Дневник Васи Пупкина - Алекс Экслер Страница 3

5 апреля: Папик вчера всю ночь играл в покер, пришел утром в жутком виде и стал, поблескивая красным глазом, пугать мамана, что нужно собирать вещички и перебираться жить на вокзал, так как эта квартира уже не совсем наша. Маман от неожиданности просыпала все солонку папану в яичницу, а тот — ничего… съел и даже нахваливал, говоря, что солененькое — оттягивает. После оттяга папан пришел в себя и сказал, что шутканул и в покер вовсе даже не проиграл, а выиграл, и что нам действительно надо собирать вещички, но перебираться не на вокзал, а в шестикомнатную квартиру одного из папиковых партнеров, который сам переберется в нашу убогую четырехкомнатную. Маман от неожиданности поперхнулась и даже выронила из рук сковородку, хотя стояла позади папана в полной готовности нанести решающий удар. Чего это она? Теряет спортивную форму. А папан выпил чайку, расхлюпился и стал читать длинную лекцию о вреде пьянства. Особенно удачно у него получилось описание вида человека наутро после пьянки. Он еще такие слова хорошие подобрал: перимордит, бычий глаз, лицежопие и прочие. Потом ушел в ванную, долго смотрел на себя в зеркало, сказал: «Это не я!», и заплакал. Маман его утешила таблеткой аспирина и бутылкой кефира, попан немного пришел в себя, посмотрел на меня и заявил: «Сынок! Учись на дизайнера. Они пьют мало, потому что им нельзя. Руки дрожать начинают». Я напомнил, что web-дизайнерам — по-барабану, дрожат руки, или не дрожат, так как они дизайнят на компьютере.

Это я зря сделал, так как папик сразу вспомнил свою старую идею о покупке домой этого агрегата, чтобы я, дескать, учился професии, а не шлялся по дискотекам, достал из кармана пачку денег и стал кричать: «Купи, сынок, самый лучший компьютер! Мы, Пупкины, никогда денег на учебу не жалели!». Я папику пообещал, что все будет — чики-чики: шестисотый пентиум, малиновый монитор, клава под дерево и мышь с прикуривателем, взял деньги и отправился, наконец, покупать эту бандуру.

6 апреля: Вчера почти весь день потратил на поиски подходящей фирмы. Пять штук исходил, а все что-то не так. То морда у охранника тупая, то стены в торговом зале какой-то краской идиотской покрашены, то выбор мышек бедноват. В одной конторе, правда, работала секретарша — точь в точь как наша училка биологии. В смысле — это… как ее… вспомнил — «сексуапильная». Это песня такая была: «Моя милка — сексопилка». Мы ее классом исполнили на конкурсе песни. Какой-то начальник из префектуры, который был на конкурсе, хохотал так, что свалился со стула и упал директрисе лицом в колени. Директриса нам потом такие слова добрые говорила, что, дескать, спасибо за доставленный праздник, вот можете, когда захотите.

Так вот. О чем это я? Короче, решил я к этой клюшке в конторе прикадриться. Заявил, что у меня крутая дизайнерская студия, которая получила неврубительный заказ надизайнить сотню этих… как их… хоум-пейджеров, и что мне теперь нужна гора компьютеров и мышки с прикуривателем. А она — странная какая-то. Сказала, что если я такой крутой дизайнер, то надо покупать какие-то силиконы, а у них контора силиконами не торгует, только писюками. Че она — дура, что ли? Мне-то зачем этот силикон нужен? Я ж не Памела Андерсон. Короче, не поняли мы друг друга с этой цыпочкой и не сложилась у нас чиста юношеская любовь. Впрочем, когда она в конце разговора поднялась за стойкой… Мама моя дорогая! С такой каланчой целоваться только Сергей Бубка может. Если у него шест при прыжке не сломается. Так что я перестал расстраиваться и решил, что лучше прикадрюсь к биологичке. Она, правда, постарше меня будет. Лет на двадцать пять. Но с годами, как говорят, разница в возрасте становится все незаметнее и незаметнее.

