Возвращение - Блейк Крауч Страница 11

5 ноября 2018 г.

Летом в поезде было бы не протолкнуться от манхэттенцев, устремляющихся в курортные местечки, и пришлось бы ехать стоя. Однако сейчас, холодным ноябрьским днем, под свинцово-серыми тучами, грозящими первым в этом году снегом, Барри в вагоне почти один. Он смотрит через грязное стекло на огни Бруклина. Веки тяжелеют…

Когда Барри просыпается, уже совсем темно. В окне только чернота со вспыхивающими точками света и его собственное отражение.

Монток – конечная станция на линии, и Барри сходит с поезда почти в восемь вечера. Льет ледяной дождь – сплошной завесой в свете фонарей. Дыхание вырывается изо рта облачком тумана. Барри, затянув ремень шерстяного пальто и подняв воротник, бредет вдоль путей до станции, уже закрытой на ночь, и забирается в такси, которое вызвал еще из поезда.

В центре городка большинство заведений на замке – не сезон. Они с Джулией и Меган как-то приезжали сюда, двадцать лет назад, летом, на выходные. Тогда на улицах и пляжах было не протолкнуться от отдыхающих.

Пайнвуд-лэйн оказывается уединенной, пустынной дорогой. Под колесами скрипит песок. Где-то через полмили фары выхватывают из темноты ворота. К одной из каменных опор прикреплена табличка с римской цифрой VI.

– Остановите у почтового ящика.

Машина подается еще немного вперед. Окно на стороне Барри с жужжанием опускается. Высунув руку, он нажимает кнопку вызова. Хозяева на месте – прежде чем выехать, он позвонил, представился курьером и предупредил о доставке поздно вечером.

– Дом Берманов, – произносит женский голос.

– Детектив Саттон, полиция Нью-Йорка. Могу я поговорить с вашим мужем, мэм?

– Что-то случилось?

– Ничего особенного, мне просто нужно задать ему несколько вопросов.

Пауза, приглушенный разговор. Потом мужской голос:

– Это Джо. В чем дело?

– Я предпочел бы поговорить с вами лично. С глазу на глаз.

– Мы собирались ужинать…

– Прошу прощения за вторжение, но я специально приехал сюда из города.

Подъезд к дому шириной в одну полосу петляет между зарослями травы и деревьев, постепенно поднимаясь к стоящему на возвышении строению. С расстояния кажется, что дом целиком сделан из стекла и виден весь насквозь. Он светится в ночи манящим оазисом.

Барри расплачивается с таксистом наличными и дает двадцатку сверху, чтобы подождал. Потом выходит в дождь и поднимается по ступенькам к двери. Она открывается сразу же. Джо Берман выглядит старше, чем на фотографии в водительских правах. В его волосах серебрится седина, щеки на загорелом лице слегка обвисли. На Фрэнни прошедшие годы оставили более изящный след.

Три долгие секунды Барри не уверен, пригласят ли его войти, в конце концов женщина все же делает шаг назад с принужденной улыбкой и проводит незваного гостя внутрь.

Помещение со свободной планировкой, разделенной на различные зоны, являет собой чудо дизайнерской мысли и комфорта. Сплошное остекление днем наверняка открывает великолепный вид на море и заповедный лес. С кухни распространяется потрясающий запах, напомнивший Барри о временах, когда он тоже ел приготовленное с пылу с жару, а не разогретое в микроволновке или доставленное в пластиковых пакетах незнакомыми людьми.

Фрэнни слегка сжимает ладонь мужа.

– Я оставлю еду в духовом шкафу. Давайте я возьму ваше пальто, – добавляет она, поворачиваясь к Барри.

Джо отводит его в кабинет. Одну стену полностью занимает окно, другую полки с книгами. Мужчины усаживаются возле газового камина, стилизованного под дровяной.

– Должен сказать, – произносит Джо, – неожиданный визит полицейского в вечернее время несколько выбивает из колеи.

– Простите, если заставил вас нервничать. Можете не беспокоиться, вам ничего не грозит.

Джо улыбается:

– С этого нужно было начинать.

– Давайте я перейду сразу к делу. Пятнадцать лет назад ваша жена поднялась на сорок первый этаж По-билдинг в Вест-Сайде и…

– Теперь с ней все в порядке. Она стала совсем другой. – Тень то ли раздражения, то ли страха, мелькнувшая на лице Джо, сменяется гневом. – Зачем вы здесь? Почему являетесь в мой дом и нарушаете мирный вечер наедине с женой, копаясь в нашем прошлом?

– Три дня назад я ехал с работы, когда поступил вызов по коду, означающему попытку самоубийства. Я отправился по вызову и обнаружил на террасе сорок первого этажа По-билдинг женщину, сидящую на самом краю. Она сказала, что у нее СЛП. Вы знаете, что это?

– Синдром ложной памяти.

– Женщина рассказала мне всю свою жизнь, которой не существовало. У нее были муж и сын, они жили в Вермонте и занимались ландшафтным дизайном. Мужа звали Джо. Джо Берман.

Собеседник Барри словно застывает.

– Ее имя – Энн Восс Питерс. Она почему-то думала, что Фрэнни прыгнула оттуда, с того места, где сидела сама Энн. Она сказала мне, что была здесь и разговаривала с вами, но вы ее не узнали. Туда она отправилась в надежде, что вы придете и спасете ее, искупив предыдущую неудачу. Но в это воспоминание, видимо, вкралась ошибка – вам ведь на самом деле удалось остановить Фрэнни. Я прочитал полицейский отчет о происшествии сегодня днем.

– Что с Энн?

– Я не смог спасти ее.

Джо прикрывает глаза, потом открывает снова.

– Чего вы хотите от меня? – спрашивает он еле слышно.

– Вы знали Энн Восс Питерс?

– Нет.

– Тогда откуда она знала вас? Откуда ей стало известно, что ваша жена поднялась на то же место, чтобы покончить с собой? Почему Энн считала, что вы были на ней женаты? Что у вас был сын, Сэм?

– Не имею ни малейшего понятия. И хочу, чтобы вы ушли.

– Мистер Берман…

– Прошу вас. Я ответил на ваши вопросы. Я не совершил ничего противозаконного. Уходите.

Барри уверен – Джо Берман лжет. Поднявшись, полицейский вытаскивает из кармана визитку и кладет на столик между ними.

– Надеюсь, вы позвоните мне, если передумаете.

Джо не отвечает, не встает, не поднимает глаз. Он сидит неподвижно, не отрывая взгляда от огня и держа руки на коленях – чтобы не выдать, как они трясутся, понимает Барри.

* * *

По дороге в Монток Барри сверяется с расписанием поездов в телефоне. Обратный отправляется без десяти десять. Как раз хватит времени, чтобы наскоро перекусить.

В закусочной почти никого. Барри усаживается на табурет за стойкой. В крови еще кипит адреналин от недавнего разговора.

Раньше чем приносят еду, входит мужчина с бритой головой и занимает место в одной из кабинок. Заказывает кофе и погружается в свой телефон…

Нет – на самом деле это только притворство. Взгляд слишком бдительный, кожаный пиджак сзади оттопыривается – похоже на кобуру. По скрытому во всей фигуре напряжению угадывается полицейский либо военный. Голова неподвижна, но глаза ни на секунду не останавливаются, так и стреляют по сторонам, высматривая, анализируя, сопоставляя. Это как выработанный условный рефлекс, который сохраняется навсегда.