Не та дверь - Михаил Киоса Страница 5

В телефоне повисла неприятная пауза. Рома подошел к бассейну, там вовсю целовалась какая-то парочка, кавалер старательно слизывал помаду с губ своей подруги, она дразнила его кончиком языка, украшенным пирсингом. Рома сел на бордюр, спустив в воду ноги прямо в обуви. Прохладная вода немного отрезвила его.

– То есть дед дома один? – уточнила мама, и от ее голоса повеяло холодом.

– Да, – несколько воинственно ответил Рома. – Я… все приготовил ему, не переживай. Ничего с ним не случится. Завтра или послезавтра я… ик! поеду домой.

Он знал, что это ложь. Сегодня только вечер пятницы, самое начало вечеринки, и ехать домой он намеревался не ранее чем в понедельник утром.

– …рошу тебя. Але? Ты понял? Але, Рома?! Ты куда-то пропадаешь!

– Да, мамуля, я тебя очень внимательно слушаю, – по слогам произнес Рома, как часто в разговоре делают пьяные, пытаясь выдать себя за трезвого.

– …Завтра. Обещаешь?

– Ладно, ладно. – Рома заболтал ногами по воде, и это его развеселило. Мимо важно, как плот, проплыл пустой пакет из-под чипсов. – Мамуль, плохо слышно. Пока!

И он торопливо вырубил телефон, потому что мама опять собиралась о чем-то спросить его. Например, не забыл ли он почистить на ночь зубы и постирал ли свои носки…

Подумав, он вообще выключил телефон. Ему неожиданно пришло в голову, что впервые он не контролирует сейшн. Все началось так стремительно и сумбурно, он словно попал в мощный водоворот, и, побарахтавшись для приличия, не без удовольствия отдал себя на волю стихии и теперь просто плыл по бурлящему течению. На даче царила самая настоящая вакханалия – стола как такового не было, поздравительных тостов тем более, и все происходящее напоминало пир разбойников в средневековой сказке, только в современной интерпретации. Народу уже было около тридцати человек, и каждый час приезжал кто-то новый, причем, видя, что тут творится, многие хватались за мобильники и торопливо звали в гости на «классную вечеринку» своих друзей и с подругами, их братьями, племянниками и троюродными сестрами с дядями и тетями.

Девчонки визжали, парни вопили и свистели, откуда-то появилась гитара, но буквально спустя три минуты полетела на траву с порванными струнами, кто-то разжег костер и предложил прыгать через него голыми, но подавляющая часть «отдыхающих» предпочла лучше купаться голыми, и скоро бассейн наполнился обнаженными телами.

В это время начался салют – Жорик из параллельной группы притащил целый рюкзак с петардами, и начался фейерверк, да какой! Постороннему могло показаться, что началась третья мировая, кругом грохот и дым, небо взрывается сверкающими огнями, озаряясь неземным пламенем.

Витек, друг Жорика, глупо гогоча, сунул одну петарду в рот и поджег ее, имитируя курение гаванской сигары. Результат не замедлил себя ждать. Ба-бах!

Витек продолжал улыбаться улыбкой идиота, будто и не замечая двух выбитых зубов и разорванной губы. Вызвали «Скорую» из соседнего поселка, но к тому времени Витек «лечил» себя по-своему, водкой, и забирали в больницу уже бесчувственное тело.

Потом кто-то из соседей пожаловался в милицию, приехал «бобик» с тремя молодчиками, на боку у каждого притаился грозный «калаш». Проблему уладил Жорик – как самый трезвый, от отвел в сторонку старшего группы и дал чаевые – штуку зеленых, которые ему предварительно дал Рома. Менты уехали довольные, но напоследок все же посоветовали петарды в рот и другие части тела не засовывать. Веселье продолжилось. Самые стойкие утихомирились лишь к семи утра.

