Последняя Баллада - Михаил Высоцкий Страница 62

Полтора суток полета — и утром на тринадцатый день с того момента, как Прометей вытянул возмущенного вампира в этот мир, на горизонте показались черные тучи. Нет, это не гроза, предвестница бед и катастроф, не темная магия, готовая высосать жизненные силы из неосторожных путников. А всего лишь дым походных костров — тысяч и десятков тысяч в лесах и на равнинах, надежным кольцом заключивших внутри крепость Хранителей. Нечисть, как и обещал Прометей, была уже на подходе, от передовых отрядов до стен города оставалось каких-то жалких тридцать — сорок километров, несколько часов походного марша длинноногих кентавров, мускулистых орков и крылатых гарпий. Это был их последний привал — привал огромной, колоссальной армии перед решающим штурмом. Они не боялись открыто демонстрировать свою силу, потому что знали, нет в этом мире силы, способной им хоть как-то противостоять.

Армия была гигантская не только по местным меркам — даже во времена Великой Отечественной войны, самой страшной из войн, что за последние несколько веков гремели на просторах сущего, редко в одном месте собирались подобные силы. Оценить точно численность нечисти не мог никто — их были десятки, сотни тысяч, а может, и больше миллиона, походный лагерь окружал город Хранителей кольцом, и сколько летела над ним машина — не видно было ни конца ни края бесчисленным кострам, бивакам, подводам с припасами, повсюду слышались звон мечей, скрип осадных машин, крики командиров, понукающих своих солдат. Только военный гений Люцифера, демона, специально созданного, дабы подчинять себе такие армии, и мог собрать в одном месте и в одно время такое количество живой силы.

Камардон не спешил вести летающий аппарат в город — прикрывшись маскировочным полем невидимости, он сделал несколько кругов над вражескими силами, отмечая дислокацию самых грозных противников. И лишь затем, обреченно вздохнув, понурый, постаревший на несколько десятков лет Магистр повел корабль к городу — теперь уже никто не смог бы принять этого пожилого, с легкой проседью мужчину за студента Магической Академии.

— Это бесполезно… — вздыхал он. — Их слишком много… Мы сможем отбить одну атаку, две, три, даже десять, но они будут идти и идти… Идти и идти…

— Да ну, — отмахивался вампир, — как-нибудь справимся. А ты что, раньше не знал, что их много будет?

— Знать-то я знал, — горько кивал Камардон, — но одно дело слушать доклады разведки, а другое — увидеть это все своими глазами… Олег, скажи, ты прожил больше нас всех, ты видел то, что для других лишь сказки и легенды, у нас есть надежда?

— Надежда есть всегда, — беззаботно отвечал вампир. — Нам, главное, первое время продержаться — без Люцифера вся эта армада друг другу глотку перегрызет, никакие «братья» их в узде не удержат. Главное, чтоб вы сами не сдались.

— Твоими бы устами, Олег, твоими бы устами…

И вот наконец показались стены города, такие знакомые… и такие незнакомые. Там, где раньше спокойно дежурили неторопливые стражники, там, где неспешно прогуливались мирные жители, там, где шла торговля, где работали ремесленники, да вообще повсюду неприступной стеной стояли бесстрашные воины. Город превратился в ощетинившегося дикобраза, на стенах кипели котлы с раскаленной смолой, каждая улица, каждый переулок, каждая площадь были перекрыты баррикадами. Организованные пути отступления, а никто не сомневался, что внешние рубежи обороны придется сдать, вели к центру, в сторону Храма Огня, где и предстояло, по замыслу военачальников, стоять до последнего, время от времени устраивая вылазки. Город Хранителей превратился в смертельную ловушку, и, когда нечисть пробьется сквозь первый, второй, третий оборонные рубежи, неприятности только начнутся.

