Двенадцатое заклятие - Дэвид Лисс Страница 70

— А Лудд? Он тоже один из них?

Мэри покачала головой:

— Нет, он другой. Давным-давно был король, которого звали Луд — с одним «д». Он жил при римлянах. Мало что известно, но Гальфрид Монмутский пишет, что Луд построил несколько укреплений на Темзе, одним из которых был его любимый Форт-Луд. Вы, конечно, знаете, чем со временем стал этот форт.

— Лондоном, — чуть слышно ответила Люси.

— Да. Между прочим, Лудгейт назван в его честь. Но король этот был больше чем обычный человек, он был воплощением кельтского божества, почитаемого как Луг или Луд.

— Вы хотите сказать, что человек, которого я встретила и с которым разговаривала, бог?

— Он — существо, которое почитается как один из богов, а это не одно и то же. Но он — воплощение духа нашей земли. Его не раз призывали во времена опасности и кризиса, чтобы он возглавил народ и привел его к победе.

Люси внимательно посмотрела в лицо своей подруги:

— Это ведь вы, да? Вы вызвали Лудда?

— Да, — ответила Мэри. — Использовала темную и опасную магию, ту, которой я просила вас остерегаться. Вызывать демонов — глупая игра, которая может вас уничтожить, но у меня есть цель, которая выше личных интересов. Ревенанты давно расхаживают среди людей. Они пользуются своей властью иногда во имя добра, иногда во имя зла. Часто суждение о подобных вещах зависит от ваших политических взглядов или от того, какого претендента на трон вы поддерживаете. Их влияние, если это рассматривать в рамках большой системы, распространялось на маловажные политические вопросы — они всего лишь сильная фракция в системе, которую следует назвать олигархией.

— И сколько их таких?

— Немного, — сказала Мэри. — На важных позициях, возможно, с десяток. Есть еще несколько отделившихся от группы. Они сами по себе.

— И леди Харриет их возглавляет?

— Леди Харриет может производить впечатление пожилой женщины, но она самая из них молодая и поэтому самая энергичная. Оттого она их лидер. Остальные живут так долго, что потеряли связь с собственной жизнью, связь с окружающим миром. Они зависят от леди Харриет. Она их направляет и защищает. Нельзя ее недооценивать. Мы серьезно рискуем, вступая в борьбу с ней.

Люси нисколько в этом не сомневалась.

— И народ их поддерживает, — сказала она, вспомнив свой разговор с премьер-министром.

— Поддерживает, потому что люди, которые принимают решения, не догадываются, какую совершают сделку, — сказала Мэри. — Они верят, что эра машин принесет процветание и обеспечит безопасность, но не понимают, каким холодным будет этот мир. И они не понимают, что ревенанты насаждают станки, потому что эра машин неминуемо почти уничтожит магию. Борясь с Луддом, эти люди совершают зло несознательно, но все равно совершают. Если магия исчезнет, ревенантам будет нечего бояться. Исчезнет угроза, что с помощью алхимии их можно вернуть в исходное состояние, и тогда они останутся в их бессмертных телах навечно. Их волнует только собственная безопасность. Их темные умы не придут в смятение, когда машина заменит человека, когда ремесленники потеряют человеческое достоинство, вынужденные жить в крайней нужде, когда дети будут голодать и просить подаяния. Они не понимают, что мир, который они строят, будет подобен аду. Их легкие забьются гарью и пеплом от фабричных труб. Их умы атрофируются от праздности и лености. Я была готова рисковать собой, своей жизнью, попытаться остановить этот кошмар, который они уготовили человечеству, и поэтому я вызвала Лудда.

— Но при чем здесь я?

Мэри покачала головой:

— Не знаю. Простите. Знаю только, что все дороги на этом пути начинаются и заканчиваются Люси Деррик. Вы главное действующее лицо. Вы не желаете этого, я вас за это не осуждаю, но ничего с этим сделать нельзя. Если хотите вернуть племянницу, вам необходимо одолеть леди Харриет.

— Найдя «Немую книгу»?

— Да. Вы уже сделали большое дело, выкрав страницы у нее под самым носом.

Люси вспомнила о страницах:

— Она сказала, что ее дом охраняется и что магия там действовать не будет, но она подействовала. Это из-за «Немой книги»?

— Отчасти. Эти страницы вас звали, да?

Люси кивнула.

— Вы уже обнаружили, что находите их не по одной и каждая серия страниц передает важный компонент всего учения, которое содержит книга. Но каждая страница обладает своей магией и притягивается к другим страницам, а также к человеку, который ими обладает. Двенадцать страниц, двенадцать заклятий. Достаточно иметь их на руках и знать, что они собой представляют, чтобы сделать вас могущественной и опасной. Собрать не все страницы, а только часть — хуже, но у вас все равно будет преимущество. Чем больше страниц, тем больше власти и удачи.

— Разве леди Харриет этого не знает? — спросила Люси. — Разве она не будет защищаться?

— Несмотря на свой возраст, — сказала Мэри, — она так и не понимает магии. По большому счету. Когда вы были маленькой, Люси, была у вас подруга, которая очень быстро бегала?

— Была, — сказала Люси. — У нас была подруга Элиза, она всегда побеждала, когда мы бегали наперегонки.

— Так уж и всегда? Она никогда не проигрывала?

— Ну, иногда, конечно, проигрывала. Но какое это имеет отношение к защите?

— Допустим, Элиза бегала быстрее всех, — сказала Мэри, — допустим, это действительно так, но это не означает, что она будет всегда побеждать. Она наверняка может победить ваших друзей и даже незнакомого человека, и почти всегда так и будет. Но иногда кто-то другой может бегать быстрее, или у нее устанут ноги, или она будет голодна.

— Обереги могут устать?

— Они растягиваются и изнашиваются, как старая веревка, или могут усиливаться или слабеть, как ветер. Ее обереги действуют почти всегда, но в этот раз они не подействовали, потому что вы сильная, а она старая. Она сильна, Люси. Очень сильна. Сильнее, чем вы можете представить, но не так сильна, как она сама думает, и это — наше единственное преимущество.

— Путешествие продолжается, — сказала Люси, выглядывая из окна. Вдруг ее охватил ужас. — Где мы? Я не узнаю дорогу. Разве это дорога в Лондон?

— Нет, — сказала Мэри. — Мы возвращаемся в Ноттингемшир.

Люси в панике схватилась за край сиденья:

— Только не это! Разве вы не поняли меня? Я должна вернуться в Лондон. Если не вернусь до заката, мое отсутствие будет обнаружено. Они узнают, как долго меня не было. Почему вы меня обманули?

— Потому что знала, вы меня не послушаетесь, — сказала Мэри. — Знала, что вы все равно вернетесь, потому что вас слишком заботит, что о вас думают другие.

— Вы говорите совсем как Байрон.

— Не говорите так! — резко сказала Мэри.

Гнев был внезапным и страшным. Она была похожа на камышовую кошку, приготовившуюся к прыжку. Лицо покраснело, глаза расширились, зрачки сузились. Сквозь приоткрытые губы были видны зубы.