Тайна трех государей - Дмитрий Миропольский Страница 13

Вообще от разговора у Салтаханова осталось ощущение недосказанности. Хотя вполне возможно, что Псурцев решил просто не перегружать первую встречу избыточной информацией. Велено контактировать с ним напрямую – значит, всегда можно задать дополнительный вопрос. А пока надо приниматься за дело.

Спартанскую обстановку кабинета Салтаханова разнообразила коллекция. Одни сотрудники декорируют рабочие места патронами к всевозможному стрелковому оружию, другие – галереями портретов известных преступников, третьи – рамочками с грамотами и дипломами, четвёртые – советскими плакатами вроде «Не болтай! Болтун – находка для шпиона» и «Береги оружие – к нему тянется рука врага»…

Салтаханов коллекционировал изображения волков: какие угодно, от значков и фотоальбомов до экзотических резных фигурок. Поговаривали, что в нём самом есть что-то от любимого зверя – и во внешности, и в профессиональной хватке.

Волк, даже если охотится в стае, действует сам по себе. И Салтаханов оставался единоличником. Волк, особенно нападая на крупную добычу, не тратит силы зря: он старается прокусить жертве горло, чтобы она скорее сама задохнулась. И Салтаханов, приступая к работе, сразу сосредоточивался на главном.

В каждом новом деле с чего-то надо начинать; Салтаханов начал с того, что заварил крепкого чаю, наполнил кружку с изображением оскаленной пасти и включил компьютер. На экране всплыл снимок техасского красного волка.

Листы со скудной ориентировкой на Мунина, полученные от генерала, до поры легли в сторону. Как искать исчезнувшего историка, в целом понятно. А первым делом предстояло разобраться с рефератом, который Академия получила от розенкрейцеров, и составить представление об основном тексте. Не зря говорят мудрецы: в жизни стереть ничего нельзя, но дорисовать можно.

Поначалу Салтаханов отвлекался от чтения и лазал в интернет за справками, но скоро понял, что такими темпами далеко не уедешь. Придёт время и для деталей. А сейчас волку надо не кусок-другой урвать: его цель – овладеть добычей целиком. То есть попытаться нащупать тайну трёх государей, которая стоила жизни паре академиков. И Салтаханов принялся внимательно изучать страницу за страницей.

Конечно, Псурцев слукавил – исследование выходило далеко за рамки школьного курса истории. А сведения о жизни Ивана Четвёртого, Петра Первого и Павла, собранные Муниным, подтверждали: государи настолько же похожи друг на друга, насколько отличаются от остальных правителей.

Царь Иван Четвёртый Грозный (реконструкция по черепу).

Император Пётр Первый.

Информацию о выдающейся троице историк разложил по полочкам. Полочек оказалось двенадцать: рождение, образование, правление, законотворчество, отношения с духовенством, артиллерийская тема, война, рыцарство, лев с единорогом, строительство, семейная жизнь – и, наконец, итоги царствования.

Салтаханов пошёл от полочки к полочке вслед за Муниным, прихлёбывая чай и составляя конспект.

Иван Васильевич родился в 1530 году. С трёх лет он – великий князь московский, а мать – регентша при малом сыне. Однако на деле страной управляла семибоярщина. В шестнадцать лет Иван обрёл реальную власть, венчался на царство по строгому византийскому обряду и стал первым русским царём. Из великого княжества Московского создал новое государство – Россию, династическую наследницу Византии. Прожил пятьдесят три года. Умер скоропостижно от обострения хронической болезни.

Пётр Алексеевич родился в 1672 году. Венчан на царство десятилетним мальчиком, регентшей стала его старшая сестра. Сперва у власти сменялись временщики, а семнадцати лет Пётр начал править самостоятельно. Возвёл Россию в ранг империи и стал первым российским императором. Прожил пятьдесят три года. Умер скоропостижно от обострения хронической болезни.

Император Павел.

Павел Петрович родился в 1754 году. В возрасте восьми лет после убийства отца оказался единственным законным претендентом на престол. Мать сперва предполагала стать регентшей малолетнего сына, однако позже всё-таки воцарилась под именем Екатерины Второй. Вопреки ожиданиям она не передала власть по достижении Павлом совершеннолетия. Корона досталась ему только в сорок два, после смерти матери. Павел успел совместить титулы императора и главы Русской православной церкви. Четыре года спустя его убили заговорщики, однако, по официальной версии, смерть государя наступила от обострения хронической болезни.

В умелых руках Салтаханова реферат постепенно превращался в привычное досье, с которым удобно работать. Портреты подследственных необходимы – куда же без них?

Иван Четвёртый получил великолепное образование, знал иностранные языки, обладал феноменальной памятью и редкой эрудицией. Он был тонким стилистом, талантливым писателем и поэтом: в православном церковном каноне до сих пор сохранились его литургические тексты. Славился как блестящий оратор. Друзья и недруги сходились на том, что царь Иван – «муж чюдного разсуждения, в науке книжного поучения доволен и многоречив зело». О библиотеке Ивана Грозного по сию пору ходят легенды, а первые российские книги напечатаны на его собственные деньги.

Пётр Первый говорил на нескольких языках, прекрасно знал математику, военное и морское дело. Всю жизнь глубоко интересовался науками, был выдающимся инженером и фортификатором – его называли одним из самых образованных государей Европы. Ганноверская курфюрстина утверждала: «Если бы Пётр получил лучшее воспитание, то из него вышел бы человек совершенный, потому что у него много достоинств и необыкновенный ум».

Павел славился не только блестящим образованием. Его заслуженно считали выдающимся интеллектуалом, отмечали весёлый нрав и остроумие: «Шутки Павла никогда не носят дурного характера». Иностранные современники восхищались его памятью и талантами ещё в молодые годы. «По остроте своего математического мышления Павел мог бы быть российским Паскалем», – писал один. «Французский язык и литературу знает в совершенстве, изящно понимая все тонкости, – отмечали другие. – Ничто полезное и поучительное не оставляется им без осмотра и подробного и тщательного изучения». Прусский великий герцог заявлял, что Павел Петрович, «кроме большого ума, дарований и рассудительности, обладает талантом верно постигать идеи и предметы». При французском дворе сокрушались: «Павел воспитан лучше, чем наши принцы»…

Чем дальше читал Салтаханов, тем больше удивлялся. Пётр – ещё куда ни шло, но Иван и Павел у Мунина выглядели совсем непривычно. Умные, образованные, талантливые – эти двое мало напоминали садиста и дегенерата из школьного учебника.

Семнадцатилетний Иван Васильевич превратил великое княжество Московское в царство Российское, а через два года радикально изменил систему управления. До него великие князья принимали все решения в узком кругу приближённых. Царь Иван созвал первый Земский собор – что-то вроде совета народных депутатов. Салтаханов не удержался от смешка, прочитав один из вопросов собора: «Как покончить с чиновничьим произволом и взятками?» Всё-таки почти пятьсот лет прошло, а толку-то… С тех пор Земские соборы участвовали в обсуждении самых острых государственных проблем. И ещё молодой царь ввёл в обиход «Судебник». Сотня статей нового уголовно-административного кодекса перевернули российскую жизнь – или, лучше сказать, привели её в порядок: в стране появился единый для всех Закон.