Дорогами тьмы - Филиппа Грегори Страница 60

– Неудивительно, что тебе мерещатся кошмары. Что ты видела?

– Не знаю, что это было. Не знаю, где это было. – Голос Изольды предательски задрожал. – Это… Это не описать. Это так ужасно, что не подобрать слов. Я не знаю, что я видела, но даже если бы смогла тебе рассказать об этом, ты бы мне не поверила. И они, люди из моего кошмарного видения, знали – никто не будет слушать, когда они станут рассказывать о том, что пережили, а те, кто их все-таки выслушает, им не поверит. Мне снились евреи: бестелесные, в полосатых штанах и рубашках, они шли, обреченные на смерть. А вокруг них бесновались мужчины и женщины – беспощадные, бессердечные нелюди. Ни я, ни они ничего не можем поведать тебе – это не описать словами.

Сполохи пережитого ужаса в темно-синих глазах подруги потрясли Ишрак до глубины души.

– Это просто сон! Мираж!

– Это происходило здесь! – исступленно закричала Изольда. – Здесь! В этом самом городе, в Маутхаузене!

– Тише, тише. Это всего лишь сон. Пустое. Все хорошо, Изольда. Нам ничего не грозит. Мы с тобой в безопасности.

– О, да, – прошептала Изольда. Она пришла в себя, посмотрела на выбеленные известью стены, на окно, в которое робко пробирался рассвет. – Мы в безопасности. Но они, они – как же?

Танцевальная чума, которую исследовал Лука, свирепствовала не только в Средневековье, вспышки ее отмечались и в наши дни. Какие только теории не выдвигались, чтобы объяснить ее. Большинство современных исследователей сходятся во мнении, что в основе танцевальной мании лежит психическая эпидемия, известная как массовый психоз. В рамки теории подобное предположение укладывается как нельзя лучше, однако на причины массового танцевального помешательства оно проливает свет не более чем средневековое клеймо «одержимость бесами».

Голем, защитник еврейского народа, – персонаж еврейской мифологии, герой легенд. Гонения на иудеев, насильственное насаждение гетто – деревень, куда сгоняли всех евреев и где христианам было запрещено жить, бесчеловечные указы, антисемитизм, антиеврейские восстания, буйства обезумевшей толпы, убийства – черной полосой проходят через всю историю христианства, насчитывающую более двух тысяч лет.

Именно средневековая дикость, невежество и варварство проложили дорогу к Холокосту: узкое и ограниченное сознание, как те две бороздки из сна Изольды – прямой путь к Маутхаузену, нацистскому концентрационному лагерю, существовавшему с 1938 по 1945 год. Заключенные там люди работали на каменоломнях. Когда они становились слишком слабы, их убивали. До сих пор доподлинно неизвестно, сколько человек было истреблено и уничтожено в этом лагере смерти, цифры колеблются от 122 766 до 320 000 человек.

Во время Холокоста было убито и казнено около 6 миллионов евреев, 5,7 миллиона советских граждан, 2,5 миллиона советских военнопленных, около 1,9 миллиона поляков, 312 000 сербов, около 275 000 нетрудоспособных граждан, 196 000–220 000 цыган, 1900 свидетелей Иеговы, 70 000 так называемых преступников, а также неизвестное количество противников политической власти Германии того времени и солдат Движения Сопротивления в странах оси, сотни, а возможно, тысячи гомосексуалистов. Все эти люди погибли не в пожарище войны, не в сражениях. Нет, всех их – миллионы и миллионы ни в чем не повинных людей – уничтожили в Холокосте, операции по планомерному и массовому уничтожению людей. Холокост – больная тема для нашей истории. Как его описать? Понять? Объяснить? Мне кажется, у художественной литературы нет ответов на эти вопросы. Сочинитель вырывает какой-нибудь эпизод из контекста и рассказывает читателю ошеломляющую, трагическую, пронзительную повесть о судьбе одного человека, нескольких человек, попавших в жернова Холокоста, но рассказать о Холокосте целиком и полностью он не в состоянии, потому что Холокост – это немыслимо, это – невообразимо.

Сон Изольды я позаимствовала из воспоминаний Примо Леви, итальянского писателя, пережившего все ужасы заключения в Аушвице. Ему снился один и тот же сон, будто он входит в комнату, где его ждут друзья, и хочет рассказать обо всем, что он видел, что выпало на его долю, и – не может. Ему казалось, пережитое им настолько нереально, что описать его словами невозможно, более того – ему никто не поверит.

Вы, те, кто до сих пор заражен варварским средневековым сознанием, крепко-накрепко вбейте себе в головы, что ненависть, вражда и страх не приводят ни к чему, кроме геноцида и смерти. Ксенофобия и злоба, закостенелость и невежество – кривые дорожки, заманивающие человечество в зияющую бездну Тьмы. Дай Бог никогда больше нам не ступать по ним. И всякий раз, когда ослепляет нас ненависть к другому человеку, всякий раз, когда обуревает нас праведный гнев, давайте помнить, на какую дорогу нас это может завести.