Это понимали все. Понимали жители, что они больше никогда не вернутся в свои дома, к теплу родного очага, в пламени которого суждено сгинуть врагам. Понимали и противники — немало крылатых созданий кружили на недоступной для стрелков и магов высоте, высматривая приготовления обреченных Хранителей. Понимали, но и не думали останавливаться — пусть тысячи сгинут, штурмуя стены, пусть десятки тысяч навеки полягут на улицах вражеского града, пусть сотни тысяч найдут последний приют у Храма Огня, который защищают не только храбрые сердца и холодная сталь рыцарей, а и разрушительная магия. Но столько же, или даже еще больше, существ, крылатых и бескрылых, на двух, четырех и сорока ногах, с одним глазом и двумя, с хвостом и когтями, рогами и копытами проломятся на ту сторону, и ничто уже не сможет защитить проклятых людей…

К бою готовились все. Мужчины и женщины, старики и дети — Орден открыл свои арсеналы, и никто из пожелавших стать на защиту родного города не остался без оружия. Хранители всегда подозревали, что наступит день, когда даже десятилетние мальчишки нужны будут городской рати — и на каждого нашлись доспехи, настоящие, а не ржавые, нашлись острые мечи, стрелы со стальными наконечниками. Не было проблем и с запасами воды и провианта — хоть уже давно прервались поставки, но неприкосновенного запаса хватило бы на несколько лет осады. Огромные подземные резервуары воды… Их никогда не отравить осаждающим, никто не будет страдать от жажды, кузнецам не было нужды перековывать вилы на копья, прочные, не гнилые оперенные стрелы никогда не закончатся у стрелков. Подвалы Храма Огня хранили столько камней, что никогда не придется катапультам измышлять, чем бы запустить во врага, горючей смеси хватит, чтобы залить хоть все улицы города.

Лучше, чем Хранители, никто и никогда не смог бы подготовиться к осаде. Они могли отбить даже многократно превосходящего противника, устоять против фактически любого врага, но нечисти было слишком много. На каждого жителя города, новорожденного младенца или седого старика, приходилось по десять врагов, за каждым из которых тянулся шлейф боевой славы. «Братья» собрали не «пушечное мясо», хотя даже пушки тут бы не помогли, а закаленных в междоусобицах отборных воинов, прибывших со всей ведомой ойкумены. Сколько бы ни было героизма, устоять против такого врага могло бы помочь только чудо, и все это понимали.

Отдельными островками, не тронутыми всеобщей суетой, оставались Академия Магии и Дворец Ордена — не способные вместить всех желающих, они тем не менее стояли двумя стражами, готовыми в нужный момент извергнуть из своих недр немало разрушительных сюрпризов. Но, увы, и враги тоже не забывали о магии, и у них были свои волшебники, шаманы и чародеи, не говоря уже о самих «братьях». Незаметные, немногочисленные, они тем не менее были тут, вместе с той толпой, которую без всякого зазрения совести вели на убой, пастухи при своем стаде, охотники при своре гончих псов, и каждый маг, да и любой человек, способный хоть немного чувствовать высокие материи, ощущал идущую от «братьев» смертельную угрозу.

Все это, да и не только это, наши герои увидели с высоты птичьего полета, а что не могли увидеть, то несложно было домыслить. Пролетев над городом, Камардон комментировал происходящее, ведь в разработке оборонной кампании заключалась немалая доля его заслуги. Гордый за своих людей, он рассказывал и показывал, где врагам придется умыться кровью, а где за якобы неприступными стенами их, к сожалению, сможет встретить лишь несколько залпов нетренированных мальчишек и забывших, с какой стороны держаться за лук, стариков. Немало обманок было заготовлено, не только храбрость и смелость, а и хитрость служила на благо Хранителей. Увы, но и среди нечисти было немало тех, кто умел не только размахивать пудовой булавой, а и пользоваться мозгами. Среди врагов, пусть и обманутых «братьями», одураченных Люцифером, было немало разумных личностей, которые, сложись по-иному судьба, быть может, смогли бы найти с Хранителями общий язык…