Страх - Роман Канушкин Страница 43

Река, по которой Авось всего несколько дней назад с караваном купцов двигался в Итиль, теперь служила дорогой обратно. Идти приходилось против течения, в основном на веслах, парус выручал редко. Удивительно, но гребцами были гридни князя, а порой и сам Олег сменял уставших. Не приходилось сменять лишь Фарлафа: казалось, берсерку усталость неведома, и над драккаром периодически раздавался его громкий смех.

Любопытство раздирало Авося, но неожиданное благоразумие удерживало юношу от излишних вопросов. Наконец, спустя сутки после бегства из Итиля, совсем приунывший Карифа, глядя на кагана, произнес:

– Конец торговле. Никогда бедному Карифе больше не появиться в Итиле.

Каган сидел в тени навеса. Действие дурманящего питья постепенно прекращалось, но великий правитель хазарского каганата так до конца и не понимал, что происходит.

Князь Олег усмехнулся словам Карифы.

– Может ли богатейший из купцов называть себя бедным? – весело поинтересовался он.

– Все мое осталось в Итиле…

– Я выдам тебе охранную грамоту, Карифа, – с улыбкой пообещал Олег, – в которой будет сказано, что ты был увезен насильно. Я хочу установить мир с хазарами. Вожди обоих народов не забудут оказанных тобой услуг.

– Примем тебя в гридни князя, – расхохотался Фарлаф.

– Выдадим тебе меч, – издевательски усмехнулся Свенельд.

Карифа на это лишь испуганно замахал руками. И тогда неожиданно вмешался Авось:

– Скажи, князь, а правду ли говорят, что волхвы напророчили тебе смерть от твоего коня?

Фарлаф перестал смеяться. Взгляд серо-голубых глаз князя, казалось, пронзил Авося насквозь: что прячется за этим дерзким вопросом – неучтивость, или простодушие, или нечто большее? Впрочем, так же быстро оценка юноши закончилась. Князь улыбнулся. Улыбнулись и гридни. И вот уже Олег весело расхохотался:

– А по ночам я оборачиваюсь волком или быстрокрылым соколом и стерегу спящую землю. – Князь хлопнул Авося по плечу сильной рукой. – Все правда! Отойдем на корму, пора поговорить.

Купец Карифа задумчиво наблюдал за Олегом и Авосем. Какая-то хмурая складка прочертила его лоб. И он словно решился.

– Князь, дозволь говорить, – быстро прошептал Карифа, встав так, чтобы юноша не увидел его за широкоплечей фигурой князя. – Он… мальчишка… Тогда ночью, когда мой Регежа забрал его браслет… Он…

– Т-с-с, – знаком остановил купца Олег. – Потом поговорим, Карифа.

– Но он, – купец поежился. – Из-за этого браслета… и он тогда… изменился…

– Пусть тебя это пока не беспокоит, Карифа, – тихо и настойчиво произнес Олег. – Я знаю, что это.

Купец покорно смолк. Свенельд с усмешкой снова показал ему обещанный меч, и Карифа совсем скис.

Князь увлек юношу на корму, раскрыл ладонь и показал ему диковинный кристалл, лежащий в искусно выделанной из кости коробочке.

– Это – талар, – сказал Олег, – солнечный камень. По нему мы находим дорогу в далеких морях. Он всегда знает, где находится солнце. Даже когда оно скрыто тучами, и даже ночью. Это – величайшая редкость. А теперь покажи-ка мне свой браслет.

Авось с удивлением и даже с неохотой скинул плащ. Повернул плечо с украшением к князю:

– Вот, пожалуйста.

Князь поднял указательный палец (так же как и Карифа? Но нет, князь Олег был совершенно спокоен) и, не касаясь украшения, произнес:

– Золото – это земное солнце. А вот это, – князь указал на замочек из самоцвета, что скреплял перетянутые нити, замочек, показавшийся Карифе волчьей головой, – тоже талар. Откуда у тебя столь драгоценная вещь?

– Я-а-а… Мн-не… – Щеки Авося вспыхнули, но вот он захлопал ресницами и вдруг впервые решил сказать о своем браслете правду. – Честно говоря, я не знаю. Он у меня давно, с малых лет. Но откуда…

– Так я и знал, – кивнул Олег. – И это лучший ответ, потому что я тебе верю. Выдумай ты что, и я решил бы, что ты его украл. Хотя совершить такое очень не просто. И это – главная причина, по которой ты здесь.

– А… Я-то думал… – смущенно пролепетал Авось.

– Не обижайся. Помощь твоя значительна, и князь Олег тебе благодарен. Но такие редкие вещицы на дороге не валяются. Мне-то ведомо, откуда это диво. По крайней мере, ведома та, что повязала тебе его.

– Так кто же она? – зачарованно прошептал юноша.

Губы князя разошлись в странной улыбке. Во взгляде появилась мечтательность.

– Ты совсем ничего не помнишь?

Авось покачал головой. Дотронулся ладонью до шрама, затем развел руками:

– Иногда… – И он осекся.

Мечтательность так и не покинула лица князя, когда он начал говорить. Казалось, он сейчас расскажет о ней, расскажет, что она – самая большая его мечта, но Олег произнес:

– Она коварна и опасна. Ты когда-нибудь держал за хвост птицу удачи?

Юноша пожал плечами, но Олег, казалось, продолжал разговор сам с собой:

– Она та, кто дарит воинам эти мгновения. А потом обманывает. Никогда не доверяй женщинам.

– Женщинам? – механически отозвался Авось. – А кому доверять?

– Я вот, к примеру, доверяю только своим гридням. Каждому из них. Много путей прошли мы с ними вместе. Много было битв и песен. И, слава богам, надеюсь, так и будет.

– Князь, – начал Авось. Его распирало множество вопросов. – Я почему-то слышал тебя…

– Что ты говоришь? – удивился Олег.

– Там, в Итиле. Еще в толпе. Ты был далеко. Но я слышал твой голос. Слышал словно у себя в голове.

Князь Олег внимательно посмотрел на юношу. Снова оценивающе. Может быть, черты его лица чуть посуровели.

– Ты в этом уверен?

Авось кивнул:

– Да. Ты сказал: «шад все же решился на это».

Какая-то искра мелькнула в глазах Олега, и он посмотрел на Авося еще более пристально. Но в этот момент впереди на берегу по левому борту появилась группа всадников, и Свенельд позвал:

– Олег! Вот они.

Князь кивнул своему гридню, а затем, бросив взгляд на Авося, сказал:

– Мы еще поговорим об этом.

Гребцы подняли весла. Драккар должен был остановиться.

4

Большая группа всадников ждала на берегу, пока не причалило судно варягов, вскинутое носом на отмель. Среди всадников выделялся один, вернее, как понял Авось, – одна. Она сидела в седле прямо, однако по-женски, свесив ноги в одну сторону. Большую часть лица наездницы, то ли от пыли, то ли по какой иной причине, скрывала полупрозрачная вуаль. Густые темные волосы венчал массивный и высокий гребень. Множество украшений было в ее волосах и ушах, а золотые цепочки тянулись даже вдоль лица. А потом Авось увидел ее глаза, и юноше показалось, что он утонул в них. Взгляд прекрасной наездницы, не задержавшись на Авосе, заскользил дальше и остановился на князе Олеге. На секунду переместился к кагану, уже почти пришедшему в себя, и вернулся к князю. И тогда она улыбнулась. А князь Олег с улыбкой и достоинством поклонился ей – стало ясно, что они знакомы.