Властелин суда - Роберт Дугони Страница 12

Джонс вновь отщипнул от лепешки и откинулся назад, чтобы крошки не просыпались на костюм. Звонок Паркера Медсена прервал его крепкий сон. В отличие от генерала он не имел привычки подниматься чуть свет — для физических ли упражнений либо для безделья и приятного времяпрепровождения. Он едва успел принять душ и побриться — в сортире посидеть можно будет и попозже, чтобы прибыть в Западное крыло без опоздания. Медсен требовал пунктуальности. Конечно, этот парень и вечные «да, сэр», «нет, сэр» и прочая дребедень порядочно портят ему жизнь, но, с другой стороны, в Вашингтоне пронесся слух, что Республиканская партия будет выставлять Медсена в вице-президенты на следующий срок Роберта Пика. А это открывало возможность Медсену подумать и о президентстве. Неудивительно, что его так обеспокоила смерть Джо Браника. Учитывая, что в экономике продолжается неуклонный спад, а безработица и инфляция, наоборот, растут, как и яростное противоборство интересам США во всем мире, неожиданное самоубийство ближайшего, как это считается, к президенту человека никак не может быть фактом положительным. Генерал подыскивает и себе доверенное лицо, а это на руку Джонсу. Наплевать ему, к какому паровозу прицепиться, лишь бы вез.

Джонс только что переговорил с коронером округа Джефферсон. Доктор Питер Хо не оказал никакого сопротивления. Неудивительно. Большинство окружных чиновников крайне ленивы. Похоже, Хо даже испытал облегчение оттого, что не придется ему в уикенд производить вскрытие. Вот сейчас Джонс отдаст такой же недвусмысленный приказ чарльзтаунскому детективу, который тоже испытает облегчение оттого, что одной папкой на столе у него станет меньше. Дело будет, считай, сделано, а он, Джонс, приобретет еще одного влиятельного покровителя.

Размышления Джонса прервала его секретарша, сообщившая, что дозвонилась. Джонс выпрямился, прикидывая, как будет выглядеть слово «конгрессмен» или «сенатор» в рамочке на его визитке.

Клей Плешуин так подался вперед, что ножки его стула скрипнули по линолеуму. Он барабанил по конторке, с каждым неотвеченным звонком все сильнее. Секретарша помощника генерального прокурора ясно дала понять, что помощник хотел бы звонок не афишировать. Плешуин оглянулся на белое грифельное табло, на котором значились фамилии служащих. Обычно оранжевая магнитная бирка под словом «на месте» означала, что тот или иной офицер полиции должен ответить на звонок. Однако к Тому Молье это, видимо, отношения не имело. О табло он постоянно забывал, приходя и уходя когда ему вздумается, и Плешуин стал уже подозревать, что такая забывчивость детектива — забывчивость намеренная.

Плешуин встал, и правую ногу его тут же пронзило болью до онемевшей ступни; морщась, он потянул провод, заглядывая через щели жалюзи в затянутое железной решеткой оконце. Ну конечно! Молья стоял посреди комнаты, развлекая Марти Бенто и парочку других офицеров в формах, о чем свидетельствовали его мимика и жесты — болтал с увлеченностью девчонки-подростка.

— Эй, Моль, — рявкнул через стекло Плешуин.

Том Молья замолчал, поднял взгляд на Плешуина и помахал ему.

Плешуин указал на телефон:

— Тебе же звонят!

Молья приложил руку к сердцу и проартикулировал ответ:

— И ты... мне... как брат, Клей!

Бенто и другие полицейские так и зашлись в припадке беззвучного хохота. Сукин сын!

— Возьми трубку, Моль, черт тебя дери! — Плешуин глядел, как Молья подошел к своему столу и взял трубку. — Вот проклятье! Я что, в игры с тобой играю? Ответь на звонок!

— Я не совсем понимал, что ты там корчишься, Клей. На ирландскую джигу смахивало. Что, опять нога дает о себе знать?

Плешуин перестал сгибать и разгибать ногу.

— Нога моя тут ни при чем! И я англосакс, а не ирландец! Чем тут я, по-твоему, занимаюсь? Тебе звонят!

— Звонят! Господи Боже мой! Плешь, уж не королева ли это английская?

Плешуин издал тихое шипенье. О привычке копов сокращать и переиначивать фамилии он знал, но прозвище, которым наградил его Том Молья, в точности совпадало с внешней приметой Плешуина — его день ото дня все более расползающейся лысиной.

— Звонит генеральный прокурор из Министерства юстиции!

— Черт возьми, Плешь, так бы сразу и сказал! Хватит пререкаться! Разве можно заставлять ждать такого человека! Сейчас же переведи звонок!

— Так я же сказал тебе...

— Не будем тратить времени, Клей.

Помня предостережение секретаря, Плешуин бросился обратно к конторке и перевел звонок.

Том Молья приветственно поднял руку, помахал Клею Плешуину, говоря в трубку:

— Детектив Том Молья у телефона.

— Детектив Молья, — произнес женский голос, — готовы ли вы ответить на звонок помощника генерального прокурора США Риверса Джонса?

Возможно, вся эта чопорная церемонность объясняется южным происхождением помощника генерального прокурора, о чем свидетельствует его странное имя. Молье захотелось сказать женщине: «Готов. Передайте, чтоб позвонили мне», после чего повесить трубку, но он решил побороть искушение.

— Соедините, — сказал он, усевшись за стол, выглядевший так, будто его не убирали уже много лет.

— Детектив Молья?

— Ну, как вы в такое утро там, в министерстве? Не очень запарились, а, Риверс? Или обливаетесь потом, как мы?

Молья откинулся в кресле и задрал ноги на угол стола, отчего на потертый линолеум пола полетели бумаги и папки. В комнату, вмещавшую два стола, было втиснуто три, а на допотопном металлическом шкафчике мелькали лопасти переносного вентилятора. За кипами бумаг проглядывали фотографии жен и детей в рамочках, а стены пестрели разнообразными объявлениями, памятными записями и прочей дребеденью. Середину стены занимал черный силуэт — прикнопленное изображение мужчины с дыркой от пули во лбу и многочисленными следами от дротиков «дартс», которые в него метали как в мишень; два дротика еще торчали в нем, третий валялся на полу возле стола детектива.

— Нет, у нас все хорошо. У меня в кабинете кондиционер.

— Повезло, потому что, как говорят, сегодня опять ожидается жара.

— Вы занимались делом Джо Браника, детектив?

— Это вы про самоубийство?

— Да, детектив Молья, это я про самоубийство. — Джонс старался говорить очень спокойно и даже монотонно.

— Официально приказа еще нет, но дело это — мое. Еще одно привалило. Уже неделю я в запарке, пыхчу, как мартовский заяц, это я в смысле работы, как вы понимаете. — Молья снял ноги со стола, поднял дротик и бросил его, угодив мишени в плечо. Он порылся в бумагах. — Ну, здесь, по крайней мере, все ясно как апельсин. Мужик этот найден ярдах в двухстах от своей машины. Смерть от единственной пули в висок. В руке пистолет. Стреляный. Выстрел с близкого расстояния. Пулю, вероятнее всего, не найдут, учитывая рельеф местности. На правой руке и виске следы пороха... Картина ясная. Я заказал баллистическую экспертизу. Но и без нее яснее некуда.