Дорогами тьмы - Филиппа Грегори Страница 56

– Господи Боже мой! – просипел лорд Варгартен, трясясь, как желе. – Что это? Ты это видел?

Расширенными от ужаса глазами Лука смотрел на бледное лицо Существа и перепуганные личики ребятишек, глядящих из дыры в потолке, как извиваются от боли поверженные на пол солдаты. А меж ними сновал, широко раскинув руки, оттаскивал их от прорехи в обвалившемся потолке не кто иной, как Фрейзе. Встретившись взглядом с Лукой, Фрейзе ободряюще кивнул ему и потащил детей в глубь погруженного во тьму чердака. А еще он легонько дотронулся до спины Существа, и оно тоже скрылось под крышей синагоги, и когда лорд Варгартен снова взглянул в ту сторону, он увидел лишь чернеющую дыру и осыпающуюся, как снег, штукатурку.

– Отче, что это за великан? Что за чудище?

– Я ничего не видел, – ответил Лука, еле переводя дыхание от потрясения. – Скамья рухнула под тяжестью ваших солдат. Господи, да у этого человека спина сломана!

– Он мертв, – сказал брат Пьетро, вставая на колени рядом со стражем, которого Существо первым сбросило на пол. – Бедняга, он сломал себе шею при падении.

И монах торопливо забормотал заупокойную молитву.

– Мне привиделось… Привиделось… – заикался лорд Варгартен.

– Да, ужасное зрелище, – согласился Лука.

Упавшие воины с оханьем и стонами поднимались на ноги. Кто-то тащил раненых товарищей на свежий воздух, мимо лорда Варгартена. Кто-то получил столь тяжкие увечья, что не мог шевелиться.

– Что ты видел? – потребовал у Луки ответа лорд Варгартен.

– Руку Божию, – молниеносно нашелся Лука. – Первый воин, – он указал на распростертое тело и на брата Пьетро, закрывающего глаза погибшему, – прикоснулся к священной Библии, когда влез на чердак. Иудеи, как и мы, хранят ее в сокровенном месте. А этот страж, с богохульством на устах своих, схватил священную нашу Библию своей дерзновенной рукой. И я увидел Ангела, вершащего суд Божий: карающим мечом поразил он святотатца, покусившегося на Слово Божье.

– Верно! – вскричал лорд Варгартен. – Я видел его! Ангела! Нечеловечески огромного, с горящим взором.

– Нам пора уходить, – сказал Лука. – Осквернение святыни отмщается Господом. Вы ведь не хотите, чтобы гнев Его пал и на вашу голову?

– Но с каких это пор нападение на неверных считается святотатством? – возмутился лорд Варгартен.

– Их Библия – это наша Библия. Это одна и та же книга, – просветил его Лука.

– Не может быть! Да если б я только знал!

Лорд Варгартен развернул коня и, пришпорив его, проскакал вон из синагоги.

– Пожалуй, не следовало въезжать сюда на коне, – посетовал он.

На улице всадники лорда Варгартена, причитая и сетуя, карабкались на крупы лошадей. Пара солдат впопыхах рассовывала украденные трофеи, но большинство, словно громом пораженные, сжимали сломанные руки или пытались унять сочащуюся из носа кровь. Двое солдат, рыча и скуля от боли, смогли взобраться в седла лишь с помощью своих товарищей.

– Богомерзкие хари! – заорал на них рассвирепевший лорд Варгартен, оправившись от испуга. – Насильники и воры! Вам все мало? Ну, конечно! Вам подавай еврейскую Библию! А то, что их Библия такая же, как и наша, в ваши дурные головы не приходило? Вот и получайте теперь по заслугам! Как вернемся в замок – марш исповедоваться! Все как один!

– Иоганн мертв! – закричал кто-то из задних рядов.

– Сам виноват! – огрызнулся лорд. – Загребущими своими руками притронулся к Священному Писанию, и Ангел Божий предал его смерти. Наглядный урок всем вам. Когда я разрешаю вам возблагодарить себя за работу, я предполагаю, что вы возьмете самую малость, а не кинетесь осквернять нашу христианскую Библию! Идиоты безмозглые! За мной! По домам!

– Поедешь с нами? – глянул он сверху вниз на Луку.

Лука покачал головой:

– Мы немного повременим. Премного обязан вам за оказанную помощь. Я отправлю отчет папе римскому, где укажу, что благодаря вам два города были избавлены от танцевальной чумы.

– Только про осквернение Библии не упоминай, хорошо? Помни, я тут ни при чем, это все тот дурак, и он сполна за это поплатился. Я бы не хотел, чтобы папе римскому донесли на меня.

– Никто не донесет.

– За мной! – зарычал лорд и галопом повел эскадрон по узкой улице прямо к воротам.

Лука и брат Пьетро, озаренные закатным солнцем, безмолвно провожали взглядом удалявшихся всадников: с грохотом запахнулись за ними ворота, затих постепенно вдали цокот копыт, и затем ударил набатный колокол, возвещая, что лорд Варгартен увел своих солдат домой и беда – хотя бы на этот раз – миновала.

Жители открывали ставни и осторожно выглядывали на обезлюдевшие улицы. Самые храбрые выходили из домов, чтобы оценить нанесенный деревне урон.

Вскоре послышалось шарканье метел, сгребающих осколки драгоценных витражей, стук молотков, вбивающих на место петли для вырванных с корнем ставен. Заголосила какая-то женщина, оплакивая унесенную солдатами реликвию – бесценное наследие, которое, передаваясь из поколения в поколение, перенесло тысячу налетов, но этот налет стал для него последним.

Девушка, спасшаяся от преследовавшего ее пьяного солдата, понурив голову, шла к своему жилищу, стискивая у шеи разорванный в лоскуты ворот платья, чтобы прикрыть наготу.

– Благодарю вас, – шепнула она Луке.

И таким достоинством и гордостью веяло от ее худенькой фигурки, что Лука, преисполненный изумления, не нашелся, что ей ответить, но склонился перед ней низко, до самой земли, словно она была высокородной дамой-христианкой, а не презираемой еврейкой. Затем он развернулся и задержался на пороге синагоги.

Фрейзе спустился вниз с чердака и, балансируя на ручках тяжелых дубовых скамей для молящихся, тянул руки вверх, туда, где выглядывали из дыры в потолке ребятишки. Один из них, осмелев, нырнул в объятия Фрейзе и был благополучно спущен на пол.

Мужчины и женщины спешили к синагоге, окликая детей и жадно ловя их ответные крики. Кто-то сразу направился к дому раввина и уже выводил своих чад из потайной двери. Матери, выбравшись из других потайных убежищ, кидались навстречу сыновьям и дочерям, пылко целовали их, взъерошивали им волосы, торопливо ощупывали, проверяя, не поранились ли они, целы ли.

Ребятишки, сорвав печать молчания, наложенную на них родителями, трещали без умолку, расписывая подвиги Фрейзе: как он напугал их, неожиданно проникнув через потайную дверь в доме раввина, как приказал им сидеть тише воды ниже травы, как спрятался в глубине чердака, а затем грудью встал на их защиту, когда солдаты, топая сапогами, лезли на галерею в синагоге.

– Он швырнул скамью! – захлебывалась от восторга девчушка, прижимаясь к своему отцу. – Когда к нам залез плохой человек. Он разбил пол и всех их покидал вниз!

Раввин и его жена тоже пришли в синагогу.