Призрак прошлого - Людмила Белякова Страница 41

«Ага, получила деньги на счет».

– Добился своего?

– Добился. Мне очень стыдно, но по-другому не получается. На праздник-то пойдем? Я приглашения достал.

– Да, пойдем… – Голосок звучал не очень уверенно.

– Я за тобой заеду? В субботу вечером? В девять начало.

– В девять я только детей укладываю.

– Вот я и подъеду… Как раз костры разгорятся…

– Мы это еще уточним, Андрюша. Вторник же только. Мне пора. Я тебя целую…

– Я тебя тоже.

Разговаривая с Анной, он прошел почти до старой части города.

«Что у нас в программе? Торжественный общий хоровод, гадание по воде – девушкам принести венки и свечи, танцы-пляски до зари… Просьба не приносить спиртные напитки и обнажаться полностью, ага… Не пользоваться видеокамерами и ненормативной лексикой. Не делать ничего, что противоречит общепринятой морали… Ну, это они написали на тот случай, если у властей будут претензии к организаторам за нарушения общественного порядка. Мы, мол, всех предупреждали… А они, мерзавцы, не послушали… Про занятия любовью прямо под звездами ничего конкретного не было говорено? Кажется, нет. Значит, в принципе можно… Хотя это вряд ли то, что хотелось бы делать в принципе».

«Чем занять четверг, пятницу и весь день субботы?» – мучительно соображал Андрей, даже огорченный тем, что Борода ваял очередной номер и его не трогал.

Но… Бросив на секунду верстальщика, главный заглянул к ним комнату:

– Андрюша, сынок!.. Ты как, сильно занят?

– Да нет, почти нет. А что?

– Слушай, я тут тему одну поднял… Если время у тебя есть, сходи к дамочке одной, поспрошай ее – что и как? Она тебе, молодому, красивому, больше расскажет.

– Хорошо, только сориентируйте меня поточнее.

Борода присел на стульчик для посетителей.

– Муж ее, дамочки этой, решил ее заказать… «Упс-с-с!» – как говорят наши американские друзья.

– …и даже кредит в банке взял.

– О господи! – ахнула Валя за своим столом.

– Представляешь? Оригинально, да? – оглянулся на нее Борода.

– Нет, ребята, я этого не представляю и даже пытаться не буду.

Главред, не встретив сочувствия у ответственного секретаря, снова обратился к ведущему корреспонденту:

– Да, а когда разместил в Интернете объявления на этот предмет, попал в поле зрения органов…

«…которые по старой дружбе и верной любви сообщили об этом факте вам, уважаемый Михал Юрич».

– На его, так сказать, призыв о помощи откликнулся оперативный работник. Ну, с этой стороной я в целом разобрался. А ты, как мастер психологического очерка, разберись – как он дошел до жизни такой, а? Как там у них в семье отношения развивались.

– Ладно, разберусь. Давайте, что там – адреса, явки, пароли…

– Я знал, что ты меня не подведешь! – обрадовался Борода. – Пойдем, я тебе все дам.

Борода плюхнулся рядом с Борей доделывать номер, а Андрей решил обратиться за помощью к Вале. Она, кажется, обидевшись за всех женщин на всех мужчин, включая коллег, насупленная, что-то набивала с исписанного от руки листочка. Наверное, подборку читательских писем. Про собак страшных и мужиков ужасных.

– Валь, ты мне не поможешь встречу назначить?

– А чего?

– Ну, женским голосом позвонить.

– Этой дамочке, что ли?

– Угу. Я ее мужским голосом отпугнуть боюсь.

– Ну ладно, – согласилась Валя, чуть подумав. – После такого трудно мужикам доверять.

Она набрала номер, вызвала страдалицу, подождала и заговорила с невидимой собеседницей тихим, неуловимо сочувственным голосом. Та, вероятно, не была расположена откровенничать с газетой, и Валя часто повторяла: «Но вы поймите, надо уберечь других женщин от подобных явлений». В ее голосе слышались какие-то знакомые нотки. А, да… Как у Ксении Петровны. Надо ей позвонить.

– …Нет, это очень хороший журналист… Он многим людям помог, и женщинам, и детям, и пожилым.

Валя зачем-то глянула на него – ты согласен, что ты такой? И Андрей вынужден был кивнуть в ответ.

– Вы не могли не читать его публикаций… Да, за это вы не беспокойтесь, имена мы изменим, зашифруем инициалами… Хорошо… Он подъедет вечерком, да?

Андрей снова кивнул.

– Это ненадолго, – сказала под конец Валя то ли Андрею, то ли дамочке и положила трубку. – Ты был прав – я и то с трудом ее уломала. Напугана она, не хочет ни с кем общаться.

«Вот поэтому Борода и дал мне это «почетное поручение»… – Андрей понимающе хмыкнул. – Ну ладно, делали до этого – сделаем и сейчас».

Валя отдала ему бумажку с адресом и отпустила на перерыв.

– Ну как, богатырь? – окликнул главред, когда Андрей проходил мимо раскрытых дверей. – Наклевывается там чего?

Андрей только презрительно глянул на него, выпятив губу.

– Я в тебе и не сомневался.

Ехать к заказанной собственным супругом даме пришлось на трамвае, в новый микрорайон, хотя новым его, вероятно, называли по инерции.

Квартира располагалась на шестнадцатом этаже.

«А чего было киллера нанимать, да еще за бешеные деньги? Сбросил бы с балкона, и все дела, – звоня в дверь, подумал Андрей. – Эх, хорошо, Валя мыслей моих не слышит… Навсегда б разругались».

Объект интервьюирования мельком глянул в щелку, откинул цепочку и впустил Андрея в квартиру.

– Вы, конечно, извините, – жалостливо промолвила коротко стриженная, круглолицая женщина лет тридцати, – но вы же понимаете… Я бы хотела убедиться…

«Что я не Терминатор».

– Конечно, – легко улыбнулся Андрей. – Это обычное дело.

Он дал ей посмотреть удостоверение.

– Да, мы ваши статьи читаем… Вы хорошо про людей пишете. Про директора канатной фабрики всем отделом вслух читали.

В прихожей крутился мальчонка лет пяти, такой же темноволосый и круглолицый.

– Привет, герой, – сказал Андрей и протянул ему руку.

Мальчик ответил: «Привет» – и с размаху шлепнул его лапкой по ладони.

– Кто ж так с гостями-то здоровается, Денис? – строго нахмурив брови, заметила Оксана.

– У богатырей так принято, не беспокойтесь.

Квартира была двухкомнатная, обстановка, вероятно, сохранилась от родителей, с восьмидесятых годов. В большой комнате был открыт балкон, через него Андрей мельком увидел панораму района и даже пробегавшую здесь Москву-реку. Солнце стояло еще высоко, но от горизонта поднялось сероватое марево. В трамвае Андрей слышал, как граждане сетуют на отсутствие дождя – хоть бы пыль прибил.