Удар в сердце (сборник) - Николай Свечин Страница 12

Штаб Дервиш-паши потерял управление боем. Зная его расположение, охотники направились прямо туда. Командный пункт пришлось срочно эвакуировать. Русские захватили штабной гелиограф, прислуга которого бежала. Кроме одного аскера. Он остался при аппарате и пытался его оборонять. Наши охотники – храбрые люди и умели ценить храбрость в других. Отважный турок был им симпатичен, его долго не хотели убивать, пытались взять живым. Но тот не сдавался. Когда он тяжело ранил одного из охотников, тут уж остальные рассвирепели и порубили смельчака в лапшу…

Лыков чудом выжил в этой бешеной атаке. Он в числе первых вбежал на гребень и сразу же застрелил из трофейной Пибоди бородатого турка. Дальше заряжаться было некогда, началась рукопашная схватка. Следующего османа вольноопределяющийся ударил в грудь штыком. Тот схватился за цевье. Алексей вспомнил урок инструктора и ногой оттолкнул жертву, успев выдернуть винтовку. Что было дальше, он не смог потом вспомнить… Куча-мала какая-то. Вокруг кричали и дрались, и оружием, и голыми руками. Вскоре Лыков остался без ружья и бился кинжалом. Его пытались душить, пробили бешмет на левом боку и сильно расцарапали ногу. Он вдруг с удивлением обнаружил, что ловок и силен. А еще удачлив. Когда пришлось перейти на кулаки, османы падали с первого удара. Один, совсем обезумевший, свалился, но потянул Лыкова за собой. А потом на земле пытался загрызть, будто собака. Едва оторвав его от своей шеи, Алексей задушил противника. Может, и не до смерти – некогда было разбираться, но тот посинел и обмяк. А нижегородец встал, подобрал Пибоди и побежал дальше. Он забыл про страх, озверел и искал лишь, кого еще убить…

На подступах к Зенити охотников встретил сильный заслон. Турки дрались мужественно. В перестрелке Лыков извел весь запас, – те два подсумка, что он снял с турка на мосту, – и штурмовал селение лишь с холодным оружием. Опять пошла рукопашная. В него трижды стреляли в упор и всякий раз промахивались. Он бежал, уворачивался, бил и резал – а сам ни о чем не думал. Всего один раз мелькнула мысль, что его как будто учат плавать, кинув сразу на глубокое место…

Новичок выжил. Он забрал патроны у мертвого и пошел дальше по гребню. Из тех, кто начинал атаку вместе с ним, не осталось почти никого. Охотники понесли самые большие потери в отряде. Когда они разрезали вражеский фронт повдоль, настоящего окружения не получилось. В окопах дрогнули не все. Слабые сдались, а сильные пошли на прорыв через гребень. Их оказалось много. Турецкий аскер вообще легко впадает в панику. Но он может быть и храбрым. Когда такие храбрецы собрались вместе, они легко прорвали жидкую цепь охотников. И ушли по обратным скатам за реку Кинтриши. В плен попали весьма немногие.

Тем не менее прорыв вдоль гребня решил исход боя. Войска Дервиш-паши отступили на юг, на Цихидзири. Уже через два часа русские полностью заняли Хуц-Убанские высоты.

Через день на Кинтришской поляне выстроились все свободные от караулов части отряда. Возле походной парусиновой церкви отслужили молебен. Тут же отпели погибших. После команды «накройсь!» было объявлено, что отряд переименован из Рионского в Кобулетский – в ознаменование заслуг войска. Действительно, после бегства с Хуц-Убани турки очистили затем все пространство до Цихисдзирской горной системы. В том числе в руки русских перешел городок Кобулет, иначе именуемый Чурук-Су.

Генерал-лейтенант Оклобжио вручил награды особо отличившимся. В числе прочих Калина Голунов получил знак отличия военного ордена четвертой степени – солдатский Георгий. Ведь именно его разведка выявила вражескую диспозицию, что позволило правильно распределить силы. Вано Джаверидзе, на правах кавказца, украсился медалью «За храбрость» [19]. Лыкову не дали ничего.

