказывали мне о Гедни как об омерзительном чудовище, которого, если представится такая возможность, я с радостью бы разоблачил. Слегка заплетающимся языком я добавил, что собираю на него досье, которое намерен в конечном счете представить властям. Но, хотя я играл роль обычного пьяницы, на самом деле я еще никогда не был настолько трезв за всю свою жизнь. Я был уверен, что затеянная мною игра приведет к результатам, которые мог бы обратить в свою пользу лишь абсолютно здравомыслящий человек.