Последний защитник Брестской крепости - Михаил Парфенов Страница 10

— Связь есть? — спросил он у стоящего рядом с винтовкой наперевес Пахомова.

— Нет, — виновато ответил сержант.

Кожевников посмотрел на часы — три часа двадцать минут. Канонада постепенно стихала, слышались отдаленные взрывы, но по Западному острову бить уже перестали. Старшина окинул взглядом столпившихся вокруг него притихших солдат. Явно напуганные и растерянные, они взирали на старшину с надеждой в глазах.

— Слушай мою команду! — обратился он к бойцам. — Приказываю занять круговую оборону. Раненых отнести в каптерку. Выполнять!

Пахомов передал старшине винтовку и патроны к ней. Кожевников проверил магазин, распихал патроны по карманам брюк и, пошатываясь, направился к выходившему на запад окну.

— Кто-нибудь, эй, Мамочкин! — окликнул он, обернувшись. — Найди мне бинокль. В каптерке должен быть.

Он выглянул в окно. По двору метались полуодетые солдаты. Густые клубы дыма, горящие постройки и покореженные взрывами автомобили транспортной роты 17-го погранотряда заслоняли обзор.

Артобстрел заканчивался, сейчас начнется наступление и появится немецкая пехота. Такую тактику он уже повидал на своем веку.

Кожевников оглядел солдат. Они прижались к окнам, крепко держа оружие. Даже новички вели себя достойно. Они уже совладали с первым испугом и теперь были полны решимости встретиться с врагами лицом к лицу.

Мамочкин наконец принес бинокль, и старшина прильнул к линзам, настраивая резкость. Сквозь дым и туман сперва было видно только размытые пятна вдали, но вскоре он уловил смутное движение. Кожевников попытался поймать фокус, всматриваясь внимательнее. Расплывчатые тени стали более отчетливыми.

— Огонь по противнику открывать только по моей команде! — выкрикнул он нарочито бодро. — Пулеметным расчетам бить короткими очередями, патроны беречь! Держать оборону, пока не подойдут основные силы и не сломают немчурам хребтину!

И тут он ясно увидел десятки темных фигур в немецких касках. Они были совсем близко. Кожевников даже разглядел лицо одного из них. Обыкновенный худощавый парень в толстенных очках. Немцы двигались быстро, слаженно и не особо таясь. Конечно, после того ада, что устроили здесь их пушкари, едва ли можно было рассчитывать на сопротивление.

Но они ошиблись.

— Огонь!!! — что есть силы закричал старшина, и внутри казармы раздались первые выстрелы.

Матиас до последнего момента не верил, что они вторгнутся на территорию Советского Союза, ведь был подписан пакт о ненападении и русские были их добрыми соседями. Ходили слухи, что войска тут, на границе, держат в ожидании, когда русские откроют им коридор для отправки в Египет. О войне с Советами никто даже не помышлял. И вот на тебе! Вчера лейтенант Пабст вдруг зачитал приказ Фюрера.

Судя по волнению в его голосе, лейтенант и сам был шокирован данным обстоятельством. Честно говоря, солдаты Глыбу таким растерянным еще никогда не видели. После прочтения приказа лейтенант сказал, что для Германии настал великий исторический момент и каждый доблестный солдат Третьего рейха должен гордиться выказанной ему честью оказаться на острие удара цивилизации по вертепу жидо-большевистских варваров.

Не то чтобы Матиас гордился, но некоторый трепет испытывал. Риммер же радовался, как малое дитя.

— Вот теперь надерем коммунякам задницы, — потирал ладони он, улыбаясь.

Карл всегда был любителем подраться. Еще в учебном центре он постоянно получал наряды и частенько сидел в холодном карцере за различные потасовки.

Солдаты быстро спускались к реке, подгоняемые офицерами. Матиас изо всех сил старался не свалиться, соскальзывая вниз по мокрой траве. Лямки натирали плечи, ранец тянул к земле, Хорн быстро перебирал ногами, внимательно глядя перед собой. Вот и все! Он ступил сапогами на песчаный берег и осмотрелся. Некоторым солдатам не повезло. Поскользнувшись, они сползали на задницах с крутого берега, сбивая с ног и увлекая за собой идущих впереди солдат. Получилась небольшая свалка внизу Они перемазались в грязи и вполголоса чертыхались. Все это происходило под зловещий грохот орудий, который, казалось, никогда не смолкнет.

— Быстрее, вперед! — командовали, подталкивая солдат, офицеры.

У берега уже колыхались на воде резиновые лодки, крепкие на вид деревянные плоты, массивные понтоны. Матиас заскочил в одну из лодок и попытался устроиться поудобнее, что оказалось делом весьма сложным. Плавсредство не производило впечатления судна, способного перевезти солдат на другой берег, да и под тяжестью пехотинцев сразу сильно просело. Днище лодки по щиколотку уже было заполнено водой, и Хорн боязливо приподнял ноги.

— Домчит посудина до того берега? — вопрошал рассевшихся в лодке солдат Риммер, пытаясь перекричать канонаду.

— Есть только один способ проверить, — ответил угрюмый унтер-офицер, управляющий лодкой. — Взял весло и греби. Мне еще много вас таких сегодня переправлять. Живее!

Лодка отчалила, и Матиас крепко вцепился в борта, молясь, чтобы им удалось добраться до русского берега. Да, со стороны переправа казалась более легким занятием.

Хорн огляделся. Десятки лодок, под завязку заполненных пехотинцами, отплывали от берега и, разгоняя туман, скользили по воде. Впереди их ждала густая завеса дыма. Казалось, что Западный остров погрузился в жерло вулкана — дым, гарь, жадные языки огня. Артиллерия била по берегу, перемалывая деревья в щепки и уничтожая русские погранзаставы.

Совсем рядом с лодкой взметнулся ввысь фонтан воды, разлетелся на брызги, окатывая солдат холодной водой. Лодка опасно накренилась, готовая вот-вот перевернуться, но на плаву удержалась.

— Твою мать! Наши бьют! — заорал Глыба. — Свиньи слепые!

Словно в подтверждение его слов снаряд с треском ударил в большой деревянный плот, на котором находилась 37-мм пушка с расчетом. Щепки и тела немецких солдат полетели в разные стороны. Матиас, насколько мог, сполз на дно лодки и вжал голову в плечи. Страх сковал его, лоб покрылся испариной. Он своими глазами видел, как плот разлетелся на куски, а мощный взрыв разорвал тела несчастных солдат. Это были первые потери на войне, и что самое страшное — люди погибали от рук своих же товарищей.

Матиас вымок до нитки, когда нос лодки с шуршанием уткнулся в рыхлый песок. Подгоняемые криками Глыбы, пехотинцы выгрузились и принялись подниматься по пологому берегу.

Матиас уже ничего не соображал. Он бежал, сжав в руках ставший непривычно тяжелым карабин. Лейтенант Пабст продвигался впереди, чуть пригнувшись, внимательно осматривая в бинокль русский берег.

— Мы на месте! — хлопнул по плечу Хорна Карл Риммер.

Он по-прежнему не терял бодрости духа — прямо бравый солдат с агитационного плаката. Матиас даже позавидовал ему. После принятия «водных процедур» у него зуб на зуб не попадал, его била дрожь, и никакого восторга он не испытывал.