Тайна трех государей - Дмитрий Миропольский Страница 14

Из крутых реформ государя Петра Алексеевича в школе упирают на мелочь – европейскую одежду и стриженые бороды. А на самом деле Пётр создал Российскую империю, учредил Коллегии – первые министерства, и Сенат как высший законодательный орган власти. И уже с помощью сенатских законов, а не по произволу, через Коллегии-министерства принялся изменять страну.

Павел Петрович перещеголял обоих предшественников. Он каждый день издавал по нескольку новых законов. Многие касались государства в целом, однако в первую очередь Павел наводил порядок в столице – вплоть до указаний, какую носить одежду, когда звонить к обеду и когда гасить свет. Он обязал всех дворян служить, а заплывшей жиром гвардии напомнил о строгой дисциплине и крепко прижал хвост…

Конечно, реферат Мунина выглядел очень познавательным, но на расшифровку тайного знания не тянул.

Салтаханов посмотрел в настенный календарь и, вздохнув, передвинул указатель даты на пятнадцатое марта. Романтическую встречу, назначенную на минувший вечер, пришлось отменить ещё по дороге в офис. Здорово всё-таки поддел его генерал насчёт баб! Водился такой грешок за Салтахановым – был он любвеобилен и пользовался ответным женским вниманием. Но о том, что коллеги, их языком выражаясь, берут на карандаш подробности его личной жизни, Салтаханов до разговора с Псурцевым особо не задумывался. Зачем жить с оглядкой холостому-неженатому?

Ладно. Как в студенчестве говорили: любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда. Салтаханов здорово проголодался. Самое время навестить круглосуточный магазинчик неподалёку, купить чего-нибудь из еды, а заодно проветрить голову – и вгрызаться в дело дальше. К утру надо закончить разбор писанины Мунина, чтобы набросать план действий.

Салтаханов глянул в зябкую снежную темень за окном, надел пальто и зашагал к выходу по безлюдному ночному коридору петербургского бюро Интерпола.

Иерофант.

Тот, кто разъясняет священные понятия. Учитель учителей. Толкователь тайн. Главный из посвящённых, чьё имя запрещено произносить вслух…

…и Псурцев называл своего ночного гостя – Иерофантом, хотя прекрасно знал, кто он.

Генерал не стал рассказывать Салтаханову, как в девяностые годы среди новых русских розенкрейцеров у него постепенно появились свои люди. Не стал рассказывать, как сделал ставку на самого толкового – с обоюдной выгодой: розенкрейцер получал беспрепятственный доступ к документам в секретных архивах, а генерал – информацию о работе влиятельной международной структуры.

И тем более не стал рассказывать Псурцев, как самый толковый за два десятка лет прошёл всю иерархию ордена снизу доверху – при постоянной поддержке генерала. Оба давно привыкли к агентурным псевдонимам, а теперь уже и статус требовал называть розенкрейцера Иерофантом.

Роль ордена Розы и Креста в истории человечества окутана многовековыми легендами. Розенкрейцеры – это армия из сотен тысяч Ревнителей, Учеников, Теоретиков, Практиков, Философов, Младших Адептов, Старших Адептов, Свободных Адептов, Магистров, Магов… На высшей ступени стоят Верховные Маги. Но целиком братство подвластно лишь двенадцати Иерофантам. Они царят над всеми – от Ревнителей до Верховных Магов – и незримо управляют орденом.

Один из Иерофантов сидел сейчас напротив Псурцева в мансарде потайного этажа Академии. На голову наброшен капюшон куртки, лицо закрыто медицинской маской, руки в перчатках, на глазах – тёмные очки, странно выглядящие ночью в полумраке кабинета.

– Вам же неудобно, – сказал Псурцев. – Снимайте весь этот маскарад и поговорим нормально. Я предпочитаю смотреть собеседнику в глаза.

– А я предпочитаю встречи в более укромных местах, – глухо откликнулся из-под маски Иерофант. – Пришлось бросить все дела по вине ваших людей, которые полезли туда, куда лезть было не надо. Не узнаю вас, генерал. Что произошло?

– Именно это меня сейчас больше всего интересует, – Псурцев буравил взглядом стёкла очков Иерофанта. – Погибли два моих сотрудника. Поэтому я жду объяснений: за что их убили?

Под маской булькнул смешок.

– Вы считаете, я должен это объяснять? Вместо того чтобы контролировать происходящее, ваши люди инсценировали уличное ограбление. Я мало знаком с этой областью деятельности, но даже по закону больших чисел грабителям не может везти постоянно.

– Мне не нравится ваша ирония.

– Это не ирония, – Иерофант закинул ногу на ногу. – Мы давным-давно договорились о порядке обмена информацией. Сегодня американка должна была получить материалы исследования, а я – передать их вам вместе с результатами анализа. Именно в такой последовательности. Но, оказывается, вы за моей спиной влезаете в цепочку первым. Причём, как я понимаю, это происходит систематически, просто система вдруг дала сбой.

– Иерофант! – прорычал Псурцев. – Давайте договоримся ещё раз. Во всём, что связано с национальной безопасностью, я буду поступать так, как считаю нужным, и не спрашивать у вас ни совета, ни тем более разрешения.

– С каких пор открытые данные о событиях двухсот-трёхсотлетней давности стали вопросом национальной безопасности?

– И это тоже позвольте мне решать самостоятельно. Сейчас речь о другом. Вы уверяете, что исследование Мунина не содержит никакой тайны и не представляет особого интереса. А по-моему, вы пытаетесь меня обмануть.

Удивление Иерофанта было неподдельным:

– С чего вы взяли?

– С того, что просто так из-за стопки бумаги с цитатами из школьного учебника людей не убивают. Я мог бы допустить, что Мунин расправился с уличными грабителями. Чёрт его знает – у народа сейчас по карманам чего только не напихано: электрошокеры всякие, травматика… Да хоть отвёртки заточенные. Но мои-то – не шпана какая-нибудь! – Псурцев грохнул кулаком по столу. – Это были офицеры, прошедшие спецподготовку и вооружённые! А их разделали, как свиней на бойне! Мунина прикрывала группа ещё более крутых парней, которые были не против того, чтобы материалы попали к вам, но не хотели, чтобы они достались кому-то ещё. И я спрашиваю снова: почему?

Свиток Торы.

Иерофант чуть сдвинул маску и помолчал, теребя кончик носа.

– Всё это для меня полная неожиданность, – наконец сказал он. – Темой, которую разрабатывал Мунин, до него занимались многие. Ничего такого, на что стоило бы обратить особое внимание, никто ни разу не обнаружил. Я просмотрел автореферат исследования – это разве что немного шире и немного глубже, чем у других, не более того. Но если дело обстоит так, как вы говорите, мне нужен весь комплект материалов. Всё исследование целиком. И желательно – вместе с автором.

– Мои люди уже работают над этим. А вас я бы попросил теперь уже внимательно изучить автореферат и выдать заключение о причинах такого пристального интереса третьей стороны.