Вот. О чем это я? А! Короче, нашел еще одну фирму. Сначала, вроде, все в порядке было. И фасад снаружи красивый, и охранник сидит какую-то книжку читает (правда, по книжке видно, что читает он ее не первый год), и в торговом зале выбор — зашибись. Я начал с выбора монитора. Как говорит наша учительница информатики, монитор — это глаз мира, который смотрит на тебя. Во идиотка, да? Какой, нафик, глаз мира? Монитор — это мой глаз, которым я, Василий Пупкин, смотрю на мир. Короче, выбираю я себе глаз, а рядом все менеджер крутится. Чернявый такой, скользкий и противный. Чистый водоросль. Какой размер, говорит, предпочитаете. Я говорю — тридцать сантиметров. Хохманул, ясное дело. А этот не врубается, говорит что тридцать сантиметров — это очень мало, и что надо брать 15 дюймов или 17 дюймов. Понял я, что этот пряник шуток не понимает и говорю серьезно, что мне нужен монитор 800 на 600, что я померил и он как раз у меня на полке помещается. Менеджер икнул и сказал, что мониторы, вообще-то, выбираются в дюймах. Ну не дурак? Везде орут про разные размеры мониторов: 640x480, 800x600 и т. п., а он не в курсе. И где они таких «профессионалов» набирают? У парня на лице написано, что он даже ПТУ не заканчивал. Так и не сумел меня проконсультировать. Сказал, дескать, вы тут сами себе выбирайте и слинял. И вот так вот они работают с потенциальным клиентом. У меня даже вся потенция клиентская пропала.

За стойкой, правда, сидела симпатичная девчушка. Точь в точь как наша историчка. Я с ней решил «ля-ля-сю-сю», небрежно подошел и сказал, что моей крутейшей дизайнерской фирме нужны силиконы для фотомоделей. Она сказала, что у крутой дизайнерской фирмы не могут возникать такие проблемы. Вы, говорит, вытащите силиконы у одних фотомоделей и вставьте другим. Убойная телка. Мне она сразу понравилась. А как, спрашиваю, насчет дискотечки? Насчет дискотечки, отвечает, все чики-чики. Но она — девушка не просто там какая-то эдакая, поэтому дискотеки посещает только с состоятельными мужчинами, а мой вид ей пока таких надежд не подает. Я вытащил из кармана пачку папановых баксов и небрежным жестом ее взлохматил. Вот это зря было сделано, так как баксы взлохматились намного сильнее, чем я хотел и разлетелись по всему залу. А какие душевные там ребята оказались! Все сразу бросились мне помогать собирать денежки. Но пары сотен мы так и не нашли. Наверное куда-то под витрины завалились. Ну и фиг с ними. Стану я перед этой телкой позориться — лазить в пыли искать. Тем более, что она обещала пойти со мной на дискотеку сразу после того, как отсмеется. Чумовая девка. Люблю я таких.

8 апреля: Не, ну папик совсем у меня придурел. Дался ему этот компьютер. Сынуля, можно сказать, уже просто совсем из сил выбился, чтобы подобрать агрегат, по-настоящему достойный знаменитой семьи Пупкиных, а этот прародитель нудит и нудит, мол, куда это деньги деваются, если компьютер дома так до сих пор и не появился. И ему наплевать, что сын явно интеллектуально растет, производя рекогносцировку по компьютерным фирмам. Да! Это стоит денег. Знания всегда стоит денег. И никуда от этого папику не деться. Ну, ничего. Я уже нашел способ с ним управляться. Теперь на вопрос — когда будет компьютер, я его невинно спрашиваю — сколько пикселов в час должно пролетать по монитору. Папик звереет, наливается бычьим глазом, а крыть-то — нечем.

Но вчера мне не повезло. У папика было собрание акционеров, а он после этих мероприятий всегда домой приходит такой озверевший, что даже мамик говорит ему ласковые слова и на ужин зовет фразой «Петюнчик! Иди зернышек поклевать!», а не «Петр Васильич! Ты пойдешь жрать когда-нибудь, или мне в сороковой раз разогревать?». А чего он так на этих собраниях нервничает? Подумаешь, народ интересуется — куда это он потратил столько денег. Производственная необходимость. Все! Чего еще объяснять? Но эти дотошные акционеры раскопали счета из Парижа, куда все руководство фирмы выезжало на очень важное совещание. Папику пришлось долго доказывать, что они не могли деловых партнеров повести в какое-то паршивое кафе, так как пострадал бы престиж фирмы, поэтому всей компанией отправились в стриптиз-бар, чтобы в дружеской и неофициальной обстановке получить выгодный контракт. А те 200 франков, которые папик засунул за подвязку стриптизерше, являлись символом нерушимой дружбы между российским и французским народами. Тем более, что стриптизерша ответила по-русски: «Во, блин, опять наши гусарят!».