Реликт - Дуглас Престон Страница 80

— Сам позабочусь о нём, — резко ответил Коффи. — Кто разрабатывал эти планы?

— Мы, при содействии дежурной части. Это Аллен знает вторую секцию вдоль и поперёк. Да и по спецификации этой охранной системы…

— Значит, вы. А кто здесь командует?

— Сэр, как вам известно, в чрезвычайных обстоятельствах командир группы спецназа…

— Проникните внутрь и уничтожьте эту тварь. Понятно?

— Сэр, наша первая задача вызволить пленников. И только потом можно будет…

— Считаете меня дураком, командир? Если мы убьём эту тварь, все остальные наши проблемы будут решены. Так ведь? Это не типичная ситуация, командир, она требует творческого мышления.

— Это ситуация с заложниками. Если освободить заложников убийцы, то он лишается возможности…

— Командир, вы что, спали во время совещания? Возможно, мы имеем дело с животным, а не с человеком!

— Но раненые…

— Пусть часть ваших людей выносит этих чёртовых раненых. А вы с остальными найдите эту тварь и убейте. Тогда мы преспокойно освободим всех, кто застрял в музее. Это прямой приказ.

— Понимаю, сэр. Однако я бы рекомендовал…

— Не рекомендуйте ерунды, командир. Следуйте своему плану, но работу сделайте как надо. Уничтожьте эту тварь.

Командир поглядел на Коффи как-то странно.

— Вы уверены, что это животное?

Коффи заколебался.

— Да, — ответил он наконец. — Я о нём почти ничего не знаю, но оно уже убило не одного человека.

Командир несколько секунд спокойно глядел на Коффи.

— Да, — произнёс он. — Что бы оно там ни было, у нас достаточно огневой мощи, чтобы превратить стаю львов в прозрачный красный туман.

— Огневая мощь вам потребуется. Найдите эту тварь. И уничтожьте.

Пендергаст и Марго заглянули в узкий служебный туннель, ведущий в нижний подвал. Фонарик агента ФБР отбросил светлый крут на чёрную маслянистую воду внизу.

— Уровень воды повышается, — сказал Пендергаст. И повернулся к Марго: — Думаете, зверь может подняться по этому ходу?

— Почти уверена, — ответила Марго. — Он очень ловкий.

Пендергаст отошёл назад и ещё раз попытался вызвать д’Агосту по рации.

— Что-то случилось, — сказал он. — Лейтенант не выходил на связь уже пятнадцать минут. С тех пор как они наткнулись на запертую дверь. — Ещё раз глянул в туннель, наклонно уходящий в нижний подвал. — Как вы планируете оставить запах, если здесь вода?

— По вашим расчётам, они давно прошли под этим местом, так? — спросила Марго. Агент ФБР кивнул.

— Во время последнего сеанса радиосвязи д’Агоста сказал, что группа между первой и второй развилками. Если они не повернули назад, то находятся уже далеко от этого места.

— Мне кажется, — проговорила Марго, — если бросить в воду несколько волокон, течение принесёт их к этому существу.

— Лишь бы у него хватило разума догадаться, что волокна приплыли сверху. В противном случае оно может отправиться за ними вниз по течению.

— Полагаю, существо достаточно разумное, — сказал Фрок. — Не думайте о нём, как о животном. Возможно, разумом оно почти не уступает человеку.

Обмотав руку платком, Пендергаст осторожно достал из узла несколько волокон и разбросал у входа в туннель. Ещё горсть пустил в воду.

— Поменьше, — предупредил Фрок. Пендергаст поглядел на Марго.

— Добавим ещё немного, чтобы создать хороший след, идущий вверх по течению, затем протащим узел обратно к сохранной зоне и подождём. Ваш капкан будет наживлён.

И разбросав ещё несколько волокон, крепко завязал узел.

— При такой скорости течения, — сказал он, — они доплывут до существа всего за пару минут. Быстро ли оно может появиться?

— Если данные экстраполятора точны, — ответил Фрок, — это существо способно передвигаться с большой скоростью. Миль тридцать в час, а то и больше, особенно если есть нужда. Потребность же его в этих волокнах, похоже, непреодолима. Оно не сможет передвигаться со всей своей быстротой по этим коридорам — остаточный след будет нелегко отыскивать, — но сомневаюсь, что вода его сильно замедлит. И сохранная зона рядом.

— Понятно, — ответил Пендергаст. — Внушает тревогу. «А кто сражаться хочет, их воля: пусть воюют!» [18]

— А, — кивнул Фрок. — Алкей.

Пендергаст покачал головой.

— Анакреонт, доктор. Тронулись?

Смитбек светил фонариком, но луч почти не пронизывал кромешную темноту. Д’Агоста, шедший чуть впереди, держал револьвер. Туннель всё тянулся, чёрный поток, по которому они двигались, исчезал в темноте под низким сводом. Либо уклон всё не кончался, либо вода прибывала. Она уже доходила до бёдер.

Журналист глянул в лицо д’Агосте, угрюмое, мрачное, грубые черты его были измазаны кровью Бейли.

— Не могу идти дальше, — простонал кто-то позади. И Смитбек вновь услышал знакомый голос мэра — голос политика — неизменно ободряющий, утешающий, говорящий всем то, что им хотелось услышать. Он как будто бы и на сей раз возымел действие. Смитбек украдкой оглянулся на своих упавших духом спутников. На худощавых, увешанных драгоценностями дам в вечерних платьях; бизнесменов средних лет в смокингах: светских молодых людей из банков, занимающихся размещением ценных бумаг, и юридических фирм в центре города. Теперь он знал их всех, даже мысленно дал им прозвища. И вот они, сведённые к наименьшему общему знаменателю, бредут по тёмному, грязному туннелю, спасаясь от свирепого чудовища.

Смитбек был встревожен, но не терял рассудительности. Он было ощутил миг полнейшего ужаса, осознав, что слухи о Музейном звере оказались истиной. Но теперь, усталый, промокший, он больше боялся умереть, не успев написать свою книгу, чем самой смерти. И задавался вопросом, смелый ли он, жадный или просто глупый. В любом случае он осознавал, что весь этот ужас принесёт ему целое состояние.

Никто не сможет так написать об этом, как он, никто больше не сможет рассказывать от первого лица. Притом он был героем. Он, Уильям Смитбек-младший, стоял на страже с фонариком, когда д’Агоста пошёл отстреливать замок. Он, Смитбек, додумался запереть фонариком дверь. Он был правой рукой лейтенанта д’Агосты.

— Посвети влево, — нарушил д’Агоста ход мыслей журналиста, и тот немедленно повиновался. Но там ничего не было.

— Показалось, будто в темноте что-то движется, — пробормотал лейтенант.

Господи, подумал Смитбек, дожить бы до того, чтобы насладиться своим успехом.

— Поток становится глубже, или мне кажется? — спросил он.