Мистер Икс - Питер Страуб Страница 78

В Ленсинге, штат Мичиган, под обломками взорвавшегося дома погибли тринадцать человек. Три супружеские пары были зарезаны в своих собственных домах. Вырезка на следующей странице была об убийстве двух молодых женщин, путешествовавших автостопом через Вермонт. Я выключил свет и повалился на кровать, не раздеваясь.

Сны-путы и сны-гири приковали меня к постели. Удерживаемый в плену сознания Мистера Икса, я видел дверь сквозь дымку легкого ночного тумана; я видел лезвие ножа, мужчину с густым загаром, поднимавшегося с нахмуренным лицом из кресла. Когда он открыл дверь, Мистер Икс скользнул в дом и сказал:

– Мистер Букер, у вас есть нечто, принадлежащее мне.

«Нечто» – это я? Нет: «нечто» уже здесь нет, «нечто» успело скрыться.

Букер упал на колени, и Мистер Икс плавно скользнул ему за спину и перерезал горло.

«Нет, – подумал я, – это был Анскомб…»

Нет, это был Фрэнк Синатра, он пел: «Борись… борись… борись… Изо все-е-е-ех сил…»

Это не было инсценировкой с участием Мистера Икса, напавшего на человека по имени Сильвэйн Букер и унесшего меня, – это было то, что произошло, когда пел Фрэнк Синатра и когда воздух был напоен запахом сосновой хвои, и людей звали…

Большая черная кошка и белый кролик лежали на полу. В зеркало передо мной вплывал уродливый силуэт человека, трясущегося от злобного смеха. Объятый ужасом, я разорвал путы, сбросил гири и – проснулся. Я стоял у кровати, прижав ладони к глазам.

Матрешка подсказала мне деталь, которая объясняла все, что я был готов понять. Почти все заметки были опубликованы за день-два до двадцать пятого июня. Я навещал убитых супругов вместе с Мистером Иксом – я видел, как их убивали. Стар собрала эти истории, потому что боялась… Боялась, что за ними стоял Роберт? Или Райнхарт? Она думала, что Роберт унес жизни полдюжины полицейских в Оттумве, штат Айова, и убил двух молодых женщин, путешествовавших автостопом по Вермонту. Газеты поведали ей о том, что ее второй сын блуждал неприкаянным по свету, мотался от одной трагедии к другой, как взбесившийся призрак.

Роберт отправил Эшли Эштон в отель «Комфорт», потому что знал: я буду там. На следующий день, переспав с Эшли, он спас меня от многих лет тюрьмы.

Чувствовал я себя так, будто сам был матрешкой, прячущей секреты внутри секретов, которые, в свою очередь, вели к непостижимой тайне. Роберт; Эдвард Райнхарт. Я не в силах был понять это. Как и не в силах был продолжать подвергать опасности Лори Хэтч. Я решил выйти из дома и бродить по улицам, пока усталость не загонит меня снова в кровать.

Когда я шагнул за порог, в окне мелькнул и скрылся за занавеской бледный овал лица моей хозяйки. Я резко закрыл за собой дверь, насладившись ее громким хлопком. Я хотел выпить. И может даже, не раз.

Какой-то беспокойный уличный шум усилился, когда я прошел некоторое расстояние по Честер-стрит. Время достаточно раннее – ни один нарушитель спокойствия в Хэтчтауне еще не добрался до своей койки. Я не желал быть игрушкой Роберта. Мне противна сама мысль о том, что он манипулировал мной, направлял меня, планировал мою жизнь. Но зачем, зачем? Я остановился, шокированный самым очевидным вопросом.

Ответ пришел, когда я вспомнил: «Мистер Букер, у вас есть нечто, принадлежащее мне».

Раз в год Мистер Икс выходил на поиски Роберта, моей тени. Родство, о котором я не знал ничего, погнало сегодня меня – тень своей тени – на поиски. Стар и Роберт встречались по меньшей мере дважды – напротив магазина Биглмэна и недалеко от дома Нетти; несомненно, были и другие встречи. Возможно, Стар каким-то образом удавалось не подпускать к себе Мистера Икса. День нашего рождения будет вскоре после ее похорон, и Роберт не может принять ежегодный вызов Мистера Икса в одиночку. Он спас мне жизнь, потому что я ему нужен.

А он мне не нужен. Пусть Роберт отправляется ко всем чертям. Я был бы очень рад, если б Мистер Икс уничтожил его.

Кипя от ярости, я сделал шаг вперед, и меня вдруг осенило: тот, по кому я так тосковал на протяжении всей жизни, был тем самым существом из сна – тем самым, кого я только что приговорил к смерти. От наплыва чувства, описать которое можно только словами «острая тоска», я едва не рухнул на колени. Каждая клетка моего тела взывала к воссоединению с частью, когда-то оторванной от него. И вновь, как в детстве, только с еще большей, взрослой болью, я почувствовал себя отрезанной половиной, истекающей кровью и умирающей от желания воссоединиться с тем, кто вернет мне ощущение целостности.

«Это безумие… – подумал я. – Ты чувствовал в точности то же самое, когда тебе было три года».

Страшная, всепоглощающая тоска понемногу улеглась, спрятавшись под зарубцевавшейся тканью старого шрама, и вновь передо мной протянулась вереница фонарей Честер-стрит, такой мирной и пустынной в прохладном ночном воздухе. Шел четвертый час воскресного утра Эджертона. Если я нужен Роберту, чтобы одержать победу над Мистером Иксом, я помогу ему, – а может, и нет, в зависимости от того, как буду чувствовать себя в тот момент. Но я был здесь, потому что здесь был он: Роберт вывел меня на тропинку, ведущую от Эшли Эштон к Лори Хэтч.

Мысли мои переключились на Лори. Продолжая с тревогой размышлять о ее судьбе, я дошел до Мерчантс-парка и решил попить из прославляющего ее мужа фонтанчика. И только сейчас обратил внимание на вспышки мигалок патрульных машин и «скорой» напротив «Дома Кобдена».

Голоса, которые я слышал в начале прогулки, доносились из толпы в конце парка и от людей, небольшими группами стоявших под деревьями.

Коротышка с выбивающимися из-под кепки непослушными вьющимися вихрами помахал мне со скамейки коричневым пакетом. Я подошел и сел с ним рядом.

– Привет, Пайни. Что тут такое?

– Черт его знает. Похоже, какая-то заварушка в «Доме Кобдена».

Еще две патрульные машины с воем завернули на улицу Паромщика. На верхних ступенях парамедики «скорой» разговаривали с седоволосым мужчиной, на чье усталое лицо падали розовые и красные сполохи мигалок патрульных машин. Как привальный брус причала, выпирал его живот над поясом брюк.

– Капитан Мьюллен, – узнал я.

– Ага, твой приятель. Хочешь глоточек?

Что там у него было в бутылке, не знаю, но на вкус – как сигарный дым.

– Всего лишь немножко бургундского местного розлива, думал, тебе понравится. – Пайни захихикал и взмахнул рукой с бутылкой. – Мой старый дружок, Эрвин Лик по прозвищу Трубач, был профессором в Альберте, а закончил последним дерьмом, так вот, он частенько говаривал: «За тенью следуем – она все убегает; лишь отойдем – за нами тень бежит». Кто автор, знаете?

Я покачал головой.

– Бен Джонсон. «Внимаю все смутней. Не раз желал я тихой смерти поступь полюбить, ее, бывало, ласково я звал в ночи мое дыханье растворить». А это Джон Китс [43].