Три девицы под окном... - Анна Тамбовцева Страница 17

— Их засмолили в бочке и бросили «в бездну вод», — невольно поежился Егор. — Но ведь это в сказке.

— На пустом месте сказки не вырастают, — резонно возразила Сонька. — Кстати, как в той истории звали молодого царевича?

Гвидонов вздрогнул.

— Не хочешь же ты сказать, что мы сумеем доплыть в бочке до острова Буяна?

Сонька расхохоталась уже во весь голос:

— Нет, таких трюков от нас не потребуется. Ткачиха с Поварихой подкараулят нашу бочку за дальним мысом и выловят сетью с рыбачьей лодки. И все останутся довольны: мы тем, что добыли сокровища, а Салтан тем, что негодяи примерно наказаны.

— Соня, тебя посадят в тюрьму как одну из самых талантливых преступниц!

— Уж не ты ли сдашь меня полиции? Учти, я девушка скромная, сразу признаюсь, что до талантов конструктора машины времени мне далеко. До чего удобно иметь не прикрепленную к центральному компьютеру машину, верно? Такие возможности открываются перед умным человеком!

Гвидонов тихо застонал. Ничего, дайте только добраться домой. В конце концов, еще существует Варя. А с Сыроежкой шутки плохи.

Салтан бодро уплетал пшенку из походного котелка, когда на поляну, облюбованную дружиной для первого привала, влетел взмыленный гонец. Он соскочил с лошади, бросил поводья ближайшему богатырю, переставшему дуть в горячую ложку, и повалился в ноги государю с традиционной просьбой не казнить, а как следует разобраться, что к чему.

Салтан вскрыл депешу и побледнел.

Надо сказать, бояре изрядно потрудились над текстом. Попробуй-ка доложить вспыльчивому государю, что у его младой супруги внезапно объявился довольно взрослый внебрачный сын с порочными наклонностями! И не только объявился, но успел обчистить царскую сокровищницу! Да любой государь, получивший такое известие, посшибает головы окружающим в радиусе ста метров!

Салтан долго вчитывался в текст, пытаясь уловить витиевато прикрытую суть. За это время гонец, осознавший, что близится последнее мгновение его молодой жизни, подполз поближе к одной из боевых лошадей, отвязал повод и, по-разбойничьи гикнув, вскочил ей на спину, рванув в направлении горизонта. Мало ли на свете царей? Можно и у другого жалованье получать.

Дружина разом втянула головы в плечи: Салтан пришел к выводу, что понял послание верно. Он обвел тяжелым взглядом нахохлившихся богатырей. Где-то рядом, в окрестностях границы, бесчинствует коварный враг. Не самый удачный момент рубить головы соратникам. Что ж, придется проявить государственную мудрость. Нелегко быть царем: всё время жертвуешь личными интересами ради общественных!

— По коням, други! — рявкнул Салтан. — Прогоним ворога, и живей назад. А бояре пусть покамест обождут…

Царь поспешно настрочил грамоту и вручил ее новому гонцу, велев мчаться во дворец.

Что было дальше? Да всё как по писаному. Ткачиха, Повариха да баба Бабариха гонца перехватили, заморочили ему голову, тараторя на три голоса, и незаметно подменили Салтанову грамоту. После чего бояре, немало удивленные слогом послания, прочли следующий приказ: «Времени не тратя даром, и царицу и приплод тайно бросить в бездну вод». Только вот напоить гонца допьяна мошенницам не удалось — уж больно он спешил, да и убедительный предлог посреди дороги подобрать не просто. Тут, надо отметить, фантазия великого Пушкина совершила не самый правдоподобный зигзаг.

Разумеется, бояре поспешили выполнить государев приказ. Засмолили, покатили, в «окиян» пустили… Да только не одну бочку, а две. В первой закачалась на волнах Сонька-Царица, а во второй — Егор Гвидонов.

В половине двенадцатого Сонька не вернулась. Варя просидела всю ночь у холодильника, мучась ужасными сомнениями: нужно ли поднимать тревогу? Живы ли ее друзья, застрявшие в прошлом?

Впрочем, на второй вопрос она ответить могла: раз Сонька вернулась в прошлое в качестве Поварихи, а затем и Ткачихи, значит, ее пребывание в Царицах окончилось благополучно. Надо набраться терпения и ждать.

Но когда же она вернется?! !

Постепенно коридоры колледжа стали наполняться звуками: деловитая утренняя суета сменила ночную дремоту. Варя покинула свой пост и пошла в лабораторию, где согласно графику занятий должна была провести серию опытов по микробиологии. Сосредоточиться не получалось. Пользуясь малейшей паузой, она выскакивала из лаборатории и мчалась в мастерскую — узнать, не вернулись ли ее друзья. На мониторе компьютера, контролирующего ход ее работы, то и дело высвечивался сигнал SOS — обделенные вниманием микроорганизмы гибли в заброшенных пробирках.

В мастерской всё оставалось без изменений. Впрочем, если бы Соня вернулась, вряд ли бы она стала писать об этом на дверце холодильника. Может, она давно уехала домой и спит спокойненько, приходя в себя после приключений?

Видеофоны друзей не отвечали. Варя оставила сообщения и на домашние, и на мобильные автоответчики, но Соня с Егором не откликались. От бессонной ночи и нервного напряжения раскалывалась голова. Загубив еще партию опытного материала, Варя поняла, что не может продолжать работу. Выведя на экран компьютера заставку «больна», она вернула пробирки в контейнеры и уехала домой.

Варвара Сыроежкина прогуливала занятия впервые в жизни.

Сонька Царица провела в прошлом двадцать часов — от появления из скатерки до того благословенного момента, когда Ткачиха с Поварихой взломали выловленную бочку и отправили ее домой, в будущее. Во вторник, в половине восьмого вечера, голова бывшей царицы ввинтилась в груду инкрустированных кубков, заполнивших старый холодильник, а увесистый черпак набил ей шишку на нежном затылке. Панель, открывающая доступ к машине времени, не смогла полностью опуститься, упершись в стоящее ребром золотое блюдо, и Сонька лишь в последний момент успела втянуть повисшие во временном коридоре ноги на станцию прибытия. Впрочем, настроение у нее не испортилось. Да что там говорить, у Соньки в жизни не было такого расчудесного настроения! Она распахнула дверцу холодильника, и Салтановы сокровища с грохотом посыпались на пол мастерской.

На первый взгляд Сонька сильно рисковала, отправив украденные ночью сокровища без присмотра туда, где их мог обнаружить любой из современных ей молокососов. Ведь холодильник — не сейф, а награбленное добро провалялось там несколько часов. Разумеется, Сонька не стала бы вести себя столь неосмотрительно, если бы не знала с абсолютной достоверностью, что операция пройдет успешно, и она ввинтится штопором в самую гущу никем не потревоженных богатств. Не стоит забывать, что вскоре после этого она вновь отправится в прошлое под видом Поварихи и там красочно опишет самой себе эту изумительную сцену!

Сонька сгребла Салтаново добро в пластиковые мешки и взвалила на спину, невольно сгибаясь под приятной тяжестью. Покинув мастерскую, она заспешила к выходу. К вечеру колледж опустел, и лишь шорох шагов юной аферистки нарушал тишину длинных коридоров.