* * *

Рома еще спал (полураздетый – на рубашку у него сил хватило, а вот с брюками вышла заминка), когда к нему в комнату проскользнула Жанна. Глаза ее горели возбужденным огнем. Присев на кровати, она принялась расстегивать брюки юноши. Тот зашевелился и разлепил глаза.

– О-о, голова… ты обещала избавить меня от боли, – простонал он, шаря рукой внизу в надежде отыскать емкость с какой-нибудь жидкостью, желательно с пивом, но пальцы лишь щупали воздух. Жанна продолжала поглаживать промежность Ромы, чувствуя, как набухает вожделенный бугорок.

– Этим я и пытаюсь заняться, – жарко прошептала она. – Ведь вчера у тебя было столько дел… На меня даже не смотрел.

– Принеси чего-нибудь попить, – попросил Рома, облизывая сухие губы.

Жанна с неохотой поднялась с кровати и вскоре принесла бутылку «Пепси». Рома осушил ее в два глотка, немного придя в себя. К тому времени стараниями Жанны брюки были сняты, и она нырнула в постель к Роме.

– Давай, возьми меня. – Она прильнула к его губам, но тут же отпрянула – перегар от юноши был смертоубийственным, даже «Пепси» не заглушила его. Но тем не менее девушка не желала отступать от задуманного. Она протянула руку вниз и с удивлением обнаружила, что эрекцию ее молодого человека словно ветром сдуло. Пенис, съежившись, как сонный мышонок, и не думал принимать боевую готовность.

– Ты что, не хочешь меня? – с обидой в голосе спросила Жанна, и Рома вымученно улыбнулся. Он уже окончательно проснулся и теперь тоже недоумевал, что происходит – вроде бы он не пьян, хоть и голова трещит…

Жанна, видя, что Рома мнется и не знает, что предпринять, решила взять инициативу в свои руки.

– Ладушки, попробуем иначе, – она призывно провела по губам розовым, как у кошки, язычком и скрылась под одеялом. Кулаки Ромы сжались, комкая и без того смятую простыню. Он тяжело задышал, вздрагивая, но дальше этого дело не шло. Наконец через минут пять из-под одеяла высунулась голова Жанны, лицо ее было покрасневшим и потным. Она раздраженным жестом вытерла губы.

– Что с тобой?! – резко спросила она, сдувая с лица упавшую челку. – Я тебе не нравлюсь?

– Нет, ты что, Жанна, – забормотал Рома, чувствуя, что краснеет. Он ненавидел сам себя – ведь только что он хотел ее, а тут на тебе…

– Тогда в чем дело? – ядовито поинтересовалась Жанна, слезая с кровати. В полуспущенных колготках и с растрепавшейся прической она выглядела и смешно и возбуждающе одновременно.

Рома с силой сжал зубы, проклиная и себя, и Жанну. Вот он, извечный женский вопрос, ставящий в тупик любого обломавшегося Казанову: «В чем дело?» Словно все мужики обязаны быть секс-гигантами с вечными батарейками. Как будто это не случается сплошь и рядом, ведь происходящему есть масса причин…

«Да, но только их нет у тебя. К тому же это произошло с тобой впервые», – услышал он в мозгу чей-то безучастный голос, и ему стало неуютно. Этот голос был прав. Рома вдруг с изумлением подумал, что вместо секса он с удовольствием погладил бы Жанну по щеке, шепнул ей на ушко ласковое слово, ну, максимум, поцеловал бы, да и то в щечку, как в советские времена на улицах…

– Одевайся, – отрывисто бросил он, потянувшись к брюкам. Жанна открыла рот и тут же захлопнула его, с тревогой отметив, что второй раз за время знакомства увидела на лице Ромы какое-то странное выражение – пустой, безжизненной отчужденности и… какой-то дряхлости. Глаза у Ромы на долю секунды изменились, но она уловила эти изменения – у него был выцветший взгляд беспомощного, старого человека, который потерял всякую надежду. Точно такое же выражение у него было вчера, когда он вышел из подъезда.