Когда боги закрывают глаза - Татьяна Степанова Страница 12

Потому что гнев Эрлика породил не духа, а нечто весьма реальное, материальное, исполненное голода и ярости.

И старожилы об этом знают. Там, в сельце Каракокша… уже после всего, когда их доставили с Матвеем Жадовым назад с той базы, когда они уже искали пропавшего Рюрика вместе с лесниками и участковым… так вот там однажды в местном кафе он спросил… Ну конечно, он спросил про эту законсервированную базу в горе. И оказалось, местные в курсе, более того, даже нашелся тот, кто когда-то работал там поваром на кухне.

И вот этот бывший повар, ныне бухгалтер местного лесхоза, сказал за рюмкой: в тайге все возможно. Бывало, там, у базы, выставят часовых. И вроде все ничего, а потом бац – один в обморок упал от страха. Часовые боялись стоять в лесу на посту одни. Потом уж всегда ставили по двое. Кого боялись? Может, и медведей, только… воображение-то порой с людьми шутки нехорошие шутит. Особенно в лесу. Мало ли что может привидеться ночью во тьме…

Мещерский оглянулся – подмосковный лес черной стеной. Тут рядом дачи и учебный аэродром. И тут сейчас полно полиции. Чего он в самом деле, откуда этот непонятный мандраж? Здесь стреляли, наверняка произошла криминальная разборка, как сразу и определила умница Катя.

Но Катя ошиблась.

Для обычной разборки между ОПГ было слишком много весьма необычных деталей.

И первое – отсутствие трупов.

На узком шоссе, зажатом с обеих сторон стволами деревьев, две разбитые машины, обе марки «Фольксваген» – пикап и мини-автобус, только без окон, с закрытыми бортами.

Стекла в машинах выбиты, раскуроченная обшивка, у пикапа снесено полдвигателя, водительские сиденья залиты кровью, и на асфальте шоссе, куда светят фонарями полицейские эксперты-криминалисты, тоже кровь.

– Осторожнее, тут вам нельзя находиться, отойдите в сторону, идет осмотр. Не видите, что ли, здесь автоматных гильз стреляных полно.

– Я из пресс-центра ГУВД, а это со мной мой помощник.

От короткого диалога между Катей и экспертом Мещерский пришел в себя.

А потом он увидел толстого лысого мужчину лет пятидесяти, одетого почему-то в черный спортивный костюм «адидас» с «лампасами» и кроссовки. Мещерский узнал полковника Гущина – шефа криминальной полиции. Странно было видеть его не в деловом костюме, а вот так «по-дачному».

– Федор Матвеевич, добрый вечер, – окликнула Гущина Катя.

– Ночь уже полночь, – Гущин, кажется, был им совсем не рад. – Тебя только тут не хватало. Кто информацию слил?

– Н-не скажу, – Катя покачала головой. – У вас свои источники, у меня свои. Я прямо из ресторана. Помните Сережу Мещерского, он меня сюда довез. А вас откуда выдернули?

– А я с сыном… ну, с Федькой (Катя поняла, что Гущин имеет в виду ее старого знакомого, своего незаконного сына Федора) поехал в выходной на рыбалку. Вот и поудили мы карпов!

– Да что тут случилось-то? Машины разбитые.

– Расстрелянные в упор, так скажем. И палили по ним из гранатомета, а потом из автомата. – Гущин медленно начал обходить авто.

Катя и Мещерский двигались за ним.

– Эксперты сейчас пытаются траекторию выстрелов определить. Откуда стреляли.

– Я слышала, мост через речку взорвали? И на наш патруль напали?

– Там, к счастью, никто не пострадал, машина патрульная перевернулась и загорелась, только там быстро огонь потушили, местные помогли, сотрудники аэродрома.

– Кто напал и кто взорвал мост?

– Это вопрос. Зачем взорвали – с этим легче. – Говоря все это, полковник Гущин продолжал свой медленный обход, то приседал на корточки у колес, то нагибался, то заглядывал в окровавленный салон. – Когда стрельба и взрывы послышались, в отдел полиции стали звонить, и они сразу выслали наряд. Дорога мимо аэродрома – кратчайшая. И мост. Вот под него и было заложено взрывное устройство, видимо, радиоуправляемое. Рванули, чтобы сюда полиция не доехала. Когда спохватились, пожар потушили и сюда в объезд добрались, вот такую картину уже увидели – расстрелянные машины и отсутствие тел. И еще кое-что…

– Что?

– Так, нам тут нужно больше света, – скомандовал Гущин. – Разверните машины фарами, светите. Вот этот участок.

Полицейские машины подогнали ближе, включили фары.

Черная стена леса словно вплотную приблизилась. И на фоне этой черноты Мещерский, Катя, эксперты и полковник Гущин увидели какой-то предмет.

Ящик.

Контейнер – так показалось Мещерскому. И весьма внушительных размеров.

– Следы волочения по земле, множественные, и следы крови, – доложил один из экспертов. – Тела погибших перемещали. Вот след, и тут тоже, и вот еще. А дальше как отрезало.

В свете фар Мещерский увидел примятую траву на обочине и полосы на асфальте.

И все обрывалось.

Контейнер… ящик, Мещерский хотел было подойти.

– Стой на месте, – шепнула Катя.

Гущин и эксперты подошли к контейнеру.

– Необычное повреждение крышки. – Эксперт наклонился. – Материал – металл, очень прочный сплав, и тут какое-то вещество, пятна, я возьму на анализ. Но как странно вскрыто… не снаружи, а изнутри.

Мещерский не мог больше ждать и подошел.

Металлический контейнер. На крышке почти во всю длину металл словно лопнул, местами загнулся.

– А это что? – Мещерский присел рядом с контейнером и указал Кате на панель с цифрами сбоку.

– Я не знаю, чудной какой-то ящик. Федор Матвеевич, а что это, по-вашему?

– Это кодовый электронный замок, как в сейфе, – вместо Гущина ответил эксперт.

Он осмотрел замок, попытался набрать комбинацию, там что-то пискнуло, моргнуло.

– Поврежден или открыт. – Эксперт взялся за край крышки контейнера и с усилием потянул на себя.

Крышка подалась.

– Замок сломан, тут все открыто. Но повреждения на крышке такие, словно… что-то разорвало ее изнутри.

– Что разорвало? – спросил Гущин.

– А вы посмотрите сами. Разрыв. Как будто что-то выбралось из этого ящика наружу.

– Меня сейчас интересует только одно – куда делись тела? – сказал Гущин. – Две машины, значит, уже должно быть двое, два шофера.

– Множественные следы крови, возьмем на анализ образцы, кажется, тут было не двое, а больше людей.

– Больше? Ты слышала, эксперт сказал – тут больше было народу, – шепнул Мещерский Кате. – Так где же они? Что, мертвецы сами встали и ушли, что ли?

– Сережа, помолчи, пожалуйста.

– Я и так молчу. Ты меня сюда выдернула. Теперь и спросить уж ничего нельзя?

– Шшшшшш! Федор Матвеевич думает, – Катя смотрела на Гущина. – Технику расстреляли и оставили, а тела куда-то дели. Увезли, что ли? Получается, что увезли.