"Чёрный туман" - Сергей Михеенков Страница 4

– Вот что, ребята из пехоты, – сдержанно посмеиваясь из-под густых усов, сказал подполковник Кондратенков, – времени у нас нет. Выступаем основной группой через час. Остальные чуть позже. Задача следующая: отберите из своих рот по нескольку человек, самых надежных в бою. Но в бою не простом. Действовать придется в лесу. В деревнях. В поле. Среди болот. Словом, нужны выносливые, хорошо умеющие ориентироваться в лесу. Лучше из числа деревенских. А еще лучше из бывших партизан или полицаев. Есть такие? Не стесняйтесь. Они сейчас нам очень будут нужны. Возможно, что им придется на какое-то время снова переодеться в черную форму и надеть повязки. Все должны уметь сидеть в седле и обращаться с лошадью. Лошадь – не бронетранспортер. Когда кормить, когда поить и где лучше спрятать во время боя… За себя оставьте лейтенантов. Роты пойдут в оцепление. А вы… Вам приказ будет объявлен непосредственно перед выходом. Никому ничего не объяснять. Даже офицерам, которых оставите за себя. Через пять минут со своими группами собраться возле штаба. Старшина вас отведет на склад. Получите другое обмундирование и новые автоматы. Боекомплект. Паек на трое суток. Задача, повторяю, будет поставлена в дороге. Вот так, Александр батькович. – И подполковник Кондратенков выразительно посмотрел на Воронцова. – Не надолго ты, брат, увильнул от меня. Фронт у нас с тобой, получается, – один. Хотя фронтов много.

Нежданная встреча с Иваном Корнеевичем Кондратенковым оказалась в этот день не последней. Когда переоделись и получали оружие, к ним подошел капитан. Погон его Воронцов увидел из-под камуфляжной накидки. Точь-в-точь такие же накидки выдали и им. Скользнул по ним внимательным взглядом, кивнул Воронцову:

– Ну, здорово, смоленский, даже если и не признаешь. – И подал руку.

– Здорово, Гришка!

– Сашка!

На подбородке у Гришки все так же натягивался тонкой нежной кожей шрам. Но теперь он был не розовый, как в Серпухове, а коричневый от загара.

– Видишь как… Не захотел к нам, а судьба все равно свела. Батю видел?

Воронцов кивнул.

– Вот так. Он тут теперь всем заправляет. Об остальном не спрашивай. Дисциплина у нас не то что в пехоте. Но людей не хватает. А второй старлей с тобой, я вижу, мужик бывалый. Только вроде староват для нашего дела. А?

– Мы с ним вместе под Вязьмой по лесам бегали.

– Это хорошо. Побегать и тут придется. – И Гришка кивнул на планшет. – Сумку свою тоже лучше оставь. Иначе придется бросить.

– Почему?

– С собой – ничего лишнего. Оставь. А то в лесу будешь ею за березки цепляться.

Воронцов снял полевую сумку. В ней лежали письма от Зинаиды и сестер. Полотенце и «парабеллум», с которым он старался не расставаться. Обоймы он рассовал по карманам, «парабеллум» – за пазуху, на привычное место. Так он делал всегда в бою.

– Носишь два пистолета? – заметил Гришка.

Воронцов кивнул. Свой трофей, к которому привык уже как к штатному, Воронцов старался не демонстрировать. Но Гришка наметанным взглядом разведчика не пропустил того, как один из пистолетов перекочевал из полевой сумки за пазуху Воронцова. Пистолеты в группе, отобранной Воронцовым, имели все, кроме разве что Колобаева. И то Воронцов в этом не был уверен.

Через несколько минут Гришка подал команду строиться, и Воронцов понял, что их группу поведет именно он. Никто даже фамилии его не знал. Тот тоже не спешил им представиться.

– В одну шеренгу становись! – скомандовал своим Воронцов.

С собою он отобрал шестерых. Все как один они теперь стояли перед ним и сдержанно посматривали то на него, то на капитана Гришку. Темников держал у ноги трофейный МГ с круглой коробкой на пятьдесят патронов. Рядом – его неразлучный второй номер Лучников. Колобаев радостно шарил пальцами по прицелу снайперской винтовки. Старший сержант Численко смотрел под ноги, словно раздумывая, куда в очередной раз он попал со своим ротным. Фельдшер Екименков и старик Добрушин, которого Воронцов взял как коновода.

В шеренге Нелюбина стояли тоже шестеро. Нелюбин привел своих чуть позже. В строю стояли: Звягин, Пиманов, Морозов, Чебак, санинструктор Янович, Сороковетов.

– Меня зовут Капитан. Или просто – Гришка. Можно – капитан Гришка. Все. Так и обращаться. – Гришка выдержал паузу. – А теперь слушай боевую задачу. Но перед тем, как я ее озвучу, предлагаю всем подумать и решить, если у кого нет уверенности в себе, можете вернуться в роту. Никаких последствий для вас это иметь не будет. Повторяю: если кто-то из вас плохо себя чувствует или сомневается в своих силах, выйти из строя.

Строй не шелохнулся.

– Что ж, хорошо. Не зря вам доверяют ваши командиры. Наша задача состоит в следующем…

Почему именно их сдернули из второго эшелона выполнять чужую работу? Этот вопрос стыл в глазах и старшего сержанта Численко, и пулеметчика Темникова, и связиста, а теперь коновода Добрушина. Эту же думу думал и сам Воронцов.

Майор Радовский утром на рассвете стоял на плацу, отсыпанном серым гравием, и наблюдал, как офицеры выравнивают взводные колонны. В лес с ним пойдет только первый взвод. И то не в полном составе. Двадцать человек. Самые подготовленные. Самые надежные. Остальные – в оцепление.

Это был уже третий состав его роты особого назначения. Формировал он ее уже по новым штатам как Abwergruppe Schwarz Nebel (абвергруппу «Черный туман»). Однако своего номера она не имела и числилась как учебное строительное подразделение. Отчасти название соответствовало им. Строить пришлось немало. К казарме, размещенной в здании школы, пристроили столовую, где за тремя солдатскими столами мог теперь одновременно разместиться целый взвод. Пришлось вдобавок ко всему отремонтировать мост через речушку, чтобы по нему свободно ходили полуторки и «сорокапятки» с передками, нагруженными артиллерийскими зарядами. Что же касается учебы, то вот уже три месяца во взводах усиленно штудировали следующие дисциплины: парашютную подготовку, топографию и ориентирование на местности, методы наблюдения и сбора разведданных, подрывное дело и методы саботажа, стрелковую подготовку, рукопашный бой, методы маскировки, методы отрыва от преследования и перехода линии фронта.

Последнее, как казалось Радовскому, сейчас для его первого взвода было особенно важным. Действовать предстояло в болотистой местности, по которой, по сути дела, проходила линия фронта. Но, поскольку болота и бездорожье исключали сплошную линию обороны с той и с другой стороны, она имела характер отдельно расположенных опорных пунктов. Как правило, это были деревни, сухие высоты и островки лесистой местности. Опорные пункты, в свою очередь, выстраивались в некую линию, а точнее, в линии. Но эти противостоящие линии были настолько условны и порою имели такую причудливую конфигурацию, что некоторые укрепленные деревни, где, согласно разведданным, оборону держал взвод егерей, по сути дела, вписывались в линию обороны русских, и, наоборот, песчаные холмы, возвышавшиеся за спиной у горных егерей, занимали Советы. Таким образом, линию фронта, пусть даже условную, возможно, переходить им предстояло довольно часто.