Черти поневоле - Владимир Пучков Страница 47

— Да будет так! — сказал фараон и поманил строителя к себе. — Подойди ко мне ближе, не бойся.

— Не пойду, — скуксился проситель. — Я недостоин!

— Достоин, достоин, — кротко улыбнулся фараон, взвешивая в руке скипетр. — Иди сюда!

— Что-то не хочется, — признался строитель.

— А кто бухгалтера просил?

— Я! — понурился бедолага.

— У меня есть одна кандидатура, — сказал фараон и щелкнул пальцами. Тотчас ему подали свиток папируса. — Вот тут в списке значится специалист по имени Хитрованис, родом из Греции, политэмигрант.

— Кто-кто? — удивился строитель и невольно подался вперед.

«Хрясь!» — царский жезл опустился ему на голову.

— Доставить его к месту работы, — распорядился фараон, — а заодно и этого Хитрованиса. Я уверен, они найдут общий язык. А теперь мы можем поговорить с нашими дорогими гостями! Э-э? На чем мы остановились?

— Вам шлют дары! — громко сказал Шлоссер. — Вот этот волшебный музыкальный сундучок и натуральное пиво, напиток богов.

— О! — растрогался фараон. — Напиток богов? Это я люблю! Но как его пить? Этот сосуд не хочет открываться!

— Я вас научу, — сказал Шлоссер, — это очень просто. — Он взял банку и медленно, демонстрируя, как это надо делать, открыл крышку. Пиво весело зашипело, и Шлоссер отдал банку фараону. — Пейте, ваше величество!

Фараон в несколько глотков опустошил банку и пару минут сидел, прислушиваясь к собственным ощущениям. Ощущения фараону понравились. Он мечтательно улыбнулся, открыл вторую банку, выпил ее и окосел.

— А этот ваш волшебный… ик! Сундучок… Он тоже так же открывается?

— В сундучке спрятана удивительная музыка, — сказал Евстигнеев, — достаточно нажать вот эту кнопку, чтобы услышать песни.

— Но разве не лучше, когда поют живые музыканты? — спросил фараон.

— Не лучше! — торопливо возразил Евстигнеев. — Только под эту музыку можно по-настоящему забалдеть!

— О! — восхитился фараон. — Забалдеть? — Он произнес это слово так, точно пробовал его на вкус,- это должно быть восхитительно! Я хочу забалдеть!..

— Балдейте, ваше величество! — улыбнулся Шлоссер. — Это ваша прямая обязанность. А политикой и делами пусть занимается первый министр.

— Первый… Кто? — переспросил фараон.

— Да я это, я! — воскликнул жрец, моментально вскакивая на ноги.

— Ты и так этим занимаешься, — сухо сказал фараон.

— Вот и пусть отдувается, — сказал Шлоссер голосом провокатора, — а вам, ваше величество, положено балдеть! — и включил магнитофон.

Из динамиков понесся лихой забубённый рок-н-ролл. Фараон подпрыгнул на троне, затем ноги и руки у него непроизвольно задергались, а на лице расплылась идиотская улыбка. Он снова потянулся за пивом.

— Балдейте, ваше величество! — поклонился Шлоссер. — А нам пора.

— Постойте, постойте, — забеспокоился фараон. — Я еще так мало поговорил с вашим волшебным котом!

— В следующий раз, ваше величество. Мы еще нагрянем, подкинем пивка, поговорим о делах насущных.

— Хорошо! — воскликнул фараон, с трудом покрывая ослиный рев, несущийся из «Панасоника». — Ответные дары посланцам богов!

Буквально через минуту откуда ни возьмись прибежали слуги и притащили здоровенный сундук. «Ассирийцы» с завистью посмотрели на него.

— Це ж везет хлопцам! — не выдержал один из них.

Евстигнеев и Полумраков подхватили сундук.

— Пудов десять!

— Приготовиться! — скомандовал Шлоссер и вынул из кармана пульт дистанционного управления видеомагнитофоном.

Мелькнула яркая вспышка, и друзья снова оказались в комнате Семеныча.

— Ну как впечатления? — торжественным голосом спросил механик. — Я же говорил, что переворот в науке!

— Переворот, только не в науке, а в политике, — возмутился Полумраков, — ты же фараона вчистую споишь! Он же в дебила превратится!

— Вот и хорошо, — усмехнулся Шлоссер. — Пусть превращается.

— Какой эгоизм, ммяу! Какое невежество! Меня толком не расспросили. Эх, я бы с ним поговорил!

— А по-моему, ты молодец, — сказал Костя. — Когда надо, себя проявил, а потом дипломатично помалкивал.

— Нн-у, я же понимаю, — протянул Антуан, сразу заважничав, — я же на лету секу!

— Братцы, все это ерунда, — забеспокоился Евстигнеев, — главное, что он нам в сундучке подкинул? Неужели золото?

— А тебе что, золото нужно? — удивился Шлоссер. — Иди на кухню, там у меня в кастрюле до сих пор лежит. Тебе на зубы?

— Какие к черту зубы! — крикнул Евстигнеев. — С твоим золотом, Семеныч, заметут — не отбрыкаешься. Или нет, в расход пустят, чтобы экономику не подрывал. Клад — это да, там все чисто. Сдал государству, получил деньги, и всем хорошо.

— Действительно! — загорелся Савелий. — Что там, в сундуке?

Он открыл замок и распахнул крышку.

— Ну так я и думал! — разочарованно сказал Шлоссер, глядя на золотые вазы, стаканы, украшения и самоцветы. — Барахло. Брюлики!

— А ты бы чего хотел? — вскинулся Полумраков.

— Ну книги, свитки там разные, — пояснил Семеныч.

— Никуда твои книги не уйдут, — сказал Евстигнеев, — к тому же ты не знаешь иероглифов.

— Я бы поставил их на полку и любовался, — мечтательно закатил глаза Шлоссер, — это же посланцы тысячелетий!

— Не пори чушь! — рассердился Полумраков. — На эти брюлики накупишь себе книжек по самое некуда.

— Постойте, ребята, — вмешался Костя, — все это хорошо. Я только не понимаю, как можно при помощи такого изобретения бороться против космических пиратов?

Шлоссер посмотрел на Костю, как на младенца.

— Вообще-то я уже говорил… Или не говорил? Ну ладно. Ставлю кассету про звездные войны и загоняю пиратов туда. Их там мигом оприходуют. Кашлянуть не успеют!

— Только вот как их туда загнать? — засмеялся Евстигнеев.

Шлоссер отмахнулся:

— Это другой вопрос. Было бы куда загонять!

Эдик и его команда уже битый час трудились над изготовлением шапок из газет. Это пустяковое дело, учитывая длину рогов, оказалось почти невыполнимым. Тонкая бумага прорывалась острыми рогами насквозь, и из-за этого шапки сидели неровно, свисали набекрень, а то и вовсе болтались на рогах и норовили улететь от малейшего порыва ветра.

— Нужна еще газета, — сказал Серый, когда очередная шапка разорвалась пополам.

— К черту! — завопил Эдик и, сорвав с себя бумажную треуголку, принялся топтать ее ногами. — Нет больше газет! Нету! Я вам что? Почтальон Печкин?