Медики шутят, пока молчит сирена - Борис Горобец Страница 11

<В другом случае Е. В. сказал:> „Я так чувствую, что Вы хотите мне ответить во вторник…“ Но во вторник я не смог ответить на вопрос, сколько у человека селезенок, так как раньше был уверен, что одна…»

Г. А. Вселюбский вспоминал также о рафинированной речи Е. В. Гембицкого.

«Не пропускалась никакая неточность или небрежность. На корню обрубались сомнительные стилистические обороты, неологизмы и вульгаризмы. Не „кубики“, а миллилитры, не „5 грамм“, а „5 граммов“. [7]Отсекались неясные междометия <„Э…э, Мм-э-э…“> и наивные фразы типа „По правде говоря….“ — „Говорить правду надо всегда!“»

* * *

Профессор В. В. Быстров рассказывал о необычайной пунктуальности Е. В. Гембицкого.

«Когда я впервые связался с Евгением Владиславовичем по телефону и обратился к нему: „Товарищ генерал-лейтенант!“, он сразу же предложил называть его по имени и отчеству и назначил точное время встречи: через день, в 9 часов 17 минут. Подойдя к кабинету Главного терапевта МО СССР за 15 минут до назначенного срока, я наблюдал, как много приходило и уходило из кабинета посетителей, сотрудников кафедры и госпиталя. Ровно в 9 часов 17 минут открылась дверь и Е. В. вышел, пожал мне руку и пригласил для беседы. <…>

Е. В. был очень ответственным человеком. Я не могу вспомнить ни единого случая его опоздания на занятия. В последние годы он добирался до кафедры на общественном транспорте <!> и всегда приезжал заранее, чтобы вовремя войти в класс».

* * *

Доцент О. В. Фесенко подчеркнул, что «Евгений Владиславович никогда ничего не делал формально: вычитывал все диссертации, всегда писал рецензии сам, не допуская своей подписи на заранее подготовленных другими отзывах, получивших сегодня название „рыбы“».

Воспоминания…. 2003.

С. 33–45; 65–67; 73–75; 78

Об академике А. И. Арутюнове (1904–1975) [9]

А. И. Арутюнов встретился с Председателем Госкомитета по науке и технике СССР академиком В. А. Кириллиным и убедил его организовать в Институте нейрохирургии лабораторию по реабилитации, выделить для нее штаты и деньги.

«Александр Иванович говорит <Найдину>:

— Чудеса в решете! Теперь давай в Минздрав, толкай бумагу, дальше я помогу. Только условие: лабораторией заведовать будешь ты. Но евреев других к себе не бери, партийцы не пропустят.

— А армян можно? (у меня на примете Володя Бежанов был).

— Еще хуже, ни в коем случае! Они хитрецы. Надуют тебя.

Шутил, конечно».

Найдин, 2005. С. 173

1972 год. Посещение больного литературоведа М. М. Бахтина

«Меня привез мой друг Игорь Губерман, ерник, весельчак, начинающий тогда литератор. Встречает нас Леонтина Сергеевна Мелехова. <…> Она опекает Бахтина. „Входите. Михаил Михайлович ждет“. И вдруг мне Губерман: „Иди, старик, один. Я не пойду. Это же великий человек, зачем я ему?“ Вот тебе насмешник и весельчак. Штрих к портрету, однако. Выразительный штрих».

Там же. С. 187

Лифтер дядя Миша — консультант (сокращенный пересказ эпизода)

«Не то 40 лет, не то 60. Услужливый, хлопотливый такой мужичок. Но пьющий. Регулярно. После работы.

Как-то раз, — пишет В. Л. Найдин, — позвонила мне на работу женщина. Маленький сынишка, годика два, глотнул тормозной жидкости, неосторожно оставленной. Привезли в Морозовскую детскую больницу, хотят промывать. <…>

— Доктор, помогите, что делать?

— Я не по этой части, не знаю, дайте посоветоваться.

— А консультанта по отравлениям у вас нету?

— Консультанта? Пожалуй, есть! Перезвоните через 5 минут!

Владимир Львович вспомнил про дядю Мишу и помчался к лифту.

— Миша, если ребенок глотнул тормозную жидкость, что надо делать?

— Тормозуху? Какую, автомобильную или авиационную? Авиационную — это плохо, совсем плохо!

— Нет, автомобильную!

— Ну, тогда не страшно: сначала вырвет, потом понос, а как продрищется — сразу заснет. Спать будет долго, мешать не надо. Встанет здоровеньким.

— А домой забрать из больницы можно?

— Нужно.

В. Л. так в точности мамаше и пересказал. Она ответила, что ребенок успокоился, только животик болит. <…> На другой день звонит веселая, довольная.

— Какой у вас замечательный консультант. Все в точности так и было. Видно, опытный врач. Как мне его повидать? Поблагодарить хочу.

— Не беспокойтесь, я его сам поблагодарю, — отвечает Владимир Львович. — Он после дежурства ушел домой. Устал.

Так дядя Миша получил бутылку „Столичной“ за грамотный совет.

— Я такую водку только по большим праздникам пью, — сказал он.

Русский человек».

Найдин, 2005. С. 144

Вечный двигатель (сокращ. пересказ истории)

«Сегодня — воскресенье, и, следовательно, под вечер обязательно привезут „травму“. <…> Ее даже не привезли, а привели. <…> Он бойко семенил ногами, обутыми в спортивные тапочки, и что-то укоризненно говорил провожатым. <…> Оказалось, что они выпивали все вместе, потом подрались и сгоряча несильно ударили пожилого по голове пивной кружкой. <…> Он быстро с нами подружился, попросил звать его просто дядей Васей и не жалеть головы:

— Мажьте ее, глупую, йодом! Гуще! Шибче! Эх, как щиплет! Поддавай еще! Теперь промокай!»

В. Л. описывает, что при обработке ссадин и противостолбнячном уколе дядя Вася крякал, изображая удовольствие («Коли глубже! Так!») и потом был отпущен домой.

Но минут через 10 он вернулся. Шел он так же бодро, но руки вытянул вперед.

«Вот оказия какая! — радостно закричал дядя Вася. — Хотел домой напрямки попасть и на забор наткнулся. А на заборе колючая проволока. Руки-то и поцарапал. Ишь как кровит! Значит, я еще молодой, кровяной!»