Роковое обещание - Анжела Марсонс Страница 11

Пенн вернулся к своему компьютеру, а Стейси сосредоточилась на своем.

Она все прекрасно понимает. Сначала он предложит свою помощь, а потом заявит, что один выполнил всю работу, и выслужится перед боссом.

Только через ее труп.

– Доброе утро, инспектор. Как вы себя сегодня чувствуете? – весело спросил Китс.

– Меня терзают смутные подозрения, – призналась Ким. Ей показалось, что он рад ее видеть.

– Ну что ж, я тут пообщался со своим приятелем, – сказал патологоанатом, указывая на простыню, которая почти не скрывала обширное брюхо Гордона Корделла. – И оказалось, что у него есть что сказать.

Теперь Ким поняла, откуда взялось его радостное настроение. Это напомнило ей те моменты в жизни, когда во время допроса преступник делал добровольное признание, или когда ей удавалось обнаружить улику, от которой в животе становилось теплее. Совершенно очевидно, что Китс обнаружил что-то важное.

Стоун никогда не могла войти в морг, не вспомнив свое первое в жизни вскрытие, которое тоже проводил Китс, а за ней самой внимательно наблюдал ее старший офицер. Тогда она понимала, что это какая-то инициация или проверка со стороны ее руководителя, и именно поэтому для ее первого вскрытия он выбрал труп пожилого мужчины, которого нашли в его однокомнатной квартире на шестом этаже на десятый день после наступления смерти. И Ким очень старалась ничем не проявить себя, когда патологоанатом сделал на трупе Y-образный надрез, шедший от плеч к грудине и потом дальше, до самого лобка. Ким наблюдала, не отводя взгляда, как Китс с помощью пилы отделил ребра и извлек грудинную кость. И даже придвинулась поближе, чтобы получше рассмотреть сердце, легкие и сосуды в грудной клетке, а потом следила, как Китс извлекает эти органы, взвешивает их и берет образцы ткани. Вонь от вскрытого желудка, содержимое которого он изучал, наполнила рот Ким желчью, а сбор глазной жидкости чуть было не оказался последней каплей, но, сглотнув несколько раз, она смогла подавить тошноту. К тому времени, когда Китс сделал еще один разрез, который шел от уха до уха по черепу умершего, и стянул с него скальп, Стоун уже заставила себя думать о трупе не как о теле умершего человека, а как о наборе важных улик. В конце вскрытия она обратилась к своему сержанту и Китсу и поблагодарила их за науку, но предупредила, что надеется в следующий раз увидеть нечто более впечатляющее. Ее босс выглядел вполне удовлетворенным, а патологоанатом постарался спрятать улыбку.

И ни один из них так и не узнал, что потом ее еще много недель мучили ночные кошмары…

– Хватит прикалываться, Китс, – сказала Ким. – Переходите к делу.

– А какая мне oт этого радость? – Голос Китса звучал почти кокетливо.

– Послушайте, моему терпению сейчас придет конец, – заметила инспектор.

– Значит, день прошел не зря… – Патологоанатом рассмеялся и взял свой планшет. – Я могу подтвердить, что за последние пять лет наша жертва ни разу не пыталась изменить свой образ жизни. Артерии забиты жиром из-за отсутствия физических упражнений. В доказательство могу привести его последнее меню: сосиски, яйца и хлеб с маслом и жареной картошкой.

– И сколько же кусочков хлеба он съел? – съехидничал Брайант.

– Два, – не задумываясь, ответил Китс.

Ким покачала головой. Мало кто из людей может понять такой черный юмор, без которого им было бы трудно выживать в их нелегких профессиях.

– Остальные органы находятся в сравнительно неплохом состоянии. Он не пил и не курил.

– Рада слышать, – заметила инспектор.

– Судьба благосклонна к тем, кто умеет сдерживать свое нетерпение, инспектор.

– Китс… – В голосе Ким послышалась угроза.

– Я насчитал на теле двадцать шесть ножевых ран, нанесенных лезвием приблизительно пяти дюймов [16] в длину. Удивительно, но главные органы при этом не пострадали, хотя к тому времени он и был уже мертв. Жировая прослойка сделала свое дело.

Ким показалось странным, что, если б не перерезанное горло, то, что убивало Корделла в жизни, вполне могло спасти ему ее. Жир угрожал его сердцу и в то же время защищал другие органы.

– А раны, полученные при защите? – спросила Стоун.

– Он не защищался, но вы уже сами заметили рану на затылке. В костях черепа застряли два осколка стекла – я их извлек и сфотографировал.

Пока он не рассказал ничего, что Ким не видела бы ночью своими глазами.

– Ну а теперь, инспектор, ваше терпение будет вознаграждено, – произнес патологоанатом, беря в руки круглый пластиковый контейнер для биологических образцов.

– И что это такое? – Брайант взглянул через плечо Ким. – Похоже на сгусток крови.

– М-м-м-м… я не совсем уверен, сержант, что знаю, что вы подразумеваете под сгустком крови, – Китс нахмурился, – но да, это свернувшаяся кровь. Однако не только она. – С этими словами он поместил контейнер под микроскоп.

Ким взглянула в окуляр и увидела тоненькие волокна, точащие из образца.

– Это частицы волокон, – гордо заявил Китс. – Не могу сказать каких, до тех пор пока не отмою их, но они присутствовали в ране на шее.

– Синего цвета? – Ким взглянула еще раз.

– И это практически все, что я сейчас готов вам о них рассказать. – Патологоанатом, кивнув, посмотрел в сторону двери. – А вот и звезда нашего сегодняшнего шоу.

– Привет, Митч, – поздоровалась Ким с экспертом, вошедшим в помещение, держа в руках пластиковый пакет для вещественных доказательств.

– У нас есть волос, – торжественно произнес он, поднося пакет к свету.

– Только не надо устраивать из всего этого триллер, Митч, – проворчала Ким.

На бородатой физиономии эксперта появилась улыбка.

– Прости, я вовсе не хочу ничего драматизировать, но находка действительно важна, и я сейчас объясню почему. Волос состоит из трех слоев кератина: внутреннего, среднего, который составляет бо2льшую часть волоса и содержит красящее вещество – рассматривая волос под микроскопом, именно в этом слое мы ищем вкрапления воздуха и особенности структуры, по которым определяем идентичность волос, – и кутикулы, внешнего слоя, который покрывает волос и напоминает под увеличением рыбью чешую или черепицу на крыше. Для определения человеческих волос и для их сравнения используются различные шкалы. Помимо этого, есть еще такая штука, как медулла, которая не обязательно присутствует во всех волосах, но когда она есть, то превращается в сердцевину волоса, в которой концентрируются все клетки.

– Ну а дальше-то что? – задала вопрос Ким, которой надоел этот ликбез.

– Как вы знаете, из волоса можно выделить ДНК. Но в отдельно взятом волосе клеток не найдешь, так как они сконцентрированы в его корне, и даже при полимеразной цепной реакции…