Итан слушает - Катрина Кейнс Страница 6

Стены, створки и автомат пришлось долго отмывать. А Джек – или, может быть, Джон – ушел с работы. И отправился на север.

* * *

После того как Кэйлин в буквальном смысле расплющило, родители перестали ее замечать. Они могли столкнуться с ней в коридоре, рассеянно сказать «Привет», за ужином поинтересоваться, как дела в университете, или выгнать ее из ванной. Но если Кэй не было поблизости, – она сама проверяла, подслушивая за углом, – родители считали, что их дочь погибла. Когда мать начинала плакать, Кэйлин старалась тут же появиться в поле ее зрения. Тяжело было видеть, во что горе превратило близких ей людей.

А вот Эван, как ни странно, никогда не забывал, что в доме живет исполняющая желания сестра, которая теперь частенько играет роль трупа в какой-нибудь подворотне или на дороге. И когда он напоминал маме и папе о том, что пора бы навестить дочку, они не бежали на кладбище, а тут же спускались в подвал. Кэйлинна не стала возвращаться в свою старую комнату: теперь все там казалось до такой степени фальшивым и ненужным, что она не могла заснуть. Впрочем, она и так почти не спала – потребность в отдыхе была скорее привычкой. Равно как и еда.

Университет она тоже посещала по привычке – иногда даже тихо сидела на лекциях. Ее все равно никто не замечал…

Кэйлин закончила рассказ, который прерывала дважды, – родители, видимо, по просьбе брата, приносили в подвал чай и несколько тарелок тарталеток, – и улыбнулась.

– Вот так все и случилось… Так теперь все устроено, и я вообще-то давно свыклась с этим.

– Так что же… Все о тебе забывают?

– Практически все, да.

– Значит, стоит мне пойти домой, хорошенько выспаться, и завтра я так и не вспомню, за что меня, скорее всего, уволят?

Кэйлин озадаченно посмотрела на Итана, а потом, видимо, вспомнила про усыпанный кровавыми макаронами пол.

– Неловко, конечно, вышло, но для тебя жизнь на месте не стоит. В отличие от меня… – последнюю фразу она пробурчала себе под нос.

Повисло неловкое молчание. Чай стыл. Итан не притронулся даже к тарталеткам. Он почему-то забыл, что новая знакомая в еде не нуждается, и как всякий джентльмен ждал, когда дама первой пригубит чашку.

– Знаешь что? Раз уж я тебе все выложила – твоя очередь. Мне жуть как интересно, отчего ты весь такой… гм… серый.

Итан вздохнул, растягивая рукава своей детской водолазки, и вперился взглядом в пол.

– …

– Повтори-ка?

– Не знаю я, – проговорил Итан более отчетливо и все-таки взял маленькое, совсем безобидное на вид ядовито-зеленое угощение. – Живу один, к врачу не сходить – у меня даже электричества уже пару дней нет.

Кэйлин замерла, глядя в стену, а потом вдруг подскочила, кинулась к старому шкафу в углу и из-под вороха какого-то тряпья выудила видавший виды сотовый телефон. Он был облезлым, розового цвета, и на крышке красовались красные блестящие наклейки.

– Вот. – Она сунула телефон Итану в руки. – Завтра позвоню и свожу тебя к доктору. Знаю одного неплохого. В этом городе перебор со странностями, но поседевшего в свои неполные семнадцать человека с серой кожей я вижу впервые.

– Но…

– После ты меня снова забудешь, и тебе даже благодарить меня не придется… А потом я помогу тебе найти работу! Все же просто! – вдохновенно продолжала Кэйлин, не переставая бегать по комнате.

– Но я же…

– Не надо мне твоих «Не стоит, я сам», «Ой, как неудобно». Понял? И ешь ты уже эти проклятые…

Какая-то тень вдруг шмыгнула к Кэйлин от стены – Итан успел только заметить, как сверкнуло что-то металлическое.

Он бросился наперерез ножу практически инстинктивно, ничуть не задумываясь.

И точно никак не ожидал, что, ударившись о его предплечье, лезвие разлетится на несколько неровных частей.

* * *

Мистер Петерсон осел на разноцветный половичок, так и не успев понять, что с ним приключилось. Кэйлин сжимала в руках остатки табуретки, а Итан так и сидел, стискивая руку и хлопая глазами.

– Я в порядке, – как во сне, медленно и с расстановкой проговорил он, переводя взгляд с обломков ножа, похожих на серебристые конфетти, на остатки рукояти в ладони Петерсона. – Кто это?

– Джефри Петерсон, да и черт бы с ним… Что с тобой-то, чудо-мальчик?

– И все же чего он от тебя хотел?

– Того, чего я сделать не могу, я не боженька, чтобы мертвых воскрешать.

Кэйлин откинула в сторону обломанные деревянные ножки и присела рядом с Итаном. На его серой коже не было никаких ран. Кэйлин присвистнула.

– А ты не инопланетянин? Серые неуязвимые человечки, все такое…

Глаза Итана скрывали темные очки, но Кэйлин готова была поклясться, что они расширились от ужаса. Если Окделл и был пришельцем, то этот факт явно его не радовал.

– Да шучу я, шучу…

На счастье, именно этот момент выбрал Эван, чтобы проверить, что там в подвале за шум, – родители успели напрочь забыть о своей дочери.

– Братик, звони в полицию, у нас тут взлом и… – Кэйлин покосилась на остатки ножа, – покушение на мертвого человека, которое никак не докажешь.

* * *

В доме Нодов полиция бывала всего дважды: сначала из-за пропавшей без вести дочери, затем – из-за ее чудесного возвращения, о котором вскоре забыли даже газеты. Кстати, в публичной библиотеке Мэпллэйра, странном месте, похожем одновременно на рог изобилия и критский лабиринт, можно было отыскать последние номера́ «Кленового вестника» – и все они содержали по несколько пустых страниц. Любой любопытствующий, будь то школьник, которому задали доклад, журналист, поднимающий старые дела, или бог знает как забредший в тихий непримечательный городок секретный агент, даже не обратил бы на эти желтоватые листы внимания. Кто-то старательно сглаживал все неровности, отводил глаза от простого факта, что практически по всем параметрам мертвая Кэйлин разгуливает среди живых.

В Мэпллэйре даже полицейские напоминали роботов. Или зомби. Так что немногословный офицер, полноватая темноволосая дама с самым суровым лицом, какое только доводилось видеть обитателям дома на Золотой улице, просто задала несколько вопросов, произвела арест и увезла мистера Петерсона в сторону двадцать девятого шоссе.

Наручные часы, стекло которых покрывала паутина трещинок от удара о гвоздь, показывали около двух часов. Итан все еще неосознанно поглаживал то место, куда пришелся удар ножом, и периодически впивался в кожу ногтями, чтобы в очередной раз убедиться, что он ничего не чувствует. Не из-за этого ли тетя Сара так оберегала его? И, страшно подумать, не из-за этого ли так неожиданно, рано умерла?

– Меня бы все равно не убили. Вернее, я бы все равно потом вернулась.