Хребты Безумия - Говард Филлипс Лавкрафт Страница 46

Харт может лишь приблизительно описать злоумышленника: это мужчина небольшого роста, с бородой. Сторож склонен предположить, что все три случая связаны между собой, однако полицейские второго участка не согласны с этим, ввиду варварского характера, которым отличался второй случай, когда был похищен труп давно умершего человека вместе с гробом, а надгробье было разбито сильными ударами лопаты либо другого тяжелого предмета.

Первый случай – неудачная попытка что-то зарыть, – произошел год назад, в марте. Его приписали бутлегерам, намеревавшимся устроить на кладбище тайный склад спиртного. Сержант Рили замечает, что, возможно, сейчас преследовалась та же цель. Полиция приложит все усилия, чтобы обнаружить банду злоумышленников, оскверняющих могилы своих предков".

В среду доктор Виллетт отдыхал весь день, словно восстанавливая силы после какой-то тяжелой работы или готовясь к чему-то очень важному. Вечером он написал мистеру Варду письмо, приказав своему лакею вручить его адресату на следующее утро.

Мистер Вард все эти три дня не выходил из дома, забросив все свои дела.

Он не мог оправиться от шока, вызванного рассказами детективов «очищением», произведенным доктором, но, как это ни странно, письмо Виллетта как-то успокоило его, несмотря на мрачные намеки, которые в нем содержались:

"10 Барпет-Стрит Провиденс, Р, И. 12 апреля 1928 года.

Дорогой Теодор.

Я должен кое-что сказать вам, прежде, чем совершу то, что намереваюсь сделать завтра. Это будет завершением тяжкого испытания, через которое нам суждено было пройти (ибо ни одна живая душа не сможет теперь раскопать вход в обитель ужаса, о которой знаем только мы), боюсь, однако, что это не принесет Вашей душе желанного покоя, пока я не смогу убедить Вас в том, что мои действия положат конец всей цели страшных событий. Вы знаете меня с самого детства, и, надеюсь, поверите, если я скажу, что некоторых вещей лучше не касаться и оставить так, как они есть. Итак, не думайте больше том, что случилось с Чарльзом; недопустимо также раскрывать его матери больше того, о чем она и так уже подозревает. Когда я приду к Вам завтра, Чарльз уже покинет пределы лечебницы. Он совершит побег, и это все, что должны знать окружающие. Юноша сошел с ума и удрал из больницы. Со временем Вы сможете посвятить в его болезнь миссис Вард, рассказать ей об этом со всей возможной деликатностью. Тогда наконец отпадет необходимость посылать ей отпечатанные на машинке письма от имени сына. Я бы посоветовал Вам присоединиться к Вашей супруге в Атлантик-Сити и хорошенько отдохнуть. Видит Бог, Вы нуждаетесь в передышке после такого страшного шока. Я также собираюсь на некоторое время уехать на юг, чтобы успокоиться от пережитого.

Когда я приду к Вам завтра, не задавайте мне никаких вопросов.

Возможно, что-то выйдет не так, как я задумал, но я сразу об этом скажу.

Теперь уже беспокоиться не о чем, – Чарльзу ничего не будет угрожать. Когда я пишу эти строки, он находится в большей безопасности, чем Вы предполагаете. Можете также не бояться Аллена и не ломать себе голову над тем, кто он и откуда взялся. В настоящий момент он просто часть прошлого, такая же, как портрет Джозефа Карвена. Когда услышите мой звонок в дверь, будьте уверены, что этого человека больше не существует. И таинственный незнакомец, который написал то странное послание, больше не побеспокоит Вас и Ваших домочадцев.

Но Вы и Ваша супруга должны приготовиться к самому худшему. Скажу Вам откровенно, бегство Чарльза вовсе не означает, что он когда-нибудь к Вам вернется. Юноша заразился очень опасной и необычной болезнью, как явствует из определенных изменений не только в психике, но и в физическом состоянии.

