Руна - Кристофер Фаулер Страница 78

— “Туле Гезельшафт”, — спокойным тоном подсказал ей Кармоди.

— Спасибо. А также “Дойче анернербе”... — Кармоди снисходительно улыбнулся по поводу ее склонности коверкать иностранные слова. — И то, как нацисты использовали это оккультное учреждение в целях практического использования силы рун. Мы также изучили вопрос о том, как они злоупотребляли этим в стремлении установить контроль над массами.

Гарри допускал, что может столкнуться с чем-то таинственным, но, похоже, явно переусердствовал в своих ожиданиях. Куда он вообще попал? На заседание какой-то технонацистской лиги? Он чувствовал, как его ладони постепенно покрываются потом.

— Мы никогда не должны забывать и прощать все то зло, которое творили нацисты, — продолжала мисс Марипозо, — власти сами же разлагали общество. Рунической системой явно злоупотребляли, уничтожая посредством ее как невиновных, так и виноватых. Гитлер дискредитировал ее, и впервые за многие столетия она пребывала в забвении вплоть до недавнего времени. Реанимируя руническую систему, мы исходим исключительно из целесообразности ее технологического применения в будущем, однако при этом не должны забывать ужасы прошлого и постараться сделать все возможное, чтобы эти ужасы никогда больше не повторились.

Под легкий шелест рукоплесканий итальянка снова заняла свое место за столом. Затем поднялся Кармоди. Дождавшись тишины, он обратился к присутствующим:

— Обсудили мы и расцвет современных многонациональных конгломератов, обратив внимание на тот факт, что практические устремления его участников слишком часто ограничиваются лишь их тягой к собственной безудержной экспансии. Наша же корпорация, начиная с ее рядового работника и кончая высшими управленческими структурами, задумана по совершенно иному типу. Это будет мыслящая компания, воплощающая идеалы своего основателя Сэма Хэрвуда, многонациональная корпорация, призванная осуществить заветные чаяния своих сотрудников. Именно таким путем мы пришли к идее использования рунической философии, которая поможет соединить убеждения каждой отдельной личности с интересами всей корпорации, что, в свою очередь, позволит нам служить возвышенным идеалам и одновременно получать высокие прибыли.

На протяжении всего совещания Гарри было довольно непросто концентрировать внимание на своем априорно предвзятом мнении относительно Кармоди. Буквально у него на глазах промышленник то и дело преображался из грешника в святого и обратно, и все же тот образ мечтателя-филантропа, который пытались создать участники совещания, почему-то казался ему наигранным и насквозь фальшивым.

— Мне представляется неизбежным, — продолжал Кармоди, — что многие пытаются помешать стремительному взлету структур наподобие “ОДЕЛ”. Возможно, они даже считают порочной саму систему, в которой гармоничные интересы отдельной личности тесно увязаны со стремлением к коммерческому процветанию, хотя, на мой взгляд, именно этим на протяжении многих лет и с весьма ощутимым успехом занимаются наши японские коллеги.

Со стороны азиатских представителей послышался одобрительный шумок.

— Мы же собрались здесь для того, чтобы поговорить о следующем шаге в направлении дальнейшего расширения нашей корпорации и ее продвижения на рынки Европы и Америки. И в первую очередь, — он протянул раскрытую ладонь, — призвать наших заокеанских друзей к дополнительным инвестициям в нашу корпорацию.

К тому моменту, когда совещание начало приобретать отчетливую квазирелигиозную направленность, стали более четко проступать его истинные цели. Итак, оно представляло собой наполовину теоретический семинар, а наполовину кампанию по сбору пожертвований на развитие, причем не исключалось, что конечные цели как самой “ОДЕЛ”, так и ее дочерних предприятий были вполне благородными. Между тем Кармоди продолжал:

— К настоящему времени корпорация “ОДЕЛ” уже завоевала весьма прочные позиции в финансовых кругах лондонского Сити. В Великобритании нас поддерживает целый ряд весьма влиятельных и достойных людей — как мужчин, так и женщин, — и сейчас, когда энергия может передаваться через спутники, через наши собственные кабельные сети, через средства видеокоммуникации, через компьютерные системы, мы получаем выход на финансовые центры всего мира.

По мере того как Кармоди формулировал программу дальнейших инвестиций, благодаря которой “ОДЕЛ” ворвется в двадцать первый век триумфатором, возникшее у Гарри сомнение обретало все более и более четкую форму. В сущности, масса основополагающих вопросов пока так и повисла в воздухе. Например, что именно является конечным продуктом деятельности данной компании? Коммуникационная технология? Судя по всему, у Кармоди не было никакого желания подробно останавливаться на данном вопросе. В чем заключались те альтруистические цели, о которых он так распинался? Как конкретно функционировала эта самая руническая система “ОДЕЛ”? Ответа на них он не получил и в ходе последующего совещания.

Когда же в изобилии посыпались финансовые подробности и прочие фактологические детали, внимание Гарри и вовсе поплыло куда-то в сторону. Через окно импровизированного зала заседаний ему был виден силуэт миссис Кармоди, сидевшей у настольной лампы в соседнем крыле здания. Поначалу ему казалось, что она читает, однако, когда служанка выключила верхний свет, он понял, что женщина просто смотрит прямо перед собой в стену.

В восемь часов участники совещания решили наконец прерваться на ужин, так что Гарри получил возможность вернуться в свою продуваемую насквозь комнату. Присев на край глубокой керамической ванны и слушая бульканье вытекающей из начищенных медных кранов воды, он пришел к выводу, что настала пора составить план конкретных действий.

Перед его мысленным взором вновь возникла неподвижная фигура жены Кармоди. Как знать, а вдруг именно она обладала ключом к познанию личности этого магната?! До настоящего времени женщина практически не проявляла какого-либо интереса к именитым гостям своего супруга, но, возможно, у нее были свои собственные интересы, которые никоим образом не пересекались с его деловой активностью. Наблюдая за тем, как постепенно наполняется ванна, Гарри задавался вопросом: догадывается ли она, что ее муж — убийца множества людей?

Шасси “боинга” оторвались от стремительно проносившегося под ними асфальтового покрытия, и самолет взмыл в ледяное ночное небо. Когда они накренились, пролетая по восходящей над западной частью Лондона, Фрэнк увидел, как качнувшиеся звезды сменились уличными огнями пролегавшей внизу автострады. Он убыстрил счет, стараясь вести его сначала тройками, а потом и пятерками. Веки налились страшной тяжестью — значит, демоны все же смогли отыскать путь в его мозг, и в данный момент вознамерились сделать так, чтобы он заснул. Фрэнк изо всех сил пытался сохранить ясность сознания, но затем увидел, что горевшие за окном огни погасли, и незаметно соскользнул в царство снов.

А сны были такие.

Он превратился в гладиатора, вооруженного небольшим овальным мечом и готового сразиться со своими врагами на пропитанной кровью глиняной арене. Он был самнитом, облаченным в золотой шлем с белыми перьями, победителем дьяволов, царем небес, размашистым движением своего сверкающего клинка рассекающим тела этих исчадий ада. Обдуваемый со всех сторон ветрами, он балансировал на вершине горы; он — телохранитель самого Спартака, и ледяной ветер обдувал его обнаженный торс, а в обагренном кровью кулаке все так же зажата сверкающая сабля. Он был...