Участь Эшеров - Роберт МакКаммон Страница 91

И тут свет свечей упал на ходячий труп, чья серая, туго натянутая кожа потрескалась и источала желтую жидкость. Глаза были готовы выскочить из орбит, а нижняя челюсть отвисла, обнажив почерневшие десны.

Рикс вскрикнул от ужаса и едва не уронил канделябр.

Труп зашатался на тонюсеньких ногах, и из остатков его рта вырвался жуткий крик. Он вцепился в сгнившие обрубки своих ушей, и Рикс увидел у него в руках черную трость.

Это был отец.

При свете свечей Уолен Эшер представлял собой ужасную искаженную фигуру, одетую в саван из белого шелка. Когда его лицо при крике растянулось, а глаза блеснули влагой, кожа вдоль его бесформенного носа лопнула и на ночную рубашку закапала жидкость.

– Вчем дело? – закричала Маргарет, готовая показаться из своей комнаты.

– Назад! – скомандовал Рикс. – Не открывай дверь! – Его голос остановил ее. Уолен, обезумев, размахивал тростью, круша вазы со свежими цветами.

– О, Боже, Боже, – Кэт выглянула из дверей.

Уолен повернулся, зажимая руками уши, и, спотыкаясь, побрел в Тихую Комнату. Не сделав и трех шагов, он потерял равновесие и упал ничком. Его тело яростно извивалось.

Во мраке коридора появилась миссис Рейнольдс в маске и перчатках.

– Помогите мне! – приказала она Риксу, наклонясь над Уоленом. – Скорей!

Рикс понял, что она хочет, чтобы он помог ей поднять Уолена, и по его коже поползли мурашки.

– Скорее, черт подери! – рявкнула сиделка.

Он поставил канделябр на стол и заставил себя схватить отца за руку. Кожа была влажной и мягкой, как мокрый картон. Когда они подняли Уолена, из его руки на пол выпала трость.

– Помогите мне отнести его наверх, – сказала миссис Рейнольдс. Они понесли его обратно в Тихую Комнату и в темноте положили на кровать. Рикс сдерживал дыхание и стискивал зубы, чтобы не закричать. Старик свернулся калачиком и тихо застонал.

Выйдя из Тихой Комнаты, миссис Рейнольдс закрыла дверь и включила маленький фонарик, направив его на пепельно-серое лицо Рикса.

– С вами все в порядке? Я могу дать вам успокоительное, если вы…

– Что он делал за пределами комнаты? – сердито спросил Рикс. – Я думал, он не в состоянии подниматься!

– Шепотом! – прошипела она. – Пойдемте. – Она свела его вниз по ступенькам. Кэт и Маргарет вышли из своих комнат и стояли вместе. В другом конце коридора Паддинг во все горло изъявляла желание узнать, что происходит.

– Закрой рот, шлюха! – прикрикнула на нее Маргарет, и та замолчала.

– Я извиняюсь. – Глаза миссис Рейнольдс над маской были налиты кровью. – Я задремала. Мне приходится спать в любой момент, когда могу. Прошлой ночью я проснулась и обнаружила, что его нет в постели. На то, чтобы спуститься сюда у него, должно быть, ушли все силы. – Она кивнула в сторону свечей. – Он запаниковал из-за света. Крики тоже не улучшили положения. – Сиделка сняла маску и зажала ее в кулаке.

– А чего он ожидал? Боже милостивый, я не видел ничего подобного за всю мою жизнь… – Рикс едва справился в волной тошноты и головокружением и был вынужден прислониться к стене, чтобы восстановить дыхание. Сердце бешено колотилось.

– Вы должны наблюдать за ним каждую минуту! – строго сказала Маргарет. Ее лицо покрывал слой белого крема, а на голове была пластиковая шапочка, чтобы сохранить прическу. – Вы не должны были выпускать его из комнаты!

– Прошу извинить, – повторила миссис Рейнольдс, – но мне иногда нужно спать. Один человек не может следить за ним все время. Я же предлагала вам нанять кого-нибудь еще, чтобы…

– Вам платят за трех сиделок! – сказала ей Маргарет. – И когда вы брались за эту работу, вы понимали, что будете работать одна!

– Миссис Эшер, я должна отдохнуть. Если я посплю всего несколько часов, все будет в порядке. Не может ли кто-нибудь немного с ним посидеть?

– Конечно, нет! Вы – умелый профессионал!

– Эдвин, – сказал Рикс. В голове у него начало понемногу проясняться.

– Позвоните кто-нибудь Эдвину. Он сможет посидеть с папой.

– Это не его работа, – огрызнулась Маргарет.

– Позвони ему, черт подери! – заорал Рикс, и мать вздрогнула. – Или ты сама хочешь подняться к нему наверх и сидеть в темноте с… этой штукой?

Маргарет шагнула вперед, и ее глаза гневно блеснули. Прежде чем Рикс смог отразить удар, Маргарет подняла руку и отвесила ему сильную пощечину.

– Не смей говорить так о своем отце, – вскипела она. – Он все еще человек!

Рикс потер щеку.

– Едва ли, – ответил он. – Благодарите Бога, мама, что вы его не видели. Я снова вас спрашиваю – хотите ли вы подняться наверх и сидеть с ним?

Она собралась было резко ответить, но затем заколебалась, злобно глядя то на миссис Рейнольдс, то на Рикса. Широкими шагами она прошла в другой конец коридора и набрала номер Бодейнов.

– Спасибо, – сказала миссис Рейнольдс. – У меня и в мыслях не было, что ваш отец так силен, чтобы преодолеть столько ступенек.

– Куда, вы думаете, он шел? На прогулку? – Рикс посмотрел на черную трость, лежащую на полу, и нагнулся, чтобы ее поднять. Когда его рука сомкнулась на трости, словно бы сильная судорога прошла у него по спине. Он выпрямился, исследуя замысловатую серебряную резьбу на морде льва. Она напомнила ему серебряный круг, который вспыхивал в его кошмарах, но это было не совсем одно и тоже. Этот лев не ревел.

Это была прекрасная трость. Тут и там на черном дереве были зазубрины, в которых была видна блестящая черная древесина. Она была легче, чем он себе представлял, и так хорошо сбалансирована, что он, вероятно, мог бы удержать ее на кончике указательного пальца.

Его руку стало покалывать, и это ощущение поползло по ней вверх.

Десять миллиардов долларов, думал он, уставившись на трость. Боже мой, вот так состояние!

В его сознании, медленно проясняясь, формировался образ: он сам – постаревший, с седыми волосами и глубокими морщинами на лице, – сидит во главе длинного рабочего стола, в его руках трость, а подчиненные показывают ему графики и диаграммы; вот он в Пентагоне стучит кулаком по столу и с удовлетворением наблюдает, как пожилые мужчины в военной форме вытягиваются перед ним; вот он на великолепном приеме, окружен очаровательными женщинами и заискивающими мужчинами; вот он вышагивает как король по длинному бетонному коридору военного завода, а за стенами, как металлические сердца, стучат машины.

Кэт быстро протянула руку. Она вцепилась в трость, и видения Рикса распались и исчезли. Некоторое время они держали трость вместе. Глаза Кэт горели яростью, а на лбу появились капельки пота. Пораженный, Рикс ослабил хватку, и Кэт обеими руками вырвала у него трость. О чем я думаю, спросил он сам себя. Ему стало тошно от отвращения к себе. Неужели я действительно хотел «Эшер армаментс»? С лица Кэт сошло вызывающее выражение. Она снова была ему сестрой, а не чужой, как несколькими секундами ранее.