Мотив Х - Стефан Анхем Страница 12

Дверь открылась прежде, чем кончик ее пальца успел оторваться от кнопки звонка. Ей открыл сам Ландерц.

— Добрый день. Ирен Лилья из полиции Хельсингборга. — Она протянула удостоверение.

— Хорошо. — Ландерц внимательно посмотрел на документ. — Что вы хотели?

— Как вы, возможно, слышали в новостях, мы расследуем убийство.

— Да, я слышал об этом сирийском мальчике. Это просто ужасно. — Ландерц покачал головой, так что захотелось дать ему пощечину, сказав, что ему не обмануть ее. — Но я не совсем понимаю, чем могу вам помочь.

— Я все объясню. Но, думаю, будет лучше, если вы меня впустите.

— Это может подождать? Я сейчас немного занят и, к сожалению, у меня нет…

— Могу ли я истолковать это как попытку помешать расследованию убийства?

— Нет, конечно нет. Нисколько. Я просто… — Он со вздохом прервался. — Но тогда придется поторопиться. Как я уже сказал, у меня…

— Сколько времени это займет, зависит от вас, — заявила Лилья, которая уже была на пороге офиса.

Все выглядело именно так, как она и ожидала. Несколько разных офисных помещений, а справа кухня с обеденной зоной, где на столе лежала наполовину съеденная шаурма рядом с открытой кока-колой «Лайт».

— Мы можем посидеть на кухне, — крикнул Ландерц, запирая наружную дверь. Но Лилью интересовала совсем не кухня. Она хотела увидеть его кабинет и поэтому прошла по коридору, который поворачивал налево, пока не увидела табличку с его именем на одной из дверей слева.

— Или мы можем пройти в конференц-зал справа!

Лилья открыла дверь и заглянула в кабинет Ландерца. Стены были белого цвета, офисная мебель бежевая, тут и там стояли горшки с искусственными цветами.

— Вот здесь будет удобно, — сказала она, продолжая осматриваться.

На стенах висели плакаты с Джимми Окессоном и пейзажи Швеции с желто-голубым флагом, колышущимся на голубом небе, а на полке стояли книги, аккуратно выставленные в ряд по высоте. Среди прочих там были «Закон государства свеев», несколько книг по интеграции, а также десяток исторических книг о Первой и Второй мировой войнах.

Два кресла из «Икеи» у окна выглядели совсем новыми. Возникал вопрос, сидел ли в них вообще кто-нибудь? То же самое касалось идеально чистого рабочего стола. Посередине — монитор компьютера. Настольное покрытие и подставка для ручек из натуральной кожи, нож для бумаги и папка для документов — даже она была из кожи того же цвета.

Другими словами, изображений со свастикой нигде не было видно. Каких-нибудь нацистских символов, нацарапанных на внутренних поверхностях стола, тоже.

Такого она никак не ожидала, и не могла не признать, что ощутила некоторое разочарование. «Шведские демократы» — партия, основанная нацистами, это было вне всяких сомнений. Но Окессон и его друзья так ловко избавились от экстремизма в ее рядах, что остались только гладко причесанные популисты вроде Ландерца. В каком-то смысле это даже хуже. Раньше, по крайней мере, было известно, где они. А теперь люди вдруг стали думать, что отдают голос за обыкновенную партию.

— Хорошо, что я могу для вас сделать? — спросил Ландерц, входя в комнату.

— Как я уже сказала, речь идет об убийстве Мунифа Ганема.

— Да, я так и понял. Надеюсь, вы не намекаете на то, что я или кто-то из моих товарищей по партии можем каким-то образом быть причастны к этому делу?

— Совсем нет. Не люблю намеки. Для полной ясности скажу — никто не подозревает вас в том, что вы затолкали его в стиральную машину.

— Вот и отлично. — Ландерц быстро посмотрел на наручные часы. — Вы же понимаете, что и для меня, и для партии чрезвычайно важна ценность любого человека, независимо от цвета кожи и этнического происхождения.

— Вот как. Это что-то новенькое. — Лилья подчеркнуто улыбнулась. — Значит, вы должны быть так же, как и я, заинтересованы в том, чтобы мы поймали преступника.

— Конечно я в этом заинтересован. Я просто не понимаю, чем могу…

— Можете начать с того, что присядете вот здесь, — прервала его Лилья и подождала, пока он выполнит ее просьбу. — У нас есть подозрения, что преступник — один из членов вашей партии.

— Вот как. — Ландерц еще раз взглянул на часы, после чего сложил руки в замок и начал перебирать большими пальцами. — Даже не знаю, что сказать. Надеюсь, вы ошибаетесь.

— Есть ли кто-то, один или несколько человек, которые приходят на ум вот так сразу?

— Нет, кто бы это мог быть?

— Разве я могу знать? Но всегда есть сомнительные личности, которые выделяются необычными взглядами, и, возможно, даже могут пойти на то, чтобы использовать насилие, продвигая их.

— Наверное, вы правы. Но боюсь, я таких не знаю. И должен сказать, я считаю весьма странным тот факт, что жертва является гражданином другого государства, а вы при этом первым делом пришли сюда и стали подозревать членов нашей партии. Могу сказать, что наша членская база по большей части состоит из простых честных граждан, которые платят налоги, сортируют отходы и сидят дома, играя в лотерею по выходным.

— Иными словами, исключительно образцовые граждане. И ни одного ксенофоба или расиста.

— Ни одного, при этом они обеспокоены тем, что государство, которое они строили, разрушается под влиянием беженцев, и это влияние набирает обороты. И я вас уверяю, это только начало.

— Учитывая то, как у вас мало времени, предлагаю говорить только по существу. То есть о членах партии. И чтобы сэкономить еще больше времени, предлагаю предоставить мне доступ к базе данных, чтобы я сама могла просмотреть ее.

Ландерц вопросительно посмотрел на собеседницу.

— Но я не могу.

— Все возможно, стоит только захотеть. — Она снова заставила себя улыбнуться.

— Вы и сами это понимаете. Разглашение данных о членах партии — это чистой воды политическое самоубийство.

— Если предположить, что это станет кому-то известно, а это зависит только от вас. Или дадите доступ сейчас, и это останется между нами. Или я пойду к прокурору и вернусь с ордером на обыск и заявлением для прессы, которая быстро разнесет весть о том, что партия, которая хочет, чтобы в стране был мир и порядок, фактически противодействовала расследованию и покрывала преступника.

Ландерц кивнул и глубоко вздохнул, прежде чем снова встретиться с ней взглядом.

— Ну тогда, я думаю, вам надо поговорить с прокурором. — Улыбка, расплывшаяся по его лицу, доказывала, что он не только раскрыл ее блеф, но и получил от этого удовольствие.

И, конечно же, он был прав. Получить разрешение на запрос базы данных политической партии почти нереально, и в данном конкретном случае оснований для запроса явно недостаточно.

Ландерц встал, не сводя глаз с часов.