Однако после взятия второй линии турецких укреплений ситуация для русских только ухудшилась. Муха-Эстаде и Хуц-Убани представляли собой плоские высоты по берегам горных рек. Они заканчивались на равнине, их можно было обойти по суше. Новые позиции противника были много сильнее. Они состояли из двух горных хребтов, обрывающихся в море. Над рекой Кинтриши высился кряж Самеба со Столовой горой. За ним протекала другая речка, Кинтыши, а за ней тянулся высоко вверх гребень Квирике. Все вместе это называлось Цихисдзири. Комбинация двух рек и двух хребтов, из которых второй господствовал над первым, делала позиции турок неприступными. Карт местности у русских не было. Противник отступил с артиллерией и резервами. По слухам, он получил подкрепление из Анатолии.

Кобулетский отряд теперь располагался на обширной Кинтришской поляне, посреди Испанских болот с их малярийными испарениями. Противник с высот контролировал местность. Пришлось рыть окопы и блиндажи. Охотничьей команде левого фланга повезло больше других. Поручик Фокин поставил свои палатки недалеко от селения Верхние Кобулеты. Здесь болот не было, а лес давал укрытие от вражеского огня. На несколько недель установилось относительное спокойствие. Обе стороны копили силы и готовились к новым боям. Воевала, и очень активно, только пешая разведка. В одной из стычек Голунов спас своему ученику жизнь. Они нарвались на парный пикет лазов-башибузуков. Туземец успел выстрелить первым. Пуля чиркнула Алексея по голове, и он упал без сознания. Когда очнулся и с трудом поднялся, увидел, как ефрейтор в одиночку бьется с двумя противниками. Дела лазов оказались плохи: одного Калина убил, а второго взял в плен. Нижегородец поблагодарил командира, но тот лишь отмахнулся…

Лыков освоился в отряде. Атака 29 апреля унесла много жизней. Пришли новички из резерва, и среди них девятнадцатилетний парень выглядел опытным охотником. Почти каждую ночь он уходил за Кинтриши. К середине мая на счету Алексея уже было пять «языков» и еще несколько диверсионных рейдов. Как-то раз они с Вано вырезали пикет из трех кобулетцев. Потом оказалось, что среди них находился сам Али-паша Тавдгиридзе, брат владетеля Нижнего Кобулета Осман-паши. Лыкову достался богато отделанный кинжал работы самого Уллу Базалая. В пару к нему шел двенадцатизарядный карабин Винчестера, каким у турок была вооружена сувари [20]. Помимо трофеев вольнопёр заслужил также ненависть туземцев. Осман-паша объявил убийц брата своими кровниками и пообещал награду за их головы. Фокин приказал Алексею несколько дней отдохнуть.

Но прежде того магазинка помогла вольноопределяющемуся получить награду. У впадения Кинтыши в Кинтриши образовалась ничейная земля. Горы здесь кончались, и на узкой полосе равнины сходились в поединках удальцы с обеих сторон. Армии наблюдали эти поединки, переживая за своих. Но однажды наш казак выехал на бой, а на него напали сразу пятеро черкесов. Они убили станичника и отрезали ему голову. Осерчал весь Кобулетский отряд, а вызов принял именно Лыков. Он взял у казаков на время лошадь, привычную к выстрелам. Поупражнялся день. И выехал на ничейную землю, спрятав винчестер в чехле.

Нижегородец намеренно рисовался. Он скакал юргой – особым кавказским аллюром. Юрга – нечто среднее между шагом и рысью. Ее выработали на Востоке для неспешных поездок, чтобы себя показать и других посмотреть. Встав на середине ничейной полосы, Алексей бросил поводья, сел по-чеченски [21] и достал газетку. Вид у него был вызывательный.