Высадка в зоне удара - Иван Стрельцов Страница 45

Малочисленные лодки-роботы курсировали в водах Атлантики, подо льдами Северного полюса, но во второй половине девяностых годов тогдашнее руководство страны сочло, что содержать суперсовременные субмарины для демократической России дорого, и поставили все шесть «Альф» у стенки, чтобы впоследствии пустить их на разделку.

Грозные «Альфы», безжизненно покачивающиеся у пирсов, походили на животных, дожидающихся своей очереди на бойне.

Судьба часто плетет замысловатые узоры и в этот раз связала хитроумный вензель. Через пять лет четыре из шести субмарин неожиданно покинули «последний причал», а их место заняли муляжи под брезентовыми чехлами.

В течение полутора лет «Альфы» проходили полную модернизацию. Электронное оборудование середины семидесятых-восьмидесятых годов было заменено на более компактные современные приборы. Было снято наступательное вооружение, тяжелые крылатые ракеты «Гранит», а освободившееся пространство обустроили для размещения диверсионной группы морской пехоты. Здесь было все необходимое для того, чтобы за время похода бойцы могли поддерживать на нужном уровне боевую и физическую форму.

Из оборонительного и специального вооружения в восьми торпедных аппаратах размещались четыре подводные ракеты «Шквал», два подводных носителя боевых пловцов «Сирена», еще два торпедных аппарата занимали реактивные беспилотные разведчики «Морской ястреб», созданные по прототипу устаревших наземных систем «Ту-123» «Ястреб».

Практически все было изменено на «Альфах», не тронули только реактор. В отличие от остальных подводных проектов, «семьсот пятый» имел не стандартный большой водоохлаждающий реактор, а был оснащен компактным охлаждающимся сплавом из свинца и висмута. Такой реактор позволял субмарине быть готовой к выходу в боевой поход через час, в то время как другим лодкам требовалось не меньше двадцати часов на подготовку…

За то время, пока шла модернизация подводных лодок, были собраны их прежние экипажи, которые также прошли глобальную переподготовку на тренажерах.

Пара обновленных «Альф» ушла во Владивосток, где под позывными «Мурена-1» и «Мурена-2» должны были нести патрулирование и быть готовыми к борьбе с террористами в бассейнах Тихого и Индийского океанов.

Оставшиеся на Северном флоте АПЛ были окрещены как «Барракуда-1» и «Барракуда-2», которым надлежало держать руку на пульсе в Атлантике, на Ближнем и Среднем Востоке…

Стоя в командной рубке «Барракуды-1», командир – высокий, широкоплечий мужчина с открытым интеллигентным лицом – капитан первого ранга Сергей Петрович Майстренко своей густой и серебристой «эспаньолкой» удивительно напоминал американского писателя Эрнеста Хемингуэя. Только взгляд не насмешливый, а суровый, как и положено боевому офицеру.

Каперанг двенадцать лет прослужил на «Альфе», прошел путь от молодого лейтенанта до командира лодки, которой командовал пять лет. После вывода «семьсот пятых» из состава боевых средств служил начальником штаба дивизиона подводных ракетоносцев и уже подумывал об увольнении с флота. Предложение возглавить вновь свою «старушку» Майстренко принял с большой радостью.

Это был первый выход «Барракуды-1» за семь лет, командир по этому поводу немного нервничал, работа на тренажерах не заменит настоящую практику, да и задача теперь стояла совершенно иная. Уже не нужно было выискивать и преследовать ракетоносцы бывшего вероятного противника, а только тайно выходить в район патрулирования и быть готовым к боевым действиям всеми имеющимися средствами…

Американской лодкой класса «Лос-Анджелес» «Феникс» командовал кэптэн Дэвид Пармак, моложавый красавец со следами бурно проведенной молодости. Пармак в свое время окончил академию ВМС США Аннаполис и попал служить в Пёрл-Харбор на подводный ракетоносец класса «Лафайет», потом была торпедная лодка «Скикджен», и только через пятнадцать лет оказался на «Лос-Анджелесе», чтобы вскоре ее возглавить.

Дэвид Пармак был фанатом подводных лодок, считая, что служит на лучшем флоте мира, который, как некогда Британия, стал владыкой морей. Уже пятнадцать лет как не было равных конкурентов флоту США.

Патрулирование между берегами Западной Европы и Северо-Западной Африки довольно утомляющее занятие своей обыденной рутиной, каждый день одно и то же, следить за тем, как штурманы прокладывают курс, что слышат операторы-акустики в толще океана. Самому слушать «бородатые» анекдоты рулевых и ходить на камбуз снимать пробу у кока. Одним словом, рутина…

– Сэр, – неожиданно из динамика громкой связи раздался возбужденный голос акустика. – Кажется, я слышу шум винтов чужого подводного плавательного аппарата.

– Что значит «кажется»! – взорвался кэптэн, волна адреналина начала свой бег по крови. – Мне нужен точный доклад. Включайте активный поиск сонара.

Прошло несколько минут, прежде чем акустик снова доложил:

– Точно, сэр, это подводная лодка. Азимут… дальность… Она идет глубже нас, поэтому вначале была неотчетливая засечка.

– Классифицируйте цель.

– Сэр, – почти сразу ответил оператор гидролокатора, – компьютер сошел с ума, он выдает принадлежность шумов русской субмарине «Лира».

– Этого не может быть, – ошеломленно пробормотал Дэвид Пармак, сердце бешено заколотилось. Он был готов ко всему, но только не ко встрече с этим титановым чертом, потому что не был обычным средним американцем, которого интересуют котировки акций, ток-шоу и фаст-фуд. Он был интеллектуалом, много читал и разбирался в политике. Как профессионального военного, его больше всего интересовала военная техника потенциального противника. Пармак знал, что Советы по многим образцам не на один год опережали США. Но горбачевская перестройка и американские доллары, вовремя слитые кому надо, все эти преимущества свели на нет. Так было с «Окой», ядерной ракетой среднего радиуса действия, со «Скифом», космическим истребителем; в конце концов добрались и до «Лир», которые буквально терроризировали подводников Америки и НАТО. Дэвид даже читал, что уже есть американская фирма, готовая купить титановую обшивку жесткого корпуса этих АПЛ. И вот «Лира» снова в походе.

«Не может быть, чтобы русские вернули их в строй, – лихорадочно соображал командир. Впрочем, в подобной политике ничего удивительного не было. США часто устаревшие образцы вооружения ставили на длительное хранение, чтобы, модернизировав, вновь вернуть в строй. Так было, например, с ветеранами Второй мировой войны линкорами типа „Нью-Джерси“, которые себя отлично проявили во Вьетнаме, Ливане и даже во время „Бури в пустыне“. Но это американцы, русские так никогда не поступали. – Неужели поумнели? Не может быть. Да если бы они только попытались, нас уже бы поставили в известность».

Но тут же в сознании морского офицера вспыхнуло изображение политической карты региона. Мозг, как сверхскоростной компьютер, мгновенно просчитал ситуацию.

«Ливия. – В мозгу Парнака загорелось воображаемое табло. Стереотип сделал свое дело, подсунув страну, еще совсем недавно входящую в список стран-изгоев. – У ливийцев нефтедолларов, как песка в пустыне Сахара, – подумал кэптэн и тут же со свойственной американцам логикой сообразил: – Подводная лодка куда больше стоит, чем титановая обшивка, – и тут же обругал тех чиновников, которые плотно сотрудничали с властями США. – Чертовы русские, их волнует только нажива. Родную мать продадут за доллары».