Не надейтесь снова его увидеть. Пусть утешением Вам послужит то, что он не был злодеем либо безумцем, а всего лишь снедаемым неуемным любопытством юношей, чье пристрастие к древнему и таинственному навлекло на него все эти беды. Он столкнулся с тем, что превосходит разум обычных смертных, и мрачная тень из прошлого поглотила его существо.

А сейчас я перехожу к тому, в чем вы должны мне полностью доверять.

Откровенно говоря, мне хорошо известно, какая судьба постигла Чарльза Варда.

Примерно через год вы сможете, если пожелаете, придумать какую-нибудь трогательную историю о смерти сына, ибо его уже не будет в живых. Поставьте надгробный памятник на Вашем участке Северного кладбища, отмерив ровно десять футов к западу от могилы Вашего отца, и этот памятник отметит истинное место погребения Вашего сына. Прах, покоящийся там, принадлежит Вашей плоти и крови, а не какому-то чудовищу или перевертышу, там лежит тот Чарльз Декстер Вард, которого вы выпестовали, настоящий Чарльз, отмеченный родинкой на бедре, а не дьявольским знаком на груди и шрамом на лбу. Чарльз, который никогда не совершал ничего дурного и заплатил жизнью за свою «строптивость».

Вот и все. Чарльз сбежит из, лечебницы, через год Вы сможете увенчать его могилу надгробием. Завтра ни о чем меня не спрашивайте. И поверьте, чести Вашей семьи ничто не угрожает, и ее репутация останется безупречной, какой была в прошлом.

С глубочайшим сочувствием и пожеланием быть стойким и спокойно смириться с судьбой, остаюсь Вашим преданным другом.

Маринус Б. Виллетт".

Тринадцатого апреля 1928 года, в пятницу утром, в комнату пациента частной лечебницы доктора Вейта Чарльза Декстера Варда, вошел доктор Виллетт. Не пытаясь избежать разговора со своим посетителем, молодой человек тем не менее был настроен мрачно и явно не желал вести беседу на темы, избранные Виллеттом. Прошлый разговор лишь увеличил взаимную неприязнь, так что после обмена обычными, довольно натянутыми приветствиями, оба смешались, не зная, с чего начать. Атмосфера стала еще более напряженной, когда Вард увидел в застывшем, словно маска, лице доктора, решительность и жесткость, которой прежде не было. Юноша замер в страхе, осознав, что со времени последнего посещения с Виллеттом произошла разительная перемена: излучавший заботливость домашний врач выглядел как безжалостный и неумолимый мститель.

Вард побледнел. Виллетт заговорил первым.

– Найдены важные улики, – сказал он, – должен откровенно предупредить вас: расплаты не избежать. – Выкопали еще немного голодных зверюшек? – насмешливо произнес Вард. Было ясно, что юноша желает до конца выдержать вызывающий тон. – Нет, – медленно ответил Виллетт. – На этот раз мне не понадобилось ничего раскапывать. Мы наняли детективов, чтобы выяснить правду о докторе Алленс, и ой нашли в коттедже искусственную бороду и черные очки.

– Замечательно! – воскликнул юноша, стараясь за насмешливой наглостью скрыть тревогу. – Они наверное больше подошли бы вам чем борода и очки, которые сейчас на вас. – Вам они больше к лицу, – последовал спокойный, словно обдуманный заранее ответ. – Ведь раньше они вам подходили.

После этих слов в комнате внезапно потемнело, будто облако заслонило солнце, хотя небо за окном было ясным. Наконец Вард спросил:

– И только поэтому вы так торжественно заявляете, что расплата неизбежна? Вы считаете таким уж страшным преступлением, что я счел необходимым иметь двойника? – Нет, – спокойно произнес Виллетт. – Вы снова ошиблись. Не мое дело, если кто-то ведет двойную жизнь. Но при условии, что у него вообще есть право на существование, и этот кто-то не уничтожил того, кто вызвал его к жизни из иных сфер.