Звонок-2 - Кодзи Судзуки Страница 6

Как бы-то ни было, разговор был односторонний – Рюдзи, разумеется, ничего не ответил. Но в тот момент, когда техник и ассистирующий врач приподняли тело, чтобы переложить его в гроб, Андо вдруг показалось, что где-то внутри себя, в глубине собственной груди, он вдруг услышал голос Рюдзи. Более того, он неожиданно почувствовал зуд в районе пупка. Андо почесал живот, но странное чувство не исчезло. Казалось, что источник, создающий неудобства, находится где-то снаружи, словно что-то вибрировало в воздухе неподалеку от его живота.

В смятении Андо стоял у гроба. Он еще раз провел рукой по распростертому телу Такаямы – от груди к животу. В верхней части живота его рука нащупала какое-то утолщение. Он развязал на покойнике юката и, приглядевшись, увидел, что между швов торчит кусочек газеты. Как раз над пупком. Это показалось ему странным. Он всегда работал очень аккуратно. Тем не менее факт оставался фактом – клочок бумаги отчетливо виднелся на бледном теле покойника. Наверное, когда Такаяму перекладывали в гроб, газеты внутри него немного сдвинулись, и один уголок вылез сквозь незаметную щель наружу. На бумажный клочок, с едва заметными следами крови, налипли частицы жира. Андо аккуратно стер жир и увидел под ним цифры. Шрифт был очень мелким. Андо наклонился, чтобы разглядеть, что именно там написано, и прочел два трехзначных числа, напечатанных одно под другим:

178

136

Может, это был обрывок страницы биржевых новостей, а может, часть рекламного объявления – в газетах иногда записывают телефонные номера в две строчки. Или, например, это могли быть коды телепрограмм. Если вдуматься, то вероятность того, что на случайном обрывке свернутой газеты окажутся – одно под другим – два трехзначных числа и больше ничего, была очень невелика. Сам не зная почему, Андо постарался запомнить эти числа.

...178, 136...

Затянутыми в резиновые перчатки пальцами Андо аккуратно вернул кусочек газеты обратно под кожу и несколько раз легонько прихлопнул шов. Убедившись, что больше нигде ничего не вылезает, он снова завязал на Такаяме юката и еще раз провел рукой вдоль его тела. Округлая линия живота была идеальной. Андо отошел от гроба на несколько шагов.

Внезапно у него по спине пробежал холодок. Он приподнял руку, чтобы снять с нее резиновую перчатку, и заметил, что волоски на руке встали дыбом. Андо оперся на стоявшую рядом стремянку и еще раз внимательно вгляделся в лицо Рюдзи. Веки Такаямы подрагивали, и от этого казалось, что его безмятежно закрытые глаза могут в любой момент открыться.

Звук льющейся воды неожиданно сделался очень громким. Все, кто присутствовал в комнате, были заняты своими делами, и, похоже, единственным, кто чувствовал, что с телом Рюдзи творится что-то неладное, был Андо.

...А вдруг он не умер?.. Что за идиотские сомнения! Просто газеты, набитые в тело вместо внутренностей, немного сдвинулись, и от этого показалось, что он шевелится... Но почему же ни техник, ни полицейские – никто ничего не заметил?..

Андо захотелось в туалет. Внезапно он представил себе, как Рюдзи идет по коридору и шуршит зашитой в него газетной бумагой. От этой мысли позыв к мочеиспусканию сделался нестерпимым.

Закончив все утренние вскрытия, Андо отправился обедать на станцию Оцука по линии JR [3]. По дороге он несколько раз останавливался и оглядывался назад. На душе у него было неспокойно. Почему? Отчего? Он и сам не знал, но на этот раз его настроение точно не имело никакого отношения к погибшему сыну. За годы своей работы Андо провел не меньше тысячи вскрытий. Так почему же именно сегодня он так разволновался? Он всегда работал очень аккуратно, и до этого дня ни разу не было случая, чтобы кусок газеты вылез наружу сквозь швы. Ничтожная ошибка, но все же ошибка... Неужели он из-за этого так переживает? Нет. Должна быть другая причина. Он зашел в первый попавшийся китайский ресторан и заказал комплексный обед. Пять минут первого – в это время рестораны обычно переполнены, но почему-то именно сегодня посетителей почти не было. Кроме Андо в ресторане обедал еще один человек – пожилой мужчина, который сидел недалеко от кассы и, хлюпая, втягивал в себя китайскую лапшу. На голове у мужчины была кожаная альпинистская шапочка. Время от времени он отвлекался от лапши и смотрел в сторону Андо.

Андо разнервничался.

...Почему он не снял свою дурацкую шапочку? И чего это он все время на меня смотрит?..

Надо успокоиться. Если он начал искать скрытый смысл в таких несущественных мелочах, значит, нервы у него напряжены до предела.

Цифры с клочка газеты, вылезшего сквозь швы на животе Рюдзи, до сих пор стояли у него перед глазами, словно отпечатавшись на чувствительной фотобумаге. Отделаться от этого видения было невозможно, как от назойливой мелодии. Даже сквозь прикрытые веки шесть цифр продолжали маячить перед ним.

...Может быть, это телефонный номер?..

Он посмотрел на розовый телефонный аппарат, стоявший неподалеку от столика, за которым сидел обладатель альпинистской шапочки. Может быть, попробовать набрать эти цифры? Хотя в городе уже давным-давно нет шестизначных номеров. Так что дозвониться куда-нибудь вообще нереально. А даже если он вдруг и дозвонится, что дальше? Вдруг он услышит что-нибудь типа: «Эй, Андо! Ты со мной утром такое сотворил... Между прочим, мне больно было. Это же надо додуматься, оттяпать у мужика яйца!» Такая вот фразочка, да еще и голосом Рюдзи Такаямы...

– Ваш заказ, пожалуйста, – услышал он над ухом невыразительный голос официанта, одновременно с этими словами на стол перед ним опустился поднос. На подносе стояла плошка риса и тарелка супа. Рис был залит подливой из жареных овощей, но при ближайшем рассмотрении в подливе оказались два перепелиных яйца – по размерам они были абсолютно такими же, как и тестикулы Такаямы.

Андо болезненно сглотнул и залпом осушил стакан тепловатой воды, который официант принес вместе с обедом. Он ни в коем случае не отрицал существование так называемого «сверхъестественного», но в данном конкретном случае чувствовал себя полным идиотом. Дались ему эти числа!

Он никуда не мог от них деться. 178, 136. Что это может означать? Шесть цифр, появившихся из живота Рюдзи Такаямы, гения кодировок.

...Это код...

Отпивая мелкими глотками суп из пиалы, Андо расправил на столе салфетку и, достав из нагрудного кармана шариковую ручку, написал на салфетке оба числа:

178,136

Затем он пронумеровал каждую букву латинского алфавита с нуля до двадцати пяти: А – О, В – 1, С – 2 и так далее. Это был самый легкий шифр из всех возможных. Можно сказать, основной код. Сначала он попробовал заменить каждую цифру буквой и получил:

BHI, BDG

Записанное в одну строчку, это выглядело так: «bhibdg». Не нужно лезть в словарь, чтобы понять, что такого слова нет в природе. Тогда Андо ввел в шифр двузначные комбинации. Максимальное значение для таких комбинаций было 25 – учитывая, что он начал счет с нуля, а в латинском алфавите, как известно, двадцать шесть букв. Соответственно комбинации типа 78 или 81 в такой системе кодировки не имели смысла. Он принялся записывать возможные комбинации на салфетке: