Боевой режим - Юрий Гутян Страница 31

Немного поговорив на эту тему, мы перешли к теме управляемого сна. Я как-то пробовал, засыпая, «заказывать» себе сон. Иногда это получалось, а иногда — нет. Полковник Бубеев поинтересовался, как я это делал. Внимательно послушал, подробно описал ещё одну неизвестную мне методику, поколдовал у себя в компьютере и предложил пройти на днях очередной сеанс релаксации, во время которого уже постараться увидеть что-то античное.

По-моему мне удалось не совсем то, что нужно….

— Юрий Аркадьевич, а как вы смотрите, если я вас проведу на КДП, и вы собственными глазами увидите, как летают некоторые ваши «испытуемые»?

— Это было бы здорово! Кстати, у меня в ближайшие два часа посетителей нет.

Полковник Щеглов дал «добро», и к очередному залету мы поднялись на святая-святых во время проведения полетов — Командно Диспетчерский Пункт.

Юрий Аркадьевич сначала попросился немного посидеть и понаблюдать за работой моих коллег. Во внешнем спокойствии и размеренности их действий ведущий психотерапевт Института Военной Медицины увидел что-то, настолько интересное для себя, что даже стал делать какие-то пометки в своем блокноте.

— Ребята, да вы тут на износ работаете! — Проговорил он, как только мы вышли на обходной мостик, чтобы лучше можно было рассмотреть процедуру взлета очередного палубного истребителя.

За быстротой и четкостью происходящего на полетной палубе стояла ювелирно четкая, кропотливая работа летчиков и техников.

— Да здесь и на «Жигулях» страшно было бы ездить, а они на этих махинах гоняют, как по проспекту! — Глаза Андрея Писарева, сотрудника полковника Бубеева, сияли неподдельным восторгом.

Вот на кругу полетов появился самолет, вернувшийся после выполнения задания. Не выпуская гак, он прошел по глиссаде и, подойдя к корме корабля, взмыл вверх. Увидев немой вопрос в глазах моих экскурсантов, я понял, что без комментарий никак не обойтись.

— Юрий Аркадьевич, смотрите внимательнее: сейчас он уже будет садиться, а до этого он выполнял заход с проходом над палубой.

Палубный истребитель Су-33, выпустив шасси, механизацию, гак, развернулся на посадочный курс. Небольшой, словно игрушечный самолетик, стремительно рос и на глазах превратился в грозную боевую машину, который как коршун, завидевший добычу, сел на полетную палубу. Гак самолета зацепил приемный трос второй тормозной машины и вытянул его на положенную длину.

Истребитель остановился. Убрал гак, сложил крылья и порулил на техническую позицию — готовиться к следующему вылету. Приемный трос послушно прополз по палубе и занял свое излюбленное место — между блоками тормозной машины, готовый снова принимать самолеты.

Еще некоторое время мы наблюдали за взлетами и посадками. Бубеев и Писарев очень эмоционально комментировали все, что увидели и буквально засыпали меня порой неожиданными вопросами.

Но всему наступает конец. Юрий Аркадьевич взглянул на часы и, сокрушенно вздохнув, попросил провести его до каюты Психологической Разгрузки. В самостоятельное путешествие отправляться им явно не хотелось.

Человека, впервые ступившего на палубу «Адмирала Кузнецова» сначала в прямом смысле шокируют его гигантские размеры и еще долго пугают бесконечные лабиринты коридоров. Некоторые, особо нетерпеливые, пытаются добраться до нужного места самостоятельно уже через день-другой жизни на авианосце. Чаще всего это заканчивается плачевно. Особенно если вновь прибывший товарищ из разряда стеснительных, и ему неудобно обратиться к первому же повстречавшемуся матросу с просьбой проводить, куда ему нужно. Гордецы или особо стеснительные вполне могут очутиться в самом неожиданном для себя месте — на корабле более шестнадцати километров запутанных коридоров.

День «И».

Над Северной Атлантикой зарождался новый день. Зная, что мы снова возвращаемся к берегам Исландии, я встал пораньше, чтобы полюбоваться рассветом и тем, как в первых лучах солнца покажутся на горизонте сначала облака над островом, а потом и сам остров. На красивое никогда смотреть не надоедает.

Северо-восточная часть неба стала заметно светлеть. Зеленоватые искры планктона, потревоженного кораблем, в расходящихся от его носа волнах становились всё тусклее и вскоре потухли. На горизонте червонным золотом блеснули первые робкие лучи солнца, подсветив снизу тонкие и невесомые, словно летящие пёрышки облака. Из водной пучины медленно и торжественно поднимался огненный шар, разбросав по волнам сверкающие блики. Новый день вступал в свои права.

Слава Тебе, Христе Боже мой, что Ты не погубил меня с беззакониями моими, но до сего времени ещё Ты терпишь грехам моим. Дай мне, Господи, положить начало доброе, дабы в этот наступивший день ни делом, ни мыслию не прогневить Тебя, Создателя моего, но чтобы все мои дела, желания, советы и мысли были во славу Пречистого Твоего Имени.

(Молитва после сна)

Разница между корабельным и Московским временем составляет три часа. Значит, солнышко давно уже ласкает своими лучами столицу Заполярья — город Мурманск, где ждут моего возвращения жена и дочь.

Они приснились мне сегодня под утро. Совсем недавно мы общались по телефону, да и не так уж много времени прошло, как мы расстались, но всё чаще вспоминается дом. По моим подсчетам, пройдут две недели, и наступит момент, когда, обласканный заботой и вниманием родных в уюте собственной квартиры, я, слушая последние семейные новости, буду наслаждаться ощущением того, что летние выходы на полеты и боевая служба остались далеко позади, а впереди ждёт целый месяц долгожданного отпуска….

Далеко впереди стал хорошо виден элегантный силуэт крейсера «Петр Великий» и идущий за ним в кильватере эскадренный миноносец «Адмирал Ушаков». На этот раз мы будем стоять на якоре недалеко от них.

Поднявшийся за бортом легкий ветерок приятно холодил грудь и прогонял последние остатки сна.

Сегодня очередной день «И» — день, когда из-за вспышек на Солнце до Земли доходит мощное, порой запредельное электромагнитное излучение. Из-за этого возрастают риски при работе на авиатехнике и всем, где есть электроника — возможны сбои в работе различных систем. В палубной авиации рисков и так предостаточно, поэтому в такие дни полеты по возможности стараются не проводить.

Сегодня наша группа работает по плану командира авиагруппы. Рабочий день, как всегда, начинается с построения, которое, по сложившейся традиции проводится в ангаре — гигантском помещении внутри корабля, способном разместить в себе около полусотни самолетов и вертолетов, не участвующих в полетах или несении боевого дежурства. Здесь же силами технического состава авиагруппы и боевой части шесть (авиационная боевая часть) проводятся различные необходимые ремонты авиатехники, её профилактические осмотры.

Когда корабль стоит у причала, то ангар не пустует. Размеры его настолько велики, что здесь можно свободно проводить различные построения всего экипажа, строевые занятия или смотры. Здесь свободно можно играть в футбол или в другие игры. Экипаж у нас немалый — более двух тысяч человек, поэтому, если идет построение по Большому Сбору, на котором присутствуют все, кроме тех, кто несёт вахту или дежурство, всегда удивительно видеть, что такая масса людей свободно размещается в этом помещении.