Наш человек в гестапо. Кто вы, господин Штирлиц? - Эрвин Ставинский Страница 66

Да, предпринятое по инициативе Артузова сочетание работы разведки с легальных и нелегальных позиций принесло желаемые результаты. Была приобретена ценнейшая агентура, располагавшая доступом к секретным документам министерства иностранных дел Германии, немецких посольств за границей и иностранных посольств в Берлине.

В агентурной сети внешней разведки были лица, связанные с влиятельными кругами и руководством национал-социалистической партии Германии. Благодаря этому советское руководство располагало информацией о деятельности партийного аппарата и разведывательной службы нацистской партии /внешняя СД/.

Через возможности Брайтенбаха регулярно отслеживалась работа тайной государственной полиции /гестапо/ против Компартии Германии и иностранных коммунистов, что позволило выявить ряд провокаторов в их радах. Регулярно освещалась работа контрразведывательных органов, собиралась информация по производству секретной военной техники… Да разве все упомнишь, что делалось…

Думая обо всем этом, Зарубин неоднократно возвращался к неутешительной мысли: для него, как разведчика, это был период наивысшего творческого подъема и что он уже, видимо, никогда не повторится. Наступало время, когда надо было думать лишь об одном — как выжить и не потерять свое человеческое достоинство. Все мыслящие люди в разведке это прекрасно понимали.

Была середина марта, погода стояла сырая, промозглая. От этого еще тяжелее было на душе.

Люси сидела за машинкой и печатала письмо матери в Париж. Пальцы привычно ударяли по клавишам, а думала она, между тем, совершенно о другом. Мысли в голове были не из приятных и на ее красивом, худощавом лице отражалось глубокое недовольство.

Люси сидела перед машинкой, изящная, светловолосая, и ее тонкие ловкие пальцы быстро бегали по клавишам.

Резидент Ярослав Кочек, перед своим отъездом, сообщил ей, что из их группы подпольщиков она остается в Берлине одна и ей предстоит самостоятельно обрабатывать материалы от одного ценного источника. Кто этот человек и чем он занимается. Ярослав не сказал. В советское полпредство материалы будет доставлять связник, Эрвин, — так, кажется, его зовут. Приметы его и условия связи ей сообщили.

Резидента она знала несколько лет, очень его уважала, считая одним из немногих подпольщиков, на которого всегда можно положиться, и вот теперь, по непонятным ей причинам, он уехал из Германии.

От досады Люси поджимала тонкие, красиво изогнутые губы. Ведь это продолжается уже больше месяца, долгого месяца, когда все идет из рук вон плохо. Люди покидают страну один за другим. А как хорошо все начиналось!

Она, студентка Сорбонны, отдыхала на каникулах в Антибе, на юге Франции. Как то прогуливаясь, она познакомилась с Кочеком, чехом по национальности, который приехал в Антиб недавно из Швейцарии. Они разговорились, и Люси рассказала симпатичному чеху о себе, о своей учебе в Сорбонне, о своих родителях, выходцах из России, эмигрировавших во Францию после революции 1905 года. Люси уже собиралась домой, поэтому они обменялись адресами. Через некоторое время она получила от нового знакомого письмо и пригласила его посетить ее в Париже.

Позже Ярослав с женой Марианной переехали в Париж и стали часто бывать у Люси. Их отношения укреплялись и постепенно родители Люси стали помогать Кочекам в разведывательной работе. Потом к ним присоединилась и Люси.

Вот уже два года, как под псевдонимом Клеменс она работает в составе подпольной группы в Берлине, фотографирует и обрабатывает поступающие от источников материалы. Ей прилично платят, так что задумываться над вопросами материального существования не приходится. Она арендовала эту небольшую квартиру, внизу, у входа ей повесили вывеску «Стенография и переписка на машинке». Правда, за исключением связников, эта вывеска не привлекла ни одного клиентами: в Германии безработица.

День заканчивался, письмо было отпечатано. Люси ощущала глубокое недовольство собой, главным образом неопределенностью своего положения. Собственно говоря, чего ей не хватает? Деньги оставлены, жди спокойно, когда к тебе придут!

Ее изводила неопределенность и невозможность делать какую-то полезную работу. Уж если невозможно заняться делом, то хотя бы познакомиться с кем-нибудь да влюбиться, что ли. Ведь она еще молодая женщина, ведь должна же она иметь какую-то свою личную жизнь…

В прошлом у нее было несколько романов, но они так и остались случайными эпизодами. Один раз могло выйти нечто более серьезное, но все рухнуло, потому что он уехал за океан с политическим поручением. Поехать с ним вместе ей, к сожалению, не разрешили.

Хоть бы скорее появился этот неизвестный, для связи с которым ее оставили. Что бы не случилось, все будет лучше, чем теперь. В Германии она иностранка, живет по американскому паспорту. Она следит за обстановкой и ее беспокоит деятельность нацистов, в которой много глупого, пустого, варварского. Они гонят жизнь вперед и в будущем должно что-то измениться. Они стали подозрительно относиться к иностранцам и ей приходится быть крайне осмотрительной. Раздался звонок у входной двери. Люси поднялась и не спеша пошла открывать. Интересно, кто это может быть? Может тот, которого она ждет?

Нет, это явно не клиент. У двери стоял человек с энергичным лицом, с чуть приплюснутым носом, одетый в приличное, свободного кроя пальто. Он уверенно вступил в ее маленькую прихожую, спросил ее имя, после чего назвал условную фразу пароля. Наконец-то! От неожиданности, она растерялась и какое-то мгновение смотрела на него молча. Он терпеливо ждал. Наконец, она спохватилась и торопливо произнесла ответ.

Без церемоний, посетитель осведомился, может ли она писать под диктовку. Она кивнула головой.

— Ну что ж, давайте попробуем, — улыбнулся он. — Если вы согласны, то начнем сейчас же.

— Хорошо, сударь, — вежливо ответила Люси своим чистым голосом с едва заметным оттенком иронии. — Если это срочно, мы можем начать сейчас же.

Какое-то мгновение он пристально ее разглядывал, потом произнес:

— Да, это будет проба. Посмотрим, что у нас будет получаться. Я буду читать, так будет лучше, потому что мой почерк очень трудно разобрать.

Он снял пальто, повесив его на спинку стула, достал из кармана несколько исписанных мелким почерком листков и стал диктовать, а она принялась печатать:

«Летом 1936 года Австрия заключила с Германией договор, согласно которому Вена обязалась дружественно относиться к Берлину и считать себя составной частью германского государства. Со своей стороны Германия признавала суверенитет и независимость Австрии, обещая не оказывать никакого давления на ее внешнюю политику.

В настоящее время гестапо и СД активизировали свою работу. Используя прозрачность границ Австрии агенты немецких спецслужб развернули бурную деятельность, направленную на подготовку захвата власти нацистами.

Еще больше подрывная деятельность усилилась в результате создания Союза восточных форпостов под контролем министра внутренних дел Глайзе-Хорстенау. Нацисты сосредоточили все усилия на том, чтобы поставить во главе австрийской полиции своего человека.