Потерянные души - Дин Кунц Страница 9

– Что он имел в виду, говоря, что теперь мы – домашняя скотина?

– Я не знаю этих слов, – ответил Намми.

– Каких слов? Домашняя скотина? Ты живешь в Монтане и не знаешь, что такое домашняя скотина? Ты дергаешь меня за цепь [4]?

Намми все слова понимал буквально.

– У вас нет цепи.

Сжав кулаки, мистер Лисс надвинулся на Намми.

– Ты остряк, парень?

– Нет, сэр. Я не остряк, я блаженный.

Мистер Лисс уставился на него. Через какое-то время Намми отвел взгляд, принялся разглядывать пол. Когда поднял глаза, старик по-прежнему пристально смотрел на него.

– Так ты, типа, тупой?

– А разве есть типы тупых?

– Сколько хочешь. Есть тупые по части денег. Есть тупые по части женщин. А некоторые настолько тупы, что проводят всю жизнь, уткнувшись носом в собственный зад.

– В чей зад, сэр?

– В собственный, в чей же еще?

– Это невозможно, сэр, – возразил Намми. – Носом в собственный зад не уткнуться.

– Возможно, – настаивал мистер Лисс.

– Даже если и возможно, зачем им это нужно?

– Потому что они идиоты, – ответил мистер Лисс. – Вот зачем.

– Так они, должно быть, тупее меня, – в голосе Намми звучало сомнение.

– Многие люди тупее тебя, потому что не осознают собственной тупости. Ты осознаешь. Это уже что-то.

– Я знаю свои недостатки.

– Ты счастливый.

– Да, сэр. Потому-то они так и говорят.

Мистер Лисс нахмурился.

– Кто что говорит?

– Слепая удача. Они так говорят, потому что это случается с тупыми. Но причина не в удаче, а в Боге. Бог приглядывает за такими, как я.

– Приглядывает, говоришь? Откуда ты знаешь?

– Мне сказала бабушка, а бабушка никогда не лгала.

– Все лгут, парень.

– Я не лгу, – возразил Намми.

– Только потому, что слишком туп, чтобы лгать.

– Вы говорите, что множество людей тупее меня, значит, множество людей не лжет.

Мистер Лисс плюнул на пол.

– Ты мне не нравишься, парень.

– Извините, сэр. Вы мне нравитесь… немного.

– А это уже ложь. Я тебе совершенно не нравлюсь.

– Нет. Нравитесь. Действительно нравитесь. Самую малость.

Правый глаз мистера Лисса вдруг стал больше левого, словно в него вставили увеличительное стекло, и он наклонился вперед, как будто нашел интересное насекомое и решил приглядеться к нему.

– И что тебе во мне нравится?

– Вы не скучный, сэр. Вы очень возбудимый, и это плохо. Но вы еще и колоритный, как сказала бы бабушка. Без колоритных людей мир был бы серым, как ванильный пудинг.

В то самое мгновение, когда в шею Карсон уперся ствол пистолета, она замерла. Сквозь стиснутые зубы произнесла слово, оскорбляющее Чанга как мужчину и китайца, да еще ставящее под вопрос его образованность. В прежние времена за такое слово она тут же вылетела бы из Управления полиции Нового Орлеана.

Он обозвал ее словом, означающим некий женский орган, пусть ни один доктор такое слово никогда не произносил, во всяком случае, при общении с пациентом, и прошептал:

– Ты кто?

Прежде чем она успела ответить, убийца дернулся, словно холодный ствол пистолета ткнулся уже в его шею, и тут же Карсон услышала голос Майкла:

– Мы копы. Бросай оружие.

Чанг молчал, возможно, размышляя над загадочностью вселенной, в которой оказалось гораздо меньше хаоса и больше порядка в сравнении с тем, как он себе это представлял.

– Вы не копы, – наконец ответил он. И добавил, обращаясь к Карсон: – Если шевельнешься, сука, тут же вышибу тебе мозги.

Темная бухта лениво покачивала яхту, и Карсон несколько раз моргнула, сбрасывая капельки воды, сконденсировавшиеся на ее ресницах. Она пыталась отогнать личико Скаут, стоящее перед ее мысленным взором, но ничего у нее не получалось.

– Кто вы? – вновь спросил Чанг.

– Частные детективы, – ответил Майкл. – Плюс я ее муж. У меня ставка выше, чем у тебя. Подумай об этом.

– Муж, – повторил Чанг. – Это ты брось пистолет.

– Спустись на землю, – предложил Майкл.

– Ты меня не застрелишь, – бросил Чанг.

– А что еще я могу сделать?

– Ты застрелишь меня, я застрелю ее.

– Может, ты умрешь так быстро, что не успеешь выстрелить.

– Даже мертвый я рефлекторно нажму на спусковой крючок.

– Может, нажмешь, может, и нет.

– Или твоя пуля пробьет мою голову и убьет и ее.

– Может, да, может, и нет.

– Есть другой вариант, – встряла в разговор Карсон.

– Я его не вижу, сладенькая, – возразил Майкл.

– Не торопись, дорогой.

– Хорошо хоть, что жизнь каждого застрахована.

– За меня они тебе страховку не выплатят, дорогой.

– Не говорите друг с другом, – вмешался Чанг. – Говорите со мной.

– Хорошо, – не стала спорить Карсон. – Чанг, объясни Майклу, что страховая компания ничего не заплатит, если мы с тобой умрем, а он один останется жив. Выглядеть это будет слишком уж подозрительно.

– Чанг, – подхватил тему Майкл, – скажи ей, что на основе баллистической экспертизы страховую компанию заставят заплатить, если ты убьешь ее первой, а потом я застрелю тебя.

– Заткнитесь, заткнитесь! – скомандовал Чанг. – Вы очень меня нервируете.

– Чанг, и ты нас не успокаиваешь, – фыркнула Карсон.

Чанг сместил пистолет с шеи на затылок Карсон, надавил.

– Бекманн убит, так что мне терять нечего.

Карсон стояла первой, а потому не могла вдавить пистолет в чей-то затылок.

– Мы можем договориться, – указал Майкл.

– Ты приставил пистолет к моей голове! – пожаловался Чанг.

«Китаец думает только о том, что к его голове приставлен пистолет, – решила Карсон, – и так же, как Майкл, забыл, что я тоже вооружена».

– Да, – согласился Майкл, – мой пистолет приставлен к твоей голове, то есть мне есть, с чем идти на переговоры, но и ты не без козырей.

Правая рука Карсон упала, повиснув вдоль бедра. Она чуть вывернула кисть, направив пистолет в палубу позади себя.