Гражданин Винс - Джесс Уолтер Страница 16

Винс поворачивается к Бет, которая улыбается еще с тех пор, как он разыскал ее у нее же дома и заплатил ей, чтобы она пошла с ним на встречу с отпрыском Рейгана. Она действительно ничего в этом узком голубом платьице — наряде агента по продаже недвижимости, — открытом сверху, с пышными кружевными рукавами, один из которых почти закрывает ее гипс. Ее накидка висит на спинке стула.

«…гордиться Америкой. Гордиться нашими товарами, вооруженными силами, фермерами и рабочими. Гордиться нашим Богом. И все мы едины в нашем презрении к миротворцам и сторонникам мягких мер, радикальным экологам и атеистам…»

Между энергичными овациями Гребби наклоняется к уху Келли, что-то шепчет ей, она сдержанно кивает. На ней красный свитер и прямая черная юбка. Когда она скрещивает ноги, Винс видит, как двигаются мышцы бедер под тканью, и боится, что кто-нибудь услышит его сдавленные стоны.

«…балуя и ублажая преступников всех мастей, и страх торжествует в наших городах. Но позвольте мне сказать всем этим насильникам, фальшивомонетчикам, хиппи, социалистам и порнографам, тем, кто ненавидит эту страну: ваши дни сочтены. Вы, кто живет за счет нашей благосклонности, кто переполнил чашу терпения, кто ниспроверг саму суть Америки, кто…»

Гребби кладет руку на подлокотник, и Винс замечает, что Келли делает то же самое. Ему не видно, но он представляет, как их ладони встречаются и сжимают друг друга. Через секунду Гребби снова наклоняется и что-то шепчет ей на ухо. Келли качает головой, отдергивает руку и хмурится.

«…умеренно-радикальные преподаватели колледжей и студенты-агитаторы, либеральный истеблишмент и их ручные псы, журналисты, продажные лидеры профсоюзов и вечные оппозиционеры, наркоманы, коммунисты, хиппи, нудисты, матери-одиночки, живущие на пособие, проститутки, воры, детоубийцы и…»

«Всякой швали по паре». Винс чувствует, что кто-то берет его за руку. Он опускает взгляд и видит, что его ладонь лежит в ладони здоровой руки Бет. Он знает, что она терпеть не может держаться за руки. Он смотрит на ее маленькое треугольное личико — образчик спокойствия, на длинную стройную шею, высоко вздернутый подбородок. Бет внимает говорящему с легкой улыбкой в уголках губ, положив руку в гипсе себе на колени, а здоровую — на колени Винсу и сжимая его пальцы.

— Знаешь, что меня тревожит? — спрашивает Бет, пока они стоят в очереди. — То, что Джимми Картер сказал, будто у него в сердце живет вожделение. Читал? В «Плейбое»? Я никогда не думала о президентах с этой стороны. Ну, ты понимаешь… в смысле секса.

— Уверен, они все такие, — отвечает Винс.

— Наверное, — соглашается Бет. Она как будто разочарована.

Они продвигаются вместе с очередью к Майклу Рейгану. Вблизи он выглядит моложе, чем со сцены.

— Спасибо, что пришли, — с легкой снисходительностью говорит Майкл Рейган. — Надеюсь, мой отец может рассчитывать на вашу поддержку.

Винс протягивает руку.

— Как думаете, он будет бомбить Иран?

Сын Рейгана сдавливает его ладонь.

— Я вам так отвечу. Экстремисты в Иране, как и либералы в нашей стране, дрожат от страха при одной мысли о том, что Рейган станет президентом. Это я вам гарантирую, сэр. Спасибо, что пришли.

Он отодвигает Винса свободной рукой, а другую протягивает Бет, но Винсу этого мало.

— И что это значит? Ваш отец намерен отправить туда морпехов?

— Могу сказать, что Америка Рональда Рейгана будет государством, которое действует обдуманно и решительно, а иногда и радикально. Спасибо за поддержку.

Винс продолжает смотреть на него.

— Но что конкретно это значит?

Ответ он услышать не успевает, потому что кто-то хватает его за локоть и толкает прочь.

А Майкл Рейган уже ищет глазами помощь, видя, как худенькая женщина в голубом платье подставляет ему загипсованную руку и ручку.

— Можно ваш автограф?

На тротуаре переминается с ноги на ногу горстка местных менее важных кандидатов от республиканцев — пятеро белых мужчин лет сорока и пятидесяти. Они дышат на замерзшие руки, подпрыгивают, как на пружинках, раздают значки и листовки людям, прослушавшим речь Майкла Рейгана. Винс берет значок с изображением Гребби. Аарон Гребби — образец красоты восьмидесятых годов, набор квадратов: квадратные плечи, квадратный подбородок, короткие волосы квадратом обрамляют честное квадратное лицо, типичный ведущий новостей, именно такой парень, с которым, по мнению Винса, у Келли мог бы быть роман, если бы не колечко на левой руке — единственный круглый предмет у этого человека. На нем блестящие новенькие ковбойские сапоги. Ни в каком другом городе Винс не видел, чтобы юристы и политики надевали ковбойские сапоги с деловым костюмом.

Келли стоит в нескольких шагах от него, скрестив руки на груди.

— Аарон, это Винс Камден из магазина пончиков, я тебе о нем рассказывала. Тот самый, который читает все подряд.

«Который читает все подряд». Винс сдерживает улыбку.

— Приятно познакомиться.

Рукопожатие Гребби стремительно, крепко и деловито.

— И мне приятно. Надеюсь, смогу рассчитывать на вашу поддержку во вторник. — Как только рукопожатие заканчивается, правая рука Гребби тянется к обручальному кольцу. Он крутит его на пальце, словно отчаянно пытаясь отвинтить.

— Винс читал «Мир по Гарпу» несколько месяцев назад. — Келли касается руки Гребби. — Это любимая книга Аарона.

— Как она вам? — спрашивает Гребби. Он переминается с ноги на ногу.

— Мне понравилось начало, — признается Винс.

Келли переводит взгляд с Винса на Бет, стоящую за его левым плечом.

— Ой, простите, — вспоминает Винс и отходит в сторону. — Это моя подруга Бет.

— Недвижимость, — выпаливает Бет, будто много раз произносила это про себя, ожидая, когда появится возможность представиться.

Келли и Гребби вопросительно смотрят на нее.

— Бет работает в сфере недвижимости, — поясняет Винс.

Она заливается краской.

— Я учусь на агента по продаже недвижимости.

Все соглашаются, что это замечательно. Рядом с Келли, высокой блондинкой, Бет кажется болезненной.

— Красивые волосы, — говорит Бет Келли почти шепотом, словно извиняясь.

— Ой, вы так любезны! — Келли наклоняет голову к плечу и улыбается, как обычно улыбаются захворавшему щенку или ребенку в инвалидной коляске. — Спасибо. Сегодня, правда, на голове у меня черт-те что. Ветрено. Но все равно спасибо. — Она смотрит на тонкие волосы Бет, и ее взгляд ползет вниз. — А что у вас с рукой?

Бет поднимает руку в гипсе и глядит на нее, не зная, что сказать.

— Она… сломана.

— А, — отзывается Келли. Все молчат, и тогда она говорит, что ездила на велосипеде к черту на кулички, что накануне поздно легла, что на работу ей вставать в семь, что уже поздно, что она выбилась из сил, и выдает гораздо больше информации, чем нужно, чтобы понять: она направляется домой.