Сплошь мертвецы - Шарлин Харрис Страница 45

— Итак, если я предстану перед судом, Вы будете добры ко мне, Алабама? — спросила Софи-Энн, и вы могли бы поклясться, что ей не больше шестнадцати. Ее поднятое кверху личико была гладким и упругим, большие глаза блестели, а макияж был почти незаметным. Ее волосы были распущены, что было весьма необычно для Софи-Энн.

Вампирша, кажется, заметно смягчилась.

— Конечно, — сказала она.

Ее спутник-человек, дизайнерски одетый клыкоман, которого я заметила ранее, думал: «Еще десять минут, потом она отвернется от Софи-Энн. И они снова займутся своими заговорами. Конечно, все они говорят, что им нравится треск огня и долгие прогулки по пляжу под луной, но на какую бы вечеринку ты не пошел, там только интриги, интриги, интриги, и ложь, ложь, ложь».

Взгляд Софи-Энн просто коснулся меня, и я чуть заметно покачала головой. Алабама извинилась и двинулась поздравлять молодоженов, и ее человек потянулся следом. Учитывая множество ушей вокруг нас, большинство из которых слышали гораздо лучше меня, я сказала: «Позже» и получил кивок от Андре.

Следующим объектом внимания Софи-Энн стал королем Кентукки — мужчина, которого охраняли Бритлингенши. Кентукки оказался очень похож на Деви Крокета. [35]Ему не хватало только «ведмеда» [36]и мохнатой шапки со свисающим сзади хвостом. Он, в самом деле, был в кожаных штанах, замшевой рубашке и куртке, замшевых же сапогах с бахромой и с шелковым платком на шее. Может быть, телохранители защищали его от полиции моды?

Я нигде не видела Батанию и Кловэч, и я подумала, что он оставил их в своей комнате. Мне не показалось хорошей идеей нанимать дорогостоящих потусторонних телохранителей, если они не находятся рядом с тем самым телом, которое должны охранять. Затем, пока рядом не было людей, на которых нужно было бы отвлекаться, я заметила странную вещь: позади Кентукки было пространство, которое постоянно оставались пустыми, независимо от плотности потока за его спиной. Было бы естественно, если кто-нибудь из проходивших позади Кентукки шагнул в эту область, но этого не происходило. Я поняла, что Бритлингенши все-таки были на дежурстве.

— Софи-Энн, Вы услада для страждущих глаз, — сказал Кентукки. Он растягивал слова, словно они были тягучими, как мед, и он позволил Софи-Энн заметить чуть выглянувшие клыки. Фу!

— Исайя, видеть Вас — всегда радость! — сказала Софи-Энн, и ее голос и лицо были как всегда ровными и спокойными. Я не была уверена, знает ли Софи-Энн, что телохранители находились прямо за ним. Когда я подошла ближе, то смогла обнаружить, что хоть и не могла видеть Кловэч и Батанию, но чувствовала их ментальный «автограф». Та же самая магия, которая скрывала их физическое присутствие, маскировала их мозговые волны, но я мог бы услышать тупое эхо, отражающееся от них обеих. Я улыбнулась им, что было очень глупо с моей стороны, потому что Исаия, король Кентукки, сразу все понял. Должна признать, он был умнее, чем казался.

— Софи-Энн, я хочу поболтать с тобой, но только отошли отсюда на время эту маленькую блондиночку, — сказал Кентукки с широкой ухмылкой. — Чес-слово, меня от нее просто в дрожь бросает.

Он кивнул на меня, будто у Софи-Энн была куча блондинок на подхвате.

— Конечно, Исаия, — сказала Софи-Энн и твердо на меня посмотрела. — Сьюки, пожалуйста, спустись на нижний этаж и принеси тот чемодан, по поводу которого нам звонили.

— Конечно, — сказала я. Поручение не казалось мне унизительным. Я почти забыла резкий голос по телефону в начале вечера. Я думала, что это был нелепый порядок, согласно которому нам следовало спускаться в недра отеля, вместо того, чтобы позволить какому-нибудь посыльному притащить чемодан к нам, но такую бюрократию можно встретить везде, не так ли?

Когда я повернулась идти, лицо Андре было совершенно бесстрастным, как обычно, но когда я была почти вне пределов слышимости, он сказал:

— Простите меня, Ваше Величество, мы не сообщили девушке расписание на ночь.

В один ошеломительный миг он был прямо рядом со мной, рука об руку. Интересно, это результат его телепатического разговора с Софи-Энн? Без слов Сигиберт встал на место Андре рядом с Софи-Энн, в полушаге за ее спиной.

— Пойдем, нужно поговорить, — сказал Андре, и тут же направил меня к двери, над которой была надпись «Выход».

Мы оказались в пустом страшненьком служебном коридоре, который тянулся вперед ярдов десять, а затем поворачивал направо. Два нагруженных официанта вырулили из-за угла, кидая на нас любопытные взгляды, но когда они встретились глазами с Андре, то поспешили по своим делам.

— Блитлингенши здесь, — сказала я, предполагая, что именно поэтому Андре хотел поговорить со мной наедине. — Они держаться прямо позади Кентуки. Бритлингенши могут становиться полностью невидимыми?

Андре сделал движение, которое было таким быстрым, что выглядело смазанным, а затем его запястье, сочившееся кровью, оказалось передо мной.

— Пей, — сказал он, и я почувствовала его давление на мое сознание.

— Нет, — ответила я, возмущенная и потрясенная неожиданным развитием событий, требованьем, кровью. — Зачем?

Я попыталась дать задний ход, но прохода не было, и помощи не предвиделось.

— Ты должна иметь более сильную связь с Софи-Энн или со мной. Мы должны связать тебя более крепкими обязательствами, чем просто плата за работу. Ты уже доказала, что ценнее, чем мы представляли. На этом саммите речь идет о нашем выживании, и мы должны использовать любое преимущество, которое можем получить.

Это к слову о жестокой честности.

— Я не хочу, чтобы Вы имели контроль надо мной, — проговорила я ему, и было ужасно слышать свой голос дрожащим от страха. — Я не хочу, чтобы вы знали, что я чувствую. Я нанялась на эту работу, но после нее я собираюсь вернуться к моей нормальной жизни.

— У тебя больше нет нормальной жизни, — сказал Андре. Он не выглядел озлобленным, что было странно и пугало сильнее всего. Всё выглядело исключительно констатацией факта.

— Нет, есть! Тебе нужна всего лишь метка, чтобы отследить меня, а не я! — я не была уверена, что точно выразила свою мысль, но Андре уловил смысл.

— Меня не волнуют твои планы на оставшуюся часть твоего человеческого существования, — сказал он и пожал плечами. Плевал я на твою жизнь. — Наша позиция укрепится, если ты примешь кровь, значит, ты сделаешь это. Я объясняю это тебе. Если бы я не уважал твой талант, то не стал бы об этом беспокоиться.

Я толкнула его, но это было все равно, что попытаться сдвинуть с места слона. Это сработает только в том случае, если слон захочет сдвинуться. Андре не хотел. Его запястье приблизилось к моему рту, и я сжала губы, несмотря на то, что была уверена: Андре мог бы разжать мои зубы при необходимости. И если бы я открыла рот, чтобы закричать, его кровь оказалась у меня во рту прежде, чем я моргнула бы глазом.