Лексикон - Макс Бэрри Страница 67

Он установил на полу черный прибор.

– Это динамик. Я не смогу слышать тебя, но во время процесса я буду говорить с тобой.

– Я передумала, – сказала Эмили. – Я больше не хочу.

Техник оглянулся. Мужчина в серой униформе топтался по ту сторону металлической сейфовой двери. «Волтин, – подумала она. – Карлотт сишиден нокс, спаси меня от того охранника». А ведь может сработать. Расстояние небольшое, техник успеет прежде, чем тот выхватит оружие.

Охранник спросил:

– У нас проблемы?

– Нет, – сказала Эмили. – Нет, все в порядке.

– Время, – сказал охранник. – Тридцать секунд.

– Просто успокойся, – сказал ей техник и вышел.

Сразу после этого сейфовая дверь стала закрываться. Эмили ожидала услышать клацанье, но дверь захлопнулась с тихим шелестом. Зато засовы встали на места с грохотом, как от выстрела. От неожиданности она подпрыгнула. Эхо стояло целую вечность, а потом наступила тишина, и единственным звуком было ее дыхание. «Гарри, – подумала она. – Гарри. Наверное, я все испортила».

Черный динамик, оставленный техником на полу, выпустил сноп помех. Эмили не сразу сообразила, что это речь.

– Джжессссика. – Создавалось впечатление, будто передача идет с луны. – Мы дадим тебе несколько минут, чтобы ты успокоилась. – Пропитанное помехами, последнее слово прозвучало как «уссспокоиласссссь». – Прошу тебя, дыши нормально и веди себя естественно, не нервничай.

Эмили принялась стягивать шлем с головы. Но что-то мешало. Когда она наконец сняла его, то увидела иглу длиной в четыре дюйма, вымазанную какой-то прозрачной жидкостью. Она положила шлем на пол и попыталась забыть о нем. От шлема шел пучок тонких проводков, и, проследив по ним, Эмили обнаружила крохотный серый контейнер, закрепленный под сиденьем ее стула. Внутри не было ничего, кроме чипа и батарейки. Все в этой комнате имеет независимые источники питания, догадалась она. Лампы в клетках, видеокамеры, динамик. Они так стараются ничего не выпустить наружу и ничего не впустить извне, что даже не сделали проводку в комнате. Если в ближайшие несколько часов дверь не отроется, она задохнется.

– Джжессссика, у меня хорошие новости. Мы можем заплатить тебе чуть больше. Тыссссячу долларов за потраченное время. Что скажжжешь?

Значит, ящик работает по таймеру. И эти техники, вероятно, не могут им управлять; они, вероятно, просто знают, когда программа должна открыть его. А это означает, что в целях безопасности предусмотрен резерв времени. Крохотный промежуток, чтобы все успели разойтись по своим местам. И она может использовать его.

– Джжессссика, подумай, что ты будешь делать с этой тысячью. Готов поссспорить, купишшшь на них что-нибудь потрясающщщее.

Эмили подошла к видеокамерам, но не нашла там ничего необычного. Она одну за другой перенесла их в угол и сложила красными огоньками к бетонной стене. Что бы здесь ни случилось, она не станет участвовать в шоу. Она не допустит, чтобы ее изучали и за ней наблюдали, чтобы потом усовершенствовать процедуру. Эмили вернулась к стулу и обошла его со всех сторон. Но он оказался простым стулом.

– Джжессссика, потерпи еще минуту. Все почти на месссссте.

Она опустилась на колени перед коробом. И прикоснулась к нему. Ничего страшного не случилось, и Эмили провела по нему ладонями. Поверхность оказалась теплее, чем она ожидала. Она нашла крохотную щель, в которую можно было просунуть только ноготь, но засомневалась, стоит ли это делать. Она не знала, что ищет. Варианты. Но здесь их не было.

Эмили встала на ноги и прошлась по комнате. Еще одним необследованным предметом был динамик, поэтому она подошла к нему. К своему удивлению, обнаружила в нем маленький отсек. В нем были красные таблетки. Некоторое время Эмили разглядывала их. Она не думала, что от них может быть какая-то польза.

– Итак, Джжессссика. Пора открывать ящщщщик.

– Тьфу, – сказала Эмили, сделала несколько шагов к ящику, но отвага покинула ее, и она попятилась к стулу. – Черт. Черт.

Заурчал какой-то механизм. Щель, которую она обнаружила, стала расширяться, и верхняя часть ящика поползла вверх. Эмили зажмурилась и ощупью отползла в угол, свернулась клубочком и зажала пальцами уши. Ту песню, что исполнял уличный музыкант на платформе, когда она встретила Элиота, «Lucy in the Sky with Diamonds», она пела очень часто. Давно, в Сан-Франциско, еще до того, как научилась карточным трюкам. Тогда Эмили и познакомилась с Бенни. Он играл на гитаре. На «Lucy», сказал он, подают лучше всего, поэтому она практически только ее и пела. Наверное, раз пять за час, изо дня в день. Сначала ей нравилось, но потом песня превратилась в заразу, и что бы она ни делала, куда бы ни ходила, у нее в голове все время крутилась эта мелодия, и она от нее безумно устала. Она забивала ее сексом и наркотиками, но «Lucy» все равно удавалось пробраться в ее сознание. Однажды Бенни заиграл вступительные аккорды, но она не смогла запеть. Она просто больше не могла петь эту проклятую песню. Она расплакалась, потому что ей было всего пятнадцать, и Бенни отвел ее в сторонку и сказал, что все будет хорошо. Но ей придется спеть. На этой песне самый большой заработок. Спела Эмили плохо, и Бенни тогда впервые ударил ее. Она убежала, а потом вернулась к нему, потому что у нее не было иного выбора, да и вообще это казалось правильным. Они заключили что-то вроде перемирия: Эмили не жалуется на синяки на лице, а Бенни не требует, чтобы она пела «Lucy». Ее это вполне устраивало. Она тогда думала, что это очень выгодная сделка.

И вот сейчас, когда из короба что-то начало вылезать, Эмили ухватилась за то, что всегда вызывало в ней дикую ненависть.

– Lucy in the Sky! – запела она. – With Diamonds!

* * *

Время шло, а она все была жива. И не сходила с ума. В промежутках между словами песни она кое-что слышала. И поэтому продолжала петь. Пронзительно выкрикивая слова. Когда ее внимание привлек треск в динамике, Эмили сообразила, что с нею заговорил техник. Вряд ли техника нужно опасаться. Бояться нужно ящика. Поэтому она запела потише, чуть-чуть, и открыла одно ухо.

– Всссстань на одну ногу, – сказал динамик.

Эмили убрала палец из другого уха. Некоторое время она не шевелилась, на тот случай, если ящик вдруг заговорит и ей придется срочно затыкать уши. Хотя они говорили, что им нужно, чтобы она посмотрела на что-то, ведь так? Посмотрела, а не выслушала.

– Дотроньссся до левого локтя.

Не открывая глаза, Эмили осторожно поползла по бетонному полу. Добравшись до ящика, ощупала его бок. Над щелью больше не было металла. Она ощупала край и почувствовала под ладонью нечто холодное и жесткое. Возможно, пластмассу. Эмили надавила на это. Оно прогнулось, слегка. Она села на пятки и задумалась.

– Теперь, Джессика, до правого, пожалуйста.

Она поползла дальше, добралась до стены и, держась за нее, добралась до видеокамер. Прихватив одну, поползла обратно. Нащупав ящик, пластмассовый купол, который, вероятно, скрывал то, что было внутри, она поднялась на ноги и перехватила камеру за штатив.