Итальянский роман - Андрей Смирнов Страница 8

Место, чтобы разложить спальный мешок, нахожу лишь минут через сорок, уже в кромешной темноте. Неподалёку обнаруживается пара палаток с большим семейством туристов. Обнаруживается по звуку. Свидетельствую: итальянские дети, которых родители пытаются уложить спать, способны издавать крики невероятной силы. Чудовищной.

1944 год, Новороссийск.

Рассупонилось красно солнышко. Вышел старый казак Щукарь из хаты, сел на завалинку, греется. Эх, хорошо осенью в станице! Тишина да спокой…

Но чу!.. Свист, гиканье!.. Во весь опор мчит вдоль по дороге эскадрон. Бурки, папахи, автоматы наголо. Над головами бело-сине-красный стяг реет. Спешат, торопятся.

Ишь ты, беда-то какая… Сызнова, видать, где-то красная сволочь пошаливает. Всё-то им неймётся, нехристям окаянным!

Улетел эскадрон. И вновь тишина. Никого на улице. Только у плетня, там, где верблюд привязан, два отрока промеж собой тихо гутарят. Прислушался Щукарь.

– Ma che razza di animale è?

– Boh… Che sia un cavallo cosacco?..

Закручинился старый казак, поник головой. Плюнул в сердцах, ушёл в хату да дверью хлопнул.

Хоть похоже на Россию, только всё же не Россия.

***

Март 1920 года, Новороссийск. Другой Новороссийск, настоящий.

Слухи грозные, ужасные, наступают банды красные!..

Нет, не слухи. Красные идут. От причалов спешно отваливают разнокалиберные суда. Соединённая англо-франко-итальянская эскадра артиллерийским огнём прикрывает эвакуацию…

Нет, не эвакуацию. Бег. На палубах плечом к плечу стоят люди. Стоят, поскольку сесть не могут. Некуда. Нет места. Это остатки Донской и Кубанской белых армий. Казаки. Для них война закончена. Они проиграли. У них больше нет дома, нет земли. Под аккомпанемент британских пушек они уплывают в никуда.

***

Январь 1943 года, где-то под Сталинградом.

Сквозь вьюгу, по-бабьи закутанные в платки, в ошмётках разномастной военной формы, бредут сгорбившиеся от холода человеческие фигуры. Это остатки 3-й королевской горнострелковой дивизии «Джулия». Альпини. Для них война закончена. Они проиграли. И втайне этому рады. Нет, горные стрелки вовсе не трусы. Воевать очень даже умеют. Но здесь, на Среднем Дону, нет гор, в которых можно было бы укрыться от ужасных cosacchi e mongoli – «казаков и монголов», как они их именуют. Главное, впрочем, не это. Главное, альпини совершенно утратили представление о том, зачем Дуче вообще послал их сюда. Что забыли они тут, рядом с немцами?.. Ведь у них есть свой дом, своя земля. «Джулия», название дивизии, – не женское имя. Это Alpi Giulie – Юлийские Альпы. Под аккомпанемент русских пушек они возвращаются на переформирование туда, домой. В Венецию-Джулию. Во Фриули. В Карнию.

Карниа – регион не административный, а историко-географический. Расположенный в правом верхнем углу карты Италии. Тысяча двести квадратных километров гор над рекой Тальяменто. На западе – Паданская равнина, на севере – Австрия, на востоке – Словения. Древний перекрёсток культур и смешения народов, населённый потомками итальянцев, немцев, славян. Не слишком утончёнными, но трудолюбивыми и добродушными крестьянами.

В сентябре 1943 года измученная войной Италия заключила перемирие с Великобританией и Соединёнными Штатами. И мгновенно подверглась немецкой оккупации. Карниа превратилась в район Operationszone Adriatisches Küstenland (OZAK) – «Оперативной зоны Адриатического побережья» под управлением немецкого гауляйтера. Фактически – стала частью Третьего рейха.

Альпини – тем из них, кто умудрился выжить, не попасть в плен и добраться домой – рейхи, гауляйтеры, фашисты и нацисты стояли уже поперёк горла. Слишком долго они умирали за них в Греции, Африке и России. Альпини оглянулись по сторонам. Вокруг были Альпы. Альпы – это горы. Горы – это родина. А они были горными стрелками. И за Родину привыкли сражаться. Наконец-то почувствовав себя в своей тарелке, альпини оседлали вершины с перевалами и оттуда принялись стрелять по немцам. Стреляли они метко и часто попадали. Помогали им в этом не только родные горы, но и Бог. Плоть от плоти набожных карнийских крестьян, они сразу же получили благословение католического духовенства. Тут наверх вскарабкались местные коммунисты и поинтересовались: не будут ли альпини возражать, если они тоже вместе с ними немножко постреляют? Те не возражали. Сделав скидку на условия военного времени, Бог, в виде исключения, начал помогать и этим безбожникам.

Быть партизанскими мишенями немцам не понравилось. Они по привычке достали огнемёты и пошли жечь деревни. Сжигание деревень, однако, – не лучший способ завоевать симпатии их жителей. В горах же – во всех горах мира, не обязательно итальянских – это, как правило, равносильно тому, чтобы плеснуть ведро бензина в костёр партизанской войны. Теперь партизаны получили одобрение и поддержку даже тех, кто до того предпочитал оставаться нейтральным.

Немцы изменили тактику. В посёлки приходили итальянские фашисты, переодетые в якобы нуждавшихся в ночлеге и припасах партизан. Получив же искомое, – вытаскивали огнемёты. Разозлившиеся не на шутку карнийцы утратили обычное добродушие, трудолюбиво подбадривая нацифашистов пинками ружейных прикладов, окончательно скинули их с гор и провозгласили создание Свободной зоны Карниа.

Явление уникальным не было. Восстания полыхали по всему северу Италии. Ни первой, ни единственной партизанской республикой Карниа не стала. Однако, занимала наибольшую из них площадь. Партизанские бригады ограничились ролью её вооружённых сил и в дела гражданского общества не вмешивались. Правительство же было сформировано путём всеобщих свободных выборов, на которых – впервые за всю итальянскую историю – получили право голоса женщины. Да и вообще, даже по строгим современным меркам, Карниа обладала правовым и демократическим государственным устройством. С пропорциональной налоговой системой, институтом мировых судей, всеобщим обязательным начальным образованием и отсутствием смертной казни.

Ужаснувшись столь беззастенчивому попранию всех их идеалов, немцы понатыкали вокруг границ мятежной республики табличек «Осторожно! Бандиты!» и принялись думать, что с ней теперь делать дальше. Проблема заключалась в том, что через Карнию пролегали стратегически важные пути, связывающие Адриатическое побережье, Паданскую равнину и Австрию. Нет, выбить оттуда партизан немцы, разумеется, могли бы с лёгкостью. У них всё же была регулярная армия, не стеснённая необходимостью считаться с какими-либо моральными ограничениями. Но что потом? Ведь когда солдаты уйдут, – партизаны неизбежно вернутся. Держать же в регионе постоянный и достаточный для эффективного контроля над его территорией войсковой контингент Берлин, учитывая плачевную ситуацию на мировых фронтах, позволить себе не мог.

Тут какой-то немецкий генерал хлопнул себя по лбу, закричал: «Heureka! Ich habe gefunden!» – схватил карандаш, склонился над картой и приписал к названию зоны OZAK одну букву: KOZAK.