В негодяя стрелять приятно - Кирилл Казанцев Страница 5

– Я сейчас. – Павел Игнатьевич бесшумно вышел из комнаты.

Андрей подошел к окну, отдернул тяжелую штору. Хмурое утро серело за стеклами. Клочковатый туман пластался на влажных булыжниках. На противоположной стороне улицы прорисовывались угловатые контуры джипа. Однако причин для беспокойства не было: Андрей Ларин прекрасно знал, что это – машина внешней охраны конспиративной квартиры. А таких квартир в российской столице у Дугина только в пределах Садового кольца было около десятка…

…Павел Игнатьевич Дугин возглавлял ни много ни мало самую тайную мощнейшую и отлично законспирированную структуру Российской Федерации. В отличие от большинства подобных организаций, эта структура не ставила целью свержение действующего режима с последующим захватом власти. Цели были более чем благородными: беспощадная борьба с коррупцией в любых ее проявлениях, и притом преимущественно неконституционными методами.

Костяк тайной структуры составили те честные офицеры-силовики, которые еще не забыли о старомодных понятиях: «порядочность», «совесть», «присяга» и «интересы державы». Однако одиночка, сколь благороден бы он ни был, не в состоянии победить тотальную продажность властей. Тем более коррупция в России – это не только гаишник, вымогающий на шоссе взятку, и не только ректор вуза, гарантирующий абитуриенту поступление за определенную таксу. Коррупция в России – это стиль жизни.

Начиналось все с малого. Офицерам, выгнанным со службы за излишнюю порядочность, Дугин подыскивал новые места работы. Тем более что его генеральские погоны и высокая должность в Главке МВД открывали самые широкие возможности. Затем начались хитроумные подставы для «оборотней в погонах», этих самых честных офицеров уволивших. Для этого несколько наиболее надежных людей были объединены в первую «пятерку». Вскоре организовалась еще одна. Затем – еще…

Заговор необязательно подразумевает одеяла на окнах, зашитую в подкладку шифровку, подписи кровью на пергаменте и пистолет, замаскированный под авторучку. Залог любого успешного заговора и любой тайной организации – полное и взаимное доверие. И такое доверие между заговорщиками против коррупции возникло сразу же.

Очищаться от скверны законными методами оказалось нереально: та же «внутренняя безопасность» во всех без исключения силовых структурах занимается, как правило, только теми, на кого укажет пальцем начальство. К тому же корпоративная солидарность, продажность судов и, самое главное, низменные, шкурные интересы российского чиновничества не оставляли никаких шансов для честной борьбы. И потому Дугин практиковал способы куда более радикальные, вплоть до физического уничтожения наиболее разложившихся коррупционеров. Точечные удары вызывали у разложенцев естественный страх; количество загадочных самоубийств среди них росло, и многие догадывались, что эти смерти далеко не случайны. Слухи о некой тайной организации, этаком «ордене меченосцев», безжалостном и беспощадном, росли и ширились и притом не только в Москве, но и в провинции. Корпус продажных чиновников просто не знал, с какой стороны ждать удара и в какой именно момент этот удар последует. Что, в свою очередь, становилось не меньшим карающим фактором, чем сами акции устрашения.

Сколько людей входило в тайную структуру и на сколь высоких этажах власти эти люди сидели, знал только Дугин. Даже в случае провала одной из «пятерок» структура теряла лишь одно звено, да и то ненадолго – так у акулы вместо сточенного ряда зубов очень быстро вырастают новые.

Самому же Ларину, бывшему наро-фоминскому оперативнику, бывшему заключенному ментовской зоны «Красная шапочка», бежавшему из нее не без помощи Дугина, отводилась в законспирированной системе роль этакого «боевого копья». И, как догадывался Андрей, далеко не единственного. Таких «копий» у Дугина наверняка было несколько. Пластическая операция до неузнаваемости изменила лицо бывшего наро-фоминского опера – случайного провала можно было не опасаться. Жизненного и профессионального опыта Андрея было достаточно, чтобы быстро ориентироваться в самых сложных ситуациях, а природного артистизма – чтобы убедительно разыграть любую нужную роль, от посыльного до губернатора. Несомненно, все эти качества Ларину предстояло продемонстрировать в самом ближайшем будущем. Он уже и не сомневался, что теперь Дугин наверняка направит его в Южный федеральный округ, притом расследование смерти Полины Гольцевой станет лишь частью будущего задания…

…Скрипнула дверь. Ларин обернулся.

– Вот, еще посмотришь. – Павел Игнатьевич положил на стол пухлую канцелярскую папку-скоросшиватель с торчащими листами. – Очень любопытно. Даже я, человек, которого очень тяжело чем-нибудь удивить, не сразу поверил в реальность подобного… Хотя, если вдуматься, все это в формате нашего привычного сумасшедшего дома.

– Новые материалы по Южному федеральному округу?

– Точней, по их краевой столице. Кстати, что ты скажешь о тех материалах, с которыми уже ознакомился? Любопытно бы узнать мнение профессионала.

Ларин хмыкнул:

– Впечатляет. Менты дают бандитам наводку на будущих жертв. Бандиты дербанят людей и откатывают половину ментам. Выгодный бизнес при полном соблюдении обоюдных коммерческих интересов. Плюс стрельба из автоматов в центре города, взрывы автомобилей, вооруженные налеты среди бела дня. Зато раз в полгода местное УВД отправляет в Москву отчет о полной ликвидации очередной бандитской группировки и получает правительственные награды. Такое впечатление, что лихие девяностые незаметно возвращаются.

– Они и не заканчивались, если разобраться, – справедливо вставил Дугин.

– Но ведь на Южном федеральном округе – огромное количество разнообразных контролеров из Москвы. Вертикаль государственной власти, – осторожно напомнил Андрей. – Уже не говоря о целой армии ментов, «фейсов», прокурорских работников…

– Если государство превращается в мафию, то все его подразделения, включая МВД, спецслужбы и прокуратуру – точно такие же подразделения мафии… – Павел Игнатьевич извлек из кармана пачку сигарет, но, вспомнив, что собеседник не переносит табачного дыма, тут же ее спрятал. – Я так думаю, Полина что-то очень серьезное нарыла в краевой прокуратуре. Иначе бы они ее не убили.

– То есть мне предстоит отправиться туда и отыскать винчестер с информацией?

– Не только. И генералом Кулешовым, и его лучшим дружком бандитом Жадобиным надо заняться всерьез и по полной, – определил задачу Павел Игнатьевич. – А также и всеми остальными.

– Легендирование? – деликатно напомнил Андрей, опуская очевидные логические построения и подходя к предмету с противоположной стороны.

– Отправлять тебя туда под видом очередного московского контролера бесперспективно и даже глупо, – ответил Дугин. – Для начала тебе покажут центнер бумаг – мол, с оргпреступностью и коррупцией у нас все в порядке… В смысле, что борьба с этими явлениями на должной высоте. Потом напоят, накормят, нахарят, сунут в карман конверт и посадят на самолет. Так что реальной картины ты не узнаешь. Прикомандировывать под видом лихого московского опера, выполняющего специальное задание Главка, опасно. Вон, многоопытную Полину, у которой шесть подобных внедрений, они и то довольно быстро раскололи. Есть у меня один вариант твоего легендирования, но он очень рискованный. Тут надо хорошенько подумать. Ладно, завтра поедем с тобой в одно замечательное место, недалеко от Москвы. Ты во Владимире никогда не был?