Тихий дом - Альбина Нури Страница 5

«Неужели из Саратова?» – подумала Тамара Сергеевна.

Там жила двоюродная сестра, единственная родственница. Обе были одинокими – ни детей, ни мужей, и Зоя часто предлагала съехаться. Тамара Сергеевна отнекивалась: не хватало еще ежедневно выслушивать бесконечные жалобы сестры на судьбу и людей, избитые суждения о ценах и погоде.

Она и Зоя всегда были разными, и преклонный возраст не мог исправить этого факта. Сестра обижалась на отказ, но потом звонила как ни в чем не бывало и вновь заводила старую песню.

«Господи, лишь бы уж ничего не случилось!» – перекрестилась Тамара Сергеевна, вставая с кресла. Рано или поздно случиться должно было, либо с ней самой, либо с Зоей, но думать об этом не хотелось.

Квартира была крохотная – комната, тесная кухонька и такая же, не повернуться, прихожая. Тамара Сергеевна нашарила выключатель на стене, сняла трубку с допотопного телефонного аппарата.

– Слушаю, – настороженно проговорила она.

Однако ей не ответили – трубку на том конце провода положили. Что делать? Перезвонить Зое? А если просто номером ошиблись и она понапрасну разбудит сестру? Не избежать тогда потока излияний на тему «лучше жить вместе».

Нечего голову забивать: кому надо – перезвонит! Приняв это мудрое решение, Тамара Сергеевна подняла руку, чтобы погасить свет в прихожей, но так и не донесла ее до выключателя, глядя на собственное отражение. Она смотрела на себя каждый день, но тут словно увидела впервые за долгое время.

Седые волосы коротко острижены: практичная прическа, которую можно обновлять раз в два месяца. Морщины глубокие, как канавы, лицо сухое и угловатое, но глаза яркие, без стариковской тусклости. К щеке, словно нарост к стволу дерева, прилепилась крупная коричневая родинка овальной формы, похожая на жука.

«Я совсем старуха!» – подумала Тамара Сергеевна, будто это было нечто неожиданное и состариться ей пришлось за несколько часов. Выражение лица показалось загнанным, жалким, как и вся ее квартира.

Погасив свет, она вернулась в комнату, но по экрану уже ползли титры.

«Что ж, выпью чаю с вареньем, для поднятия духа, – и на боковую».

Чайник уже громко ворчал, закипая, и Тамара Сергеевна подошла к плите, собираясь отключить газ. По привычке бросила взгляд в окно. Там было темно, если не считать скудного света, что разливали вокруг уличные фонари и окна соседних домов, которые с двух сторон подступали к блочной пятиэтажке, где она жила.

Впереди раскинулся парк, который сейчас казался огромной черной кляксой. Неизвестно по какой причине, но на его территории фонарей не было. Где-то там, как паук в центре паутины, притаился, поджидая добычу, Тихий дом. Так его называли все, но Тамара Сергеевна знала, насколько мало соответствует истине это название. Тот дом никогда не был тихим, безобидным. Он был опасен, как тарантул. Как человек, который владел им когда-то.

Оказываясь возле кухонного окна, она всякий раз смотрела в ту сторону. Ей часто казалось, что вся ее жизнь, так или иначе, была связана с усадьбой Валахова. Тридцать восемь лет проработала она в больнице, которая располагалась в Тихом доме. Потом вышла на пенсию, клиника переехала, а дом заколотили, не зная, как с ним поступить, но Тамара Сергеевна все равно не могла отделаться от ощущения, что рано или поздно ей придется туда вернуться.

Однако долгое время все было спокойно. Опустевший, ставший ненужным Тихий дом, обнесенный высоченным забором, неприступный и наглухо запертый, торчал в центре парка, как гнойник, однако ничьего интереса не вызывал. Даже бомжи и мальчишки из окрестных домов туда не лазили: не проберешься, да и слава у этого места дурная.

Здание потихоньку ветшало, пока не появился бизнесмен, пожелавший выкупить его. Пошли разговоры, будто Тихий дом скоро снесут, а на его месте построят гостиницу. Или еще что-то – Тамаре Сергеевне не было до этого дела. Главное, дом будет стерт с лица земли.

А потом объявилась Дана Казинская и начала мутить воду. Собирала пресс-конференции, писала протестные статьи в местные газеты, выступала на радио, однажды даже пикет организовала.

Тамара Сергеевна видела Казинскую и в новостях по телевизору, и возле Тихого дома во время пикета. Невысокая субтильная блондинка была преисполнена решимости спасти старое здание.

История тянулась довольно долго, пока, как раз сегодня, по радио не объявили, что судьба Тихого дома решена окончательно. Культурно-исторической, архитектурной или еще какой-либо ценностью его не признали. Посему владелец был волен делать с приобретенным в строгом соответствии с законом объектом все, что его душе угодно.

У Тамары Сергеевны отлегло от сердца. Отличная новость! При мысли о том, что усадьба Валахова исчезнет, она ощущала себя освобожденной. И надеялась, что прекратятся жуткие сны, которые периодически мучили ее.

Бросив мимолетный взгляд на место, где, укутанный тьмой, стоял Тихий дом, она совершенно не ожидала увидеть того, что увидела. Чайник дребезжал и плевался кипятком, и она машинально выключила конфорку. Отодвинула тюлевую занавеску, приблизилась к стеклу.

«Может, померещилось? Или это не в доме, а на одной из аллей?»

Тамара Сергеевна развернулась и с неожиданной резвостью поспешила в комнату. Выдвинула ящик комода, достала армейский бинокль, доставшийся от отца, и вернулась на свой наблюдательный пост.

Прижала бинокль к глазам, пригляделась. С высоты пятого этажа парк просматривался отлично. Сейчас было слишком темно, но за долгие годы Тамара Сергеевна изучила каждую тропинку, знала местонахождение каждого деревца. Поэтому сейчас, всматриваясь в пляшущий узкий луч, точно знала: в Тихом доме кто-то есть!

«А если это опять оно?»

В желудке похолодело от ужаса.

«Прекрати! Этот свет другой – живой. По дому бродит человек!»

Неужели ребятишки умудрились туда пробраться? Или неугомонная Дана Казинская что-то затевает?

Луч погас. А если все-таки почудилось? Может, не было ничего – лишь отблеск какой-то?

Трель телефонного звонка заставила ее подпрыгнуть на месте. Тамара Сергеевна бросилась в прихожую и рванула трубку с рычага.

– Похоронное бюро, я правильно попала? – спросил недовольный женский голос. – Звоню, звоню, никто не подходит. У вас разве не круглосуточно? Люди в любое время умирают.

Тамара Сергеевна, с трудом переводя дыхание, нажала на кнопку отбоя. Не нашла сил ответить.

«Люди в любое время умирают».

Слова показались многозначительными, зловещими.

Полицию, что ли, вызвать? Можно, но что сказать? Что вроде бы видела луч света в окне дома, предназначенного под снос? Скорее всего, от звонка полоумной старухи отмахнутся, а если и нет, когда еще приедут! Торопиться не станут.

Но оставить как есть тоже нельзя. Вдруг там дети? Нужно сходить, найти непрошеных визитеров и заставить их уйти. Хотя бы